— Чтобы не перевозить Капитана Фантома.
— Ох, мам. — Кэндис старалась не рассмеяться.
— Не волнуйся. Пара недель, ну, самое большое месяц. Он натешится своей новой игрушкой, и все вернется на круги своя. Зато работники ранчо еще долго будут наслаждаться кондиционированным воздухом. Так что я могу для тебя сделать, милая?
Кэндис покачала головой. Она очень любила своего отца и не сомневалась, что это предприятие с быком принесет прибыль, но временами просто не понимала, как мама мирится с его импульсивными прожектами.
— Я хотела узнать, будете ли вы с папой свободны в следующий…
— Сегодня вечером, — подсказал Дерек.
Кэндис заморгала.
— Сегодня, — повторил он.
Она скрипнула зубами.
— Сегодня, — повторила она в трубку.
— Ты собираешься зайти? — поинтересовалась мама.
— Да, я…
— Замечательно. Приходи к обеду. Твоему отцу не терпится рассказать кому-нибудь о Капитане Фантоме.
Обсуждать бычье семя за обедом?
Медленная улыбка расползлась по ее лицу. Поделом Дереку.
— Я хочу привести с собой друга.
— А твой друг знает что-нибудь о племенном скотоводстве?
— Я спрошу.
— Ну, тогда до вечера.
— Пока, мам. — Кэндис выключила телефон и отдала Дереку.
— Итак, мы идем? — спросил он.
— Идем. — Она направилась к дверям кафе.
— О чем вы разговаривали? — не выдержал Дерек, когда они направились к столику Дженны и Тайлера.
— Да так, о своем, о женском.
— О семени?
Кэндис кивнула.
— Конечно. Мы с мамой постоянно говорим про семя.
Дерек недоверчиво хмыкнул.
— А вы со своим отцом что обычно обсуждаете? — полюбопытствовала она.
— Индекс внебиржевого рынка.
— И это, по-твоему, жизнь, Дерек?
— Вне всякого сомнения, Кэнди.
Жизнь у Дерека просто отличная.
Что бы там ни думали Кэндис и Тайлер, у него нет ни малейшего желания иметь постоянную подругу и обсуждать репродуктивную функцию с родителями.
Он наблюдал из своей машины, как Кэндис вышла из дверей своего дома. Ее низко сидящие джинсы цвета хаки плотно облегали бедра. Двойная «молния» короткого оливкового жакета открывала изгиб груди сверху и намекала на углубление пупка снизу.
Было очевидно, что под ним ничего не надето.
Стиснув зубы, он открыл водительскую дверцу и обошел капот машины ей навстречу. Она что, специально это делает?
— Неофициальная форма одежды? — протянул он. Единственными украшениями на ней были серебряное колье-капелька и серьги-гвоздики из изумрудно-зеленого стекла. Распущенные волосы прямо-таки кричали о чувственности.
Она потянулась к дверной ручке его черного «порше», но он опередил ее.
— Сегодня хороший вечер, — сказала она, опускаясь на пассажирское сиденье. — Возможно, они устроят барбекю.
Дерек взглянул на свою белую рубашку и угольно-черный пиджак.
— Могла бы и сказать.
Она улыбнулась без тени раскаяния.
Обходя капот машины, Дерек стянул галстук, снял пиджак и повесил его на спинку сиденья, затем расстегнул воротничок и закатал рукава.
Он уселся на водительское кресло и захлопнул дверцу.
— Так пойдет?
Кэндис слегка склонила голову и заправила волосы за ухо.
— Все равно у тебя этот напряженный акулий взгляд, но, полагаю, с этим ты ничего не можешь поделать.
Он повернул ключ в замке зажигания, заводя мотор.
— Некоторые называют это настороженным умом.
— А некоторые — хищностью.
Дерек выехал на улицу.
— Так мы же в джунглях, детка.
Кэндис рассмеялась, и звук ее смеха ударил его прямо в солнечное сплетение.
— На Бланшар налево, — сказала она.
Потребовалось всего десять минут, чтобы доехать до дома ее родителей, но это были долгие десять минут. Они жили в большом старом кирпичном доме, в стороне от дороги, за живой изгородью из кедров, в престижном районе.
Он свернул на извилистую подъездную дорожку.
— Значит, здесь ты росла?
Она состроила гримасу.
— Здесь.
Дерек вскинул брови.
— Бедная богатенькая девочка?
— Перестань, Дерек. Ты же знаешь, деньги — это не самое главное в жизни.
— Ты шутишь? Конечно же, главное. Деньги дают тебе свободу, возможности, выбор.
— Ты хочешь сказать, что без денег ты бы был несчастен?
— Нет. Но если бы у меня не было денег, я бы тратил кучу времени на то, чтобы они были.
— У тебя есть деньги, и ты все равно тратишь все свое время на то, чтобы их заработать.
Дерек усмехнулся, остановившись перед домом.
— Это чтобы иметь больше.
Они одновременно открыли свои дверцы, и Дерек нагнал ее на широкой бетонной лестнице.
— А тебе не кажется, что это смахивает на жадность? — спросила она.
— Ни капельки. Я был бы жадным, если б копил деньги и тратил их только на себя. Я же этого не делаю. Я открываю компании, создаю рабочие места… нанимаю декораторов.
— Нечестный удар.
— Иметь деньги не грех.
Она оглянулась на его «порше».
— Для филантропа у тебя очень дорогие игрушки.
Он улыбнулся. Ну да. Он не идеален. Еще он любит дорогое вино.
— Грешен, каюсь.
Она взялась за ручку двойной арочной двери.
— Какой-нибудь совет относительно твоего отца напоследок? — спросил он.
— Он во многом такой, как ты.
Дерек немного расслабился.
— Умный мужчина?
Она подняла голову и посмотрела на него.
— Напряженный. Ненасытный. С раздутым «эго».
Стрела желания пронзила Дерека. Напряжение и голод — именно то, что он сейчас чувствует. Ее губы всего лишь в нескольких дюймах. Нежная кожа шеи и мягкий изгиб загорелой груди открыты его взгляду. Она что, загорает обнаженной? Понимает ли она, как действует на мужчин?
К счастью, прежде чем он совершил какую-нибудь глупость, она распахнула дверь.
— Привет, мам. Это мы, — громко крикнула она.
— На веранде, — отозвался женский голос из глубины дома.