- Да я его не покупал. Получил в наследство. Его мне оставила тетя Роза. Они с дядюшкой Салли купили этот дом, когда поженились. Десять лет назад Салли умер, а тетя Роза жила одна. Она умерла в октябре. Ей было восемьдесят три года. У них никогда не было детей, а я был любимым племянником, поэтому дом достался мне. А сестра Мэри получила мебель.

Морелли подошел к столу и вытащил куртку, которая валялась на кухонной табуретке.

- Ты мог бы его продать.

Он натянул куртку на плечи.

– Я подумывал об этом, но решил сначала сам попробовать. Посмотрим, что получится.

Снаружи раздался гудок.

- Это Лула, - сказала я. – Ей не терпится в туалет.

Глава 12

Я дала Луле указания подъехать к заднему входу полицейского участка, где мы могли бы выгрузить Эллиота, не привлекая излишнего внимания. Мы въехали в зону высадки и заглушили двигатель. Морелли припарковался с боку парковки. Вся зона высадки была под присмотром у «кабельного» полицейского телевидения, потому я знала, что дело только нескольких минут, прежде чем из задней охраняемой двери высыпят любопытные зеваки.

Мы с Лулой стояли перед «файербердом», не желая приближаться к Эллиоту ближе, чем позарез необходимо. Я вымокла до нитки, и, лишившись обдувающего меня теплом обогревателя, явно промерзла до самых костей.

- Забавно устроена жизнь, - заметила Лула. – Все ведь произошло из-за того, что я съела испорченный буррито. Похоже, Бог знал, что делал, когда послал мне диарею.

Я крепче обхватила себя руками и сжала зубы, чтобы не стучали.

– Пути Господни неисповедимы.

- В точности мои мысли. Сейчас мы знаем: Джеки была права, что Старина Носочлен бывает на Монтгомери Стрит. Мы даже благое дело для Эллиота совершили. Не то, чтобы он это заслужил, но если бы не мы, его бы сейчас уже сбросили в реку.

Задняя дверь здания открылась, и вышли двое полицейских в форме. Я не знала их имен, но регулярно с ними сталкивалась. Морелли сообщил им, что пришвартуется в зоне высадки на несколько минут. И сказал, что будет им благодарен, если они попридержат транспорт.

Появился пикап патологоанатома и стал задом поближе к «файерберду». Это был темно-синий «форд рейнжер» с белым фургоном, разделенным на отсеки, которые напоминали мне собачий питомник.

Детектив из розыскного отдела перемолвился с Морелли несколькими словами и приступил к работе.

Вышел Арни Рапп, инспектор из отдела тяжких преступлений, и, сунув в карманы руки, стал наблюдать за происходящим. Рядом с ним стоял мужчина в джинсах, черной круглой фуражке с логотипом Трентонского департамента полиции и в красно-черной шерстяной куртке. Рапп спросил у него, подготовил ли он все бумаги по краже на Раньене. Тот ответил, что еще нет. Он, дескать, первым делом закончит их утром.

Я уставилась на этого типа, и голосок тревоги прозвенел у меня в голове.

Мужчина в отместку пристально уставился на меня. С непроницаемым выражением. Вот она, физиономия копа. Сама непреклонность.

В поле моего зрения попал Морелли.

– Езжайте-ка с Лулой по домам. Вы наполовину промокли, а эта кутерьма еще займет много времени.

- Вот спасибо, - сказала Лула. – А то у меня уже революция в животе.

Морелли указательным пальцем приподнял мой подбородок и внимательно изучил лицо. – С тобой все будет в порядке?

- Точно. Со мной все х-х-хорошо.

- На «хорошо» ты не тянешь. Выглядишь так, словно с тебя семь потов сошло.

- Что это за парень стоит рядом с Арни Раппом? Парень в джинсах, полицейской фуражке и красно-черной куртке?

- Микки Маглио. Уголовный розыск. Детектив по кражам.

- Помнишь, я говорила тебе о мужиках в масках и комбинезонах? У их вожака, того, который прижег мне руку и предлагал деньги, еще был голос курильщика. С акцентом из Джерси-Сити. Я понимаю, что ты не захочешь слушать, но, клянусь, Маглио говорит, как он. И у него тот же рост и сложение.

- Ты никогда не видела его лицо?

Я потрясла головой.

– Нет.

- Маглио - хороший коп, - добавил Морелли. – У него трое детей и жена беременная.

- Ну, не знаю, - засомневалась я. – Я могла и ошибиться. Я так з-з-замерзла. Голова совсем не варит.

Морелли приобнял меня и потащил к ожидающей полицейской машине.

– Я покопаюсь. А пока держи это при себе.

Лула высадилась при первой же возможности по своей крайней нужде. Остаток путешествия я проехала в полном молчании, дрожа на заднем сидении, неспособная хоть как-то привести в порядок мысли, и боялась удариться в слезы и показаться идиоткой перед моим водителем копом.

Я поблагодарила офицера, когда он остановил машину у моих дверей. Потом выбралась из машины, вбежала в здание и поднялась по лестнице. Холл второго этажа был пуст, но наполнен обеденными запахами. Жареной рыбой из квартиры миссис Корватт. Тушеным мясом от мистера Уолески.

Зубы перестали стучать, но руки все еще тряслись, и только зажав двумя руками ключ, я смогла вставить его в замочную скважину. Толкнув дверь, я открыла ее, включила свет, закрыла дверь на засов и сделала быструю проверку безопасности.

Рекс задом вылез из банки из-под супа и одарил меня оценивающим взглядом. Мой внешний вид, похоже, напугал его, поэтому я объяснила ему, что у меня был за день. Когда я добралась до той части повествования, где Эллиота возили повсюду в багажнике Лулы, меня разобрал смех. Боже, о чем я только думала! Что за абсурдный поступок. Я смеялась, пока не заплакала и поняла, что не могу больше смеяться. Слезы струились по моим щекам, и я рыдала. Через какое-то время из носу вовсю текло, а рот открывался, но рыдания были беззвучными.

- Дерьмо, - сказала я Рексу. – Это отвратительно.

Я высморкалась, потащилась в ванну, разделась и стояла под душем до тех пор, пока кожа не сморщилась, а в голове не стало пусто. Потом надела спортивный костюм и хлопчатобумажные носки, приготовила с помощью фена из волос кучу десятидюймовых рыжих кудряшек. Выглядела я так, словно принимала душ с тостером, но меня уже ничто не заботило. Свалившись в постель, я мгновенно заснула мертвецким сном.

Просыпалась я медленно, глаза опухли от слез, голова совсем отупела. Часы около кровати показывали девять тридцать. Кто-то стучал. Я, шаркая, доплелась до прихожей и без лишних церемоний открыла дверь.

Это был Морелли. В руках он держал коробку с пиццей и упаковку пива.

- Следует глядеть в глазок, прежде чем открывать, - заметил он.

- Я посмотрела.

- Снова врешь.

Он был прав. Я не посмотрела. И прав в том, что нужно быть осторожной.