— Позвоню маме, — сказала она, порылась в кармане, достала телефон и тут же выронила.
Лекси подняла телефон.
— Не смей, — сказал Зак. — В прошлый раз она практически посадила нас под замок.
— Он прав, — сказала Миа. — Давайте просто поедем.
Лекси попыталась сосредоточиться, но не смогла. В голове вертелась только одна мысль: нужно позвонить Джуд, но что тогда Джуд подумает о Лекси? Что, если обо всем узнает Ева? Лекси ведь обещала вести себя хорошо, но не сдержала слова.
Мию била крупная дрожь.
— Замерзаю. Зак-атака. Где моя куртка? Башка болит. И чего она так болит?
— Нужно остаться здесь и проспаться, — предложила Лекси.
— Ма нас убьет, — сказал Зак, делая шаг вперед и врезаясь в машину. Он с трудом открыл дверцу водителя и буквально упал на сиденье. Ключи лежали в углублении; он долго искал их, бранясь, а потом рассмеялся:
— Попались.
— Выходи, Зак, — велела Лекси. — Ты слишком пьян, чтобы вести машину. — Она обошла автомобиль, стараясь не споткнуться, не упасть. — Миа, помоги мне, — сказала Лекси. — Убеди Зака, что он слишком пьян, чтобы вести машину.
— Тут всего лишь миля… А ма в прошлый раз, когда мы позвонили, вышла из себя, — сказала Миа.
— Я справлюсь, — сказал Зак с пьяной улыбкой.
— Ну поехали, — застонала Миа, вытирая кровь со лба. Она открыла дверцу машины и рухнула на заднее сиденье. — Ой-ой-ой, — заскулила она, рассмеялась и свернулась калачиком.
Зак сунул ключ в зажигание и завел мотор, который взревел в ночной тишине.
— Поехали, Лекс. Плевое дело. Поехали.
— Ну, я не знаю, — сказала Лекси, покачав головой. От этого она потеряла равновесие и стукнулась о дверцу. — Погодите, нужно подумать. Это плохая идея…
Би-и. Би-и. Би-и.
Джуд подскочила, с трудом открывая глаза.
Она лежала на диване в гостиной, рядом с ней на подушке подавал сигналы мобильный телефон. По телевизору шел без звука рекламный ролик.
Джуд едва разглядела время на маленьком циферблате наручных часов: 3:37. Потом она раскрыла телефон. Эсэмэска от Мии.
«Прости, опаздываем. Уже в дороге. Любим тебя». Текст пришел в 2:11.
О, они еще пожалеют! Мало того что приехали поздно, так еще не отметились у Джуд и забыли выключить свет перед домом. Это будет их последняя вечеринка на какое-то время. Джуд встала, выключила телевизор и внешнее освещение, заперла входную дверь. Поднимаясь наверх, она пыталась решить, разбудить детей сейчас или оставить разбор на завтра.
Открыла дверь в спальню Мии, зажгла свет. Кровать пуста.
Джуд почувствовала укол страха, словно капля кислоты обожгла ее кожу. Она бросилась в комнату Зака.
Тоже пусто.
«Сделай глубокий вдох, Джуд». Ну, опоздали они немного, только и всего. Уже собрались уезжать с вечеринки, а их что-то задержало.
Она набрала номер Мии. В трубке долго раздавались гудки, а затем мобильный переключился на голосовую почту.
То же самое с телефоном Зака.
Она сбежала вниз, в свою комнату. Майлс спал на кровати с открытой книгой на груди и включенным телевизором.
— Уже поздно, Майлс, а детей нет дома.
— Позвони им, — пробормотал он.
— Уже звонила. Не отвечают.
Майлс сел и хмуро взглянул на часы.
— Почти четыре.
— Они никогда еще не возвращались так поздно, — сказала она.
Майлс запустил в волосы пятерню.
— Не нужно паниковать. Скорее всего, они потеряли счет времени.
— Мы могли бы туда съездить, — предложила Джуд.
Майлс кивнул.
— Я думаю…
Раздался звонок в дверь.
— Слава богу! — Джуд почувствовала облегчение, на смену которому сразу пришел гнев. — Ну, они у меня еще насидятся дома, — проговорила она, выходя из комнаты.
Она вышла в длинный темный коридор. За окном черная тьма, вот появился красный свет… желтый. Огни пробивались сквозь темноту, мигая, ослепляя.
Полицейские огни.
Джуд споткнулась, чуть не упала. Рядом оказался Майлс, поддержал ее.
Она почувствовала, что движется вперед, но на самом деле она никуда не шла, превратившись в обломок тонущего корабля, подхваченный потоком.
За дверью стояли двое полицейских. Она знала этих людей, их жен и детей, но что они делают у ее дома посреди ночи, освещенные красными и желтыми огнями?
К ней приблизился офицер Эйвери, в руке он держал свою фуражку.
Она видела все по кусочкам, не в фокусе, словно смотрела в ненастроенный бинокль; цветные вспышки, зловещая ночь, дождь, похожий на кусочки пепла, падающие с неба.
«Мне очень жаль. Произошла авария».
Слова. Звуки. Губы что-то произносили, кто-то тяжело дышал. Шумел дождь.
«Миа… Зак… Алекса Бейл…»
Она не могла переварить услышанное, не могла понять смысл. «Мои малыши… вы говорите о моих детях».
— Их перевезли авиатранспортом в Харборвью, всех троих.
— Они в порядке? — услышала она голос мужа; его вопрос почему-то так ее изумил, что она чуть не отпрянула. Откуда у него в такую минуту взялся голос? Неужели он может говорить, задавать вопросы?
Полицейский ответил? Что он сказал? Джуд ничего не слышала из-за дождя или из-за собственного оглушившего ее сердцебиения. Она что, плачет? Из-за этого она ничего не видит?
Майлс посмотрел на нее, и по его глазам она поняла, какие они оба беззащитные, какие хрупкие. Все случилось за одну секунду; за то время, что они дошли от спальни до входной двери, они стали слабыми. Теперь ей казалось, что стоит ему до нее дотронуться, как она рассыплется.
— Одевайся, — сказал муж, беря ее за руку. — Нужно ехать.
* * *
В больницу они добирались целую вечность. Паромы в этот час не ходили, поэтому пришлось ехать по мосту округа Китсап, а уже оттуда сворачивать в Сиэтл.
В машине они не разговаривали. С молчанием еще можно было как-то справиться; со словами — нет. Она сосредоточенно вдыхала и выдыхала, стараясь не плакать.
Только сейчас Джуд пожалела, что не была религиозной. Вся та духовность, которую она в себе взращивала, теперь не помогала; а вера ей была нужна как противоядие нараставшему страху. Когда они припарковали машину, Джуд повернулась к мужу. Он смотрел напряженно, горестно.
Ей захотелось утешить его, как она часто делала, когда он возвращался с работы, еще не пережив потерю оперируемого больного. Ей хотелось сказать, чтобы он не думал о худшем, но она была слишком слаба, чтобы хотя бы предложить ему руку.