— За исключением таких вот ЧП.
— Все в порядке, — кивнул Штурман. — Байкеру — байкерово, атаману атаманово.
Водитель фуры осторожно приподнял голову.
— Вставай, браток, хорош отдыхать, — бросил ему Юрий. — Сильно помяли?
— Мать их… — выругался водитель на связанных налетчиков. — Прижали, суки, среди бела дня. Я по обочине рассчитывал вырулить. Куда там — колеса пробили, запрыгнули в кабину.
И сюда затянули фуру, подальше от глаз.
— Все хорошо, что хорошо кончается. Как дальше поедете?
— Запаски есть, полный комплект, — кряхтя поднялся экспедитор.
Стукнул ногой ближайшего из связанных, но удар получился слабым сперва нужно было самому оклематься после побоев.
— Не забудьте обыскать, забрать все свое.
А с этими уродами делайте что хотите: хоть ментам сдавайте, хоть сами проучите как следует, — предложил на выбор Атаман. — Нас время поджимает.
— Мужики, чего вы в натуре? — один из налетчиков как раз пришел в сознание. — Мы ж по-людски хотели поговорить. Мы ж народ подневольный. Каждый день посылают дань с проезжих фур собирать — попробуй откажись. Есть фуры или нет, норму обязан сдать.
— Только уши не развешивайте, — предупредил Атаман пострадавших. Будут сейчас жалобные песни петь, попробуют развязаться.
— Да ну их на хрен, мы тоже поедем. А то менты потянут сейчас снимать показания.
— Откуда путь держите?
— С Владикавказа. Сами из Ростова. Возим туда-обратно товар, все, что начальству надо.
— Однорукого байкера не видали?
— Однорукого? Моталась года два назад по дорогам борода со съехавшей крышей. Две фуры из нашей конторы еле вывернулись.
— Он самый. Только с тех пор его малость укоротили.
— Интересно кто? Наши хлопцы ящик водки бы поставили.
— Некому уже.
— Ясно.
— Знаю я насчет Гоблина, — подал голос связанный бандит. — Только ментов не вызывайте.
— Ты мне условия не ставь, — оборвал Атаман. — Давай четко и ясно: где видел, когда?
— Сам не видел. Братва на него зуб заимела, после того как в церкви начудил. Взялись отлавливать. Ну двое и отловили… Жалко, не успели дать знать. Нашли их уже утром, автогеном тачку разрезали. Только он мог такое устроить.
— Где это стряслось?
— Где-то возле Астрахани… Не доезжая.
Терпухин и байкеры переглянулись. Новая информация резко все меняла. Верить ей или нет?
* * *
Решили не торопиться ни вперед, на юг, ни на северо-восток, в сторону волжского устья. Надо бы еще раз, теперь уже по-мирному состыковаться с братвой, перепроверить информацию.
Только вряд ли теперь получится мирно. Третий-то успел драпануть.
Как ни крути, а выяснить надо по-любому. Где искать братву — да в самой шикарной из придорожных забегаловок. Байкеры слыхали о такой, хоть и не заглядывали туда ни разу. Даже не забегаловка, а мотель под названием «Караван-сарай». С комнатами, где можно отоспаться одному, можно с девками.
Возле яркого рекламного щита свернули с трассы и, прокатившись с полкилометра, увидели двухэтажное строение в окружении небольших домиков.
— Прямо база отдыха.
На охраняемой стоянке под навесом были припаркованы самые разные транспортные средства — от огромного трейлера до новенькой «Тойоты», от «мерседесовского» микроавтобуса до мотоцикла «Судзуки».
— Без прибамбасов, — оценил двухколесную машину Майк. — Наш чел на огонек заехал или просто лох?
За стоянку пришлось раскошелиться. Оба «Урала» поставили на замок — на передний диск. Завалили в просторное, но забитое народом помещение на первом этаже. На каждом столе бутылки, дым висит коромыслом. ГИБДДшники могли бы встать на трассе прямо возле рекламного щита и тормозить подряд всех, кто выезжает из заведения.
Слышны были и женские голоса, визгливый смех. Но «прекрасный пол» был в очевидном меньшинстве, большей частью здесь расслаблялись мужики. По разговору легко было опознать русских и чеченцев, хохлов и осетин, армян и азербайджанцев'. Все вроде бы мирно ели-пили — идиллический интернационал.
Атаман уже решил, что хозяин заведения сошлется на отсутствие мест. Но двое ребят-официантов в грязновато-белых халатах быстро втиснули в угол добавочный столик и легкие пластиковые кресла на тонких растопыренных ножках.
Новые клиенты ничего еще не заказывали, а на столик уже поставили блюдо с соленым сыром, нарезанный чурек, бутылку водки.
«Минимальный набор», — подумал Терпухин, усаживаясь. В зале стоял гомон, вентиляторы на потолке еле вращались в густом воздухе, пропитанном потом: многие из посетителей не мылись в дороге уже несколько дней. От жары и выпитого по раскрасневшимся лицам струился пот. Ни фейс-контроля, ни отбора «по одежке» на входе не было. Кто-то сидел за столом в модных туфлях, черных брюках и белой сорочке с золотистыми запонками. Кто-то голый по пояс, в замызганных шортах и драных кроссовках.
— Слышишь Атаман, здесь же бабки платить надо.
— Спокойно. Вопрос решаемый.
Юрий быстро оценил ситуацию: здесь должно быть другое место, для привилегированных.
Вряд ли им понравится такая теснота.
— Посидите, ребята. На водочку особо не налегайте, в жару быстро развезет. А я, одного только смогу подменить.
Поднялся на второй этаж. Здесь все двери в маленькие комнатушки были заперты. Из-за одной доносился оглушительный храп, из-за другой разговор на фарси — так говорят иранцы и таджики. За третьей капризно постанывал женский голос и так же капризно скрипели кровать или диван. За остальными дверями царила тишина.
В коридоре появился усатый человек с трехдневной щетиной:
— Кого ищешь, брат?
— Кого-нибудь поавторитетнее. Друга моего обидели на дороге. Пусть рассудят, кто прав, кто виноват.
Усатый пристально взглянул на Атамана. Наметанный глаз оценил и камуфляжную куртку, и загар, и пыльные волосы.
— Подойди, попробуй. Только они сейчас кушают, смотри, чтобы не злились на тебя.
Усатый показал в окно на крайний из щитовых домишек, на ступенях которого неподвижно сидел человек в длинных шортах. Поблагодарив, Терпухин направился туда.
Парень в шортах смотрел в упор на приближающегося Терпухина. Его взгляд резко отличался от взгляда усатого — даже в жару глаза голубели, как две колючие льдинки. И голос был таким же колючим, недружелюбным.