– Ты – беременная.
– А ты – длинный. – Она ухмыльнулась. – Но я стараюсь не выставлять это доводом против тебя.
Улыбка была такая милая, что Хантер почувствовал учащенное сердцебиение. Он бы не возражал, чтобы она выставила некоторые свои выпуклости – они у нее мягкие, теплые, восхитительно женственные. Он проглотил ком в горле. Если он и дальше будет думать в таком направлении, то сойдет с ума.
– Я могу спать в кресле...
– И проснешься с затекшей шеей. – Калли уронила яйцо на столешницу. – Проклятье. – Схватив бумажное полотенце, она вытерла кляксу. – Раз уж я собираюсь с тобой летать, мне надо, чтобы ты хорошенько выспался.
– Я вполне могу устроиться в кресле, – повторил он и пошел к двери, но нежная рука на спине заставила его замереть, а по всему телу пробежал электрический ток.
– По-моему, мы упустили главное, – сказала Калли. – Я не смогу заснуть еще несколько часов. Все это время кровать будет стоять пустая. Зачем тебе мучиться в кресле? А если я захочу спать, то лягу рядом так осторожно, что тебя не разбужу.
В этом был смысл. Глупо пытаться спать в кресле, когда можно растянуться на кровати. Но одна мысль о том, что под утро Калли ляжет рядом с ним, сводила с ума.
– Полагаю, ты права, – кивнул Хантер. – Мы взрослые люди и сможем с этим управиться.
– Вот именно. – Она махнула рукой в сторону спальни, схватила ложку и быстро постучала по банке с разрыхлителем теста. – Ты меня отвлекаешь. Ложись спать, а я наконец займусь печеньем.
* * *
Через два часа после того, как Хантер отправился спать, Калли выключила на кухне свет и тихо пошла в спальню. Сделав полсотни печений, она несколько успокоилась, но нервы будут напряжены до тех пор, пока она не убедится, что Крег окончательно убрался из ее жизни.
Она откинула покрывало и мигом забыла обо всех проблемах с Крегом. Тусклый лунный свет, проникавший сквозь прозрачные занавески, освещал широкую спину Хантера; он лежал на животе, укрытый одеялом по пояс.
Сердце сбилось с ритма; Калли с трудом проглотила ком в горле. Восхитительный мужской торс напомнил ей момент в кухне, когда она впервые увидела его голую грудь. Красивые, четко очерченные грудные мышцы под легкой порослью темных волос тогда так ее очаровали, что она потеряла координацию движений и чувствовала себя, как слон в посудной лавке.
Боже, и она рассчитывает заснуть рядом с этой обнаженной мужской плотью? И почему это вдруг ее двуспальная кровать сжалась до размера детской кроватки?
Надо было покупать большой дом с двумя спальнями, а не этот очаровательный коттеджик!
– Ты так и будешь стоять всю ночь или все-таки ляжешь?
При звуке его голоса она подпрыгнула и загорелась от смущения. Слава богу, в комнате настолько темно, что он не увидит виноватое выражение ее лица.
– Я... не хотела... тебя тревожить.
Хантер перекатился на спину.
– Я не спал.
– Что-то не так? – На кухне он так зевал, что она была уверена: он заснет раньше, чем закроет глаза. – Матрас слишком мягкий?
– Нет, очень удобный.
Калли нахмурилась и осторожно присела на кровать.
– Тогда в чем дело?
– Я думал...
– Не уверена, что я хочу слышать, о чем ты думал, – настороженно прервала она. – Когда ты в последний раз поделился со мной своими мыслями, это привело к неразберихе.
– Ты сама снимешь халат или тебе помочь?
Она поперхнулась. Ей было бы трудно лечь рядом с ним, когда он спал, но с неспящим?! Одна мысль об этом вызывала дрожь во всем теле.
– Так об этом ты все время думал?
– Нет. – Хантер хохотнул, и у нее по спине пробежала дрожь. – Но тебе действительно пора лечь в постель.
Калли понимала, что он прав, но вряд ли она сможет расслабиться, когда он будет так близко.
– Так о чем все-таки ты думал?
Хантер помотал головой.
– Скажу после того, как ты ляжешь.
Она раздраженно сказала:
– Я думаю, что мне лучше лечь спать на кушетке.
– Почему? Боишься спать со мной в одной кровати? – В темноте было не разглядеть выражение лица, но в голосе слышался смех и добродушный вызов.
– Глупости, – солгала Калли. – Я просто подумала, что раз между нами существует явная симпатия, то лучше спать врозь.
– Мы оба взрослые люди, – мягко сказал Хантер. – Обещаю, что не буду распускать руки.
Калли встала, чтобы снять халат. Неизвестно почему, но она ему доверяла.
Она скользнула в кровать, он лег на бок и оперся локтем о подушку. От его близости все тело охватила привычная дрожь.
– Я думаю, нам надо пожениться.
Голос был низкий, интимный, и Калли не сразу поняла, что он сказал. А когда поняла, сердце забарабанило по ребрам.
– Это несерьезно.
Она собралась слезть с кровати, но он удержал ее за руку.
– Подумай об этом, дорогая. Кальбертсону ничего не стоит узнать, что мы не женаты и что я никогда не был в Хьюстоне.
– Так вот что занимало твои мысли? – Она потерла виски. – Почему только я дала себя уговорить? Ведь знала же, что не сработает...
– Потому я и предлагаю пожениться, – терпеливо сказал он. – Не имеет значения, когда мы поженились, важно, что мы будем мужем и женой.
– Это только добавит сложностей в нашу и без того трудную ситуацию. – Ей пришла в голову неожиданная мысль, и она похолодела от ужаса. – Он может потребовать сделать анализ ДНК.
– Моя интуиция говорит мне, что он этого не сделает.
Калли всхлипнула. Если Кальбертсоны узнают, что отец ее ребенка – Крег, они обязательно вмешаются и отнимут у нее малыша. Не потому, что любят его, а потому что считают своей собственностью. Они найдут средства доказать, что она недостойна или не в состоянии растить их наследника. Точно так же они поступили с той бедной девушкой двенадцать лет назад.
– Выхода нет... Они собираются отнять у меня ребенка, и я не смогу это предотвратить.
Хантер протянул свои сильные руки, обнял ее и прижал к себе.
– Они ничего тебе не сделают, я их остановлю.
– Не понимаю как...
– У семейной пары отнять ребенка не так легко, как у одинокой матери.
– Да, но Кальберстоны очень богаты, они могут нанять лучших адвокатов. Постараются, чтобы делом занимался их знакомый судья. – Она положила руки на живот. – Мы заранее обречены.
– Пусть нанимают кого хотят. – Он поцеловал ее в лоб. – У меня у самого найдутся связи.
Она отодвинулась, чтобы посмотреть на него.