– Так что же мы увидим, когда пространство начнут запихивать в мешок?
Кеплер показал на иллюминатор.
– Смотрите, уже началось.
За окном исчезали звезды: яркие точки, в изобилии разбросанные по черному бархату, медленно тускнели. Вскоре их осталось совсем немного – туманные пятнышки цвета охры на фоне абсолютного мрака.
Планета тоже изменилась. Свет, отраженный от поверхности Меркурия, потерял резкость. Жар ослаб. Сама поверхность, потеряв былую ослепительность, сильно потемнела.
Кроме того, она стала ближе. Медленно, но совершенно явно горизонт терял кривизну. Объекты на Меркурии, прежде едва различимые, становились по мере приближения «Брэдбери» все более и более отчетливыми. Внутри огромных метеоритных кратеров обнаружились кратеры поменьше, идеально круглой формы.
Вот линия горизонта совсем скрылась за горной грядой, и Джейкоб уже не мог определить расстояние. Снижение продолжалось, но картина поверхности больше не менялась. На какой мы высоте? Что там внизу, гора или выбоина? Или же через секунду-другую мы коснемся абсолютно ровной поверхности? Неизвестно.
Он чувствовал, что корабль вот-вот сядет. Серые тени и ярко-оранжевые скалы мелькали так близко, что, казалось, их можно коснуться рукой. Джейкоб ждал – еще секунда, и корабль замрет в неподвижности. Каково же было его изумление, когда вдруг прямо по курсу возникла огромная черная дыра и в мгновение поглотила «Брэдбери».
Пока шла подготовка к высадке, Джейкоб пытался прийти в себя. Его потрясли не столько неожиданные впечатления, сколько собственная реакция на них. В тот момент, когда «Брэдбери» нырнул в провал, ведущий к базе, Джейкоб, вцепившись в рукав пиджака Кеплера, внезапно впал в легкий гипнотический транс. И в следующую секунду он проделал то, во что сейчас никак не мог поверить. Его рука, словно живущая своей собственной жизнью, умело и хладнокровно обшарила карманы Кеплера, конфисковав по таблетке из каждого пузырька и не оставив при этом ни одного годного для идентификации отпечатка.
Теперь награбленное имущество покоилось в боковом кармане куртки Джейкоба.
Он прикрыл глаза. Началось! Он стиснул зубы, чтобы не застонать от отчаяния.
На этот раз я справлюсь! Я обязан с этим справиться сам! Мне не нужна твоя помощь, проклятый двойник! Мне надоело расщепляться и снова обретать целостность! Я хочу быть самим собой и только! Он с силой ударил костяшками пальцев по твердой поверхности подлокотника, чтобы унять в руке зуд удовлетворения.
Переходная область между короной и фотосферой во время затмения имеет вид ярко-красного кольца вокруг Солнца и потому называется хромосферой. При более внимательном исследовании хромосферы становится ясным, что она представляет собой не однородный слой, а быстро меняющуюся нитевидную структуру. Для ее описания используется термин «горящая прерия». Многочисленные короткоживущие струи, именуемые «спикулами», непрерывно выстреливают на высоту в несколько тысяч километров.
Красный цвет является следствием преобладания в спектре излучения альфа-линии водорода. Вопросов, связанных с пониманием того, что происходит в столь сложной области, великое множество...
Гарольд Зирин
Доктор Мартин вышла из своей комнаты и, нырнув в один из коммуникационных туннелей, направилась к отсеку с микроклиматом для В.З. «Столь извилистый путь, – объяснила она себе, – не скрытность, а обычная осторожность». Вдоль шершавых темных стен тянулись трубы и кабели связи. На каменной поверхности блестела роса, пахло сыростью. Шаги гулко отдавались под каменными сводами.
Доктор Мартин подошла к герметичной двери, тускло освещенной зеленой сигнальной лампой – черный ход в одно из жилищ для чужаков. Она нажала на кнопку, дверь медленно отъехала в сторону.
В лицо хлынул поток яркого, режущего глаза зеленого света. Прикрываясь рукой, Мартин достала из сумки защитные очки.
На стене напротив двери висел гобелен ручной работы: висячие сады и город чужаков, прилепившийся к краю обрыва. Казалось, гобелен отделен от зрителя сверкающей стеной водопада. Мартин словно бы услышала пронзительную музыку чужой планеты. Она с трудом, учащенно дыша, отвела взгляд от гобелена. Необъяснимое возбуждение внезапно охватило ее.
Буббакуб неторопливо поднялся с мягких подушек, в изобилии разбросанных по комнате. Переваливаясь на коротких ножках, он подошел к Мартин. Его серая шерсть поблескивала. В ирреальном для земного глаза свете и в условиях полуторного земного притяжения Буббакуб уже не казался милым безобидным медвежонком. Теперь доктор Мартин чувствовала, как от коренастой кривоногой фигуры исходят сила и какая-то скрытая угроза.
Губы чужака зашевелились, спустя мгновение из висящего на груди водора полилась странная округло-звучная речь. Слова у Буббакуба выходили какими-то короткими, обрубленными, словно отделенными друг от друга.
– Хорошо. Вы пришли. Рад.
Возбуждение доктора Мартин вдруг спало. Представитель Библиотеки, похоже, был настроен вполне доброжелательно.
– Приветствую вас, пил Буббакуб. Я пришла спросить, нет ли каких-либо сведений из филиала Библиотеки.
Буббакуб открыл рот, обнажились тонкие острые зубы.
– Входите. Садитесь. Хорошо, что спросили. Есть новые данные. Входите. Угощайтесь.
Доктор Мартин переступила порог, лицо ее исказилось – пересечение границы гравитационного поля всегда вызывало крайне неприятные ощущения. Теперь ей казалось, что она весит не меньше семидесяти килограммов.
– Спасибо. Я только что пообедала. Я присяду.
Она углядела стул, предназначенный для гостей-людей, и осторожно села. Семьдесят килограммов это все же слишком!
Пил небрежно развалился на подушках напротив нее. Его медвежья голова оказалась ниже ее колен. Она чувствовала на себе пристальный, изучающий взгляд маленьких черных глаз.
– Я связался с Ла-Пасом. Сведений о Солнечных Призраках нет. Совсем ничего. Возможно, они фигурируют под другим именем. Возможно, земной филиал слишком мал. Я всегда говорил об этом. Кое-кто из официальных лиц на Земле может из-за отсутствия данных о Солнечных Призраках в филиале Библиотеки сделать далеко идущие выводы.
Мартин осторожно пожала плечами.
– Меня это не волнует. Этот факт лишний раз подтвердит, как мало внимания уделяется у нас развитию Библиотеки. Более крупный филиал, за который выступает моя группа, безусловно, смог бы нам помочь.
– Я сделал запрос по сквозьвременной связи. В Главном Отделении подобных недоразумений возникнуть не может.
– Хорошо, – кивнула доктор Мартин. – Однако меня тревожит Дуэйн. Он постоянно твердит о каких-то полубезумных идеях. О контакте с Призраками. Боюсь, если он станет упорствовать, возникнет серьезная опасность. Мы можем так сильно обидеть пси-существа, что не хватит всей мудрости Библиотеки, чтобы загладить эту оплошность. А ведь Земле жизненно необходимо поддерживать добрые отношения со своими ближайшими соседями!