У Лены сердце подпрыгнуло к самому горлу, когда все вокруг начали толкаться, а Итана оттеснили в сторону. Парень, оказавшийся рядом, что-то прошептал подружке, и та громко заржала. Кто-то позади Лены прижался к ней всем телом, и она почувствовала весьма недвусмысленные толчки.
— Эй, врубайте музыку! — орали со всех сторон.
В углу вспыхнул карманный фонарик — это диджей пытался разобраться в своем дерьме.
Глаза Лены в конце концов приспособились к мраку, и она уже смогла различать силуэты вокруг себя. Чуть продвинувшись вперед, она вдруг ощутила чьи-то руки на своей талии и горячее дыхание возле уха.
Лена замерла и услышала:
— Пойдем ко мне!
От страха все слова застряли в горле, и она бросилась к Итану, расталкивая толпу.
— Что случилось? — Проследив за ее взглядом, Итан понял, в чем дело. Мышцы его тут же напряглись, и кулак молниеносно врезался в грудь парня.
Тот отлетел назад и поднял обе руки, словно это было просто недоразумение.
— Ладно, все о'кей, — сказал Итан и захватил ее в кольцо рук, оберегая от толпы. Оттолкнуть его у Лены не хватило сил — надо было хоть немного успокоиться, справиться со страхом.
Музыка грохнула без предупреждения, и вокруг опять замелькали черные тени. Толпа разразилась криками и бросилась в пляс; в проблесках света белые майки и зубы отсвечивали пурпурно-красным, дымили и воняли ароматические палочки, по стенам метались лучи карманных фонариков.
Настоящий шабаш! Толпа явно накушалась «экстази» и теперь пребывала в состоянии оглушительного счастья и эйфории.
— Идем вон туда! — прокричал ей прямо в ухо Итан и поволок куда-то назад.
Когда она наткнулась на стену, они остановились.
— Ты в порядке? — спросил он, приблизив лицо, чтобы она могла его слышать.
— Конечно, — ответила она, протиснув здоровую руку между их телами, чтобы сохранить хоть какую-то дистанцию, и ощутила железную твердь его груди.
Он пальцами откинул ей волосы с лица:
— Жаль, что ты не убрала их назад.
— Ничего подходящего не подвернулось, — соврала Лена.
Он улыбнулся:
— Хочешь, найду какую-нибудь резинку или еще что?
— Не надо.
Итан отнял руку от ее лица, явно разочарованный.
— Ладно. Стой тут. Пойду принесу чего-нибудь выпить.
Прежде чем Лена успела хоть что-то сказать, Итан растворился в толпе.
— Эй! — раздалось возле самого уха, и какая-то тощая брюнетка протянула ей пару зеленых капсул.
Лена отмахнулась и шагнула в сторону, натолкнувшись на кого-то. Толкались со всех сторон, и она поняла, что ее куда-то несет вместе с толпой.
Она протиснулась сквозь скопление людей и попыталась выбраться на лестницу, но не тут-то было. Запаниковав, Лена принялась расталкивать всех, кто попадался на пути, пока не почувствовала ладонями стену. Отдышавшись, она стала выискивать глазами Итана.
Он появился откуда-то сбоку с большой кружкой в руке.
— Не знаю, что ты любишь, поэтому сделал на свой вкус. — Итан протянул ей кружку. — Это апельсиновый сок с водкой. Но если хочешь, есть вода.
Как же ей хотелось выпить — аж скулы свело.
— Нет, лучше воды.
Он кивнул, словно она прошла какой-то тест, и поставил чашку на ближайший стол.
— Смотаюсь за соком. Стой здесь, чтобы мне тебя не искать.
Лена открутила крышку с бутылки и отпила большой глоток.
Мысль о кружке не выходила у нее из головы. Поняв, что больше не может сдерживаться, Лена шагнула к столу, схватила кружку и в два глотка осушила ее. Содержимое оказалось чистой водкой — сок был добавлен разве что для запаха. По груди тут же разлилось знакомое тепло, даже боль в руке, кажется, поутихла.
Музыка изменилась — теперь звучало что-то медленное и чувственное, нагрузка на барабанные перепонки снизилась. Видимо, еще и громкость немного уменьшили, почти до приемлемого уровня.
Лена глотнула воды и окинула взглядом окружающих. О Господи, совсем еще дети — она в свои тридцать четыре смотрелась среди них как древняя старуха. При этой мысли ее почему-то разобрал смех.
— И чему это ты радуешься? — Итан появился неожиданно, с запечатанной бутылкой апельсинового сока в руке.
Видимо, от жары Лену быстро развезло, чуть кружилась голова, и хотелось выбраться на воздух, чтобы немного протрезветь.
— Давай-ка поищем этого парня, — сказала она.
Он как-то странно на нее взглянул, и она покраснела.
— Ну пошли.
Он хотел было взять ее за руку, но она воспротивилась:
— Я сама.
— Ты уверена?
Она кивнула и чуть не потеряла равновесие. Если Итан что и заметил, то виду не показал. Он провел ее через один из боковых коридоров к жилым комнатам. Там тоже гремела музыка, причем в каждой — своя. Народ веселился на полную катушку.
— И всегда тут так? — спросила Лена.
— Ну, может, обычно чуть потише — просто сейчас доктор Берк отсутствует. Мне больше нравится в библиотеке, — сказал он, но, как ей показалось, соврал.
Лена очень часто бывала в библиотеке, но никогда его там не видела. Конечно, здание огромное и он вполне мог затеряться в толпе. А что, если он действительно там бывал и наблюдал за ней? От этой мысли Лене стало как-то неуютно.
Он остановился перед дверью, примечательной лишь тем, что на ней отсутствовали стикеры и похабные надписи.
— Эй, Скутер! — крикнул он, постучав костяшками пальцев в дверь.
Лена стояла, уставившись в пол, и пыталась собраться с мыслями.
— Скут? — снова позвал Итан и принялся стучать в дверь кулаком.
В комнате явно кто-то был — из щели под дверью пробивалась полоска света.
— Давай же. Скутер! Открывай, тупица гребаная! Я же знаю, что ты там! — продолжал звать Итан.
Из комнаты не доносилось ни звука. И только когда Итан шарахнул по двери ногой, она наконец открылась. В лицо ударил такой смрад, что захотелось зажать нос.
— Бог ты мой! — не удержалась Лена, прикрывая лицо ладонью.
— Это Скутер, — представил хозяина комнаты Итан, словно это могло объяснить источник вони.
Лена вдохнула ртом, подумав, что прозвище Вонючка обитателю этой клоаки, подошло бы больше.
Скутер оказался весьма примечательным типом. Если большинство представителей мужского пола кампуса стригли волосы очень коротко и носили мешковатые джинсы и футболки с короткими рукавами, то Скутер оказался патлатым и был одет в бледно-голубую майку и ярко-оранжевые гавайские шорты. На его левом бицепсе красовался желтый резиновый жгут, отчего вены на руке выпирали как канаты.