— Вскрывали.
— Продолжай.
— Экспертиза подтвердила, что тела не перемещали после смерти. Муж и жена умерли там же, где их и нашли. Смерть наступила приблизительно в пять часов утра.
— Это первое, что показалось мне несколько странным, — сказал Барри.
Я взглянула на него:
— Что именно?
— Время смерти — пять часов утра. Полицию вызвали часом позже. Из какого же пистолета она стреляла?
Алан не стал заглядывать в дело. Он уже думал над этим вопросом.
— Из девятимиллиметрового.
— Мощная штука, — заметил Барри. — Громыхнет так громыхнет. Почему никто не слышал выстрела?
— Кэтти Джонс задавала тот же вопрос, — сказала Келли.
— Небрежность, — сказал Алан с отвращением и покачал головой. Он имел в виду работу полицейских.
До ФБР Алан десять лет проработал в убойном отделе полиции Лос-Анджелеса. Он всегда очень внимательно относился к деталям и не искал коротких путей. Если бы он принимал участие в следствии десять лет назад, то непременно задумался бы о звуке выстрела.
— Продолжай, Алан, — сказала я.
— Сару нашли на улице, почти без сознания. Никаких упоминаний о том, что у нее была обожжена рука, нет, — произнес Алан и выразительно на меня посмотрел.
— Мы сами видели маленький шрам у нее на ладони.
Алан нахмурился, еще более раздраженный.
— Очередная небрежность. Им неохота было копаться в дерьме, вот они и проглотили то, что преступник им приготовил.
— Все это плохо, согласна, — сказала я, — зато нам сейчас на руку. Раз тут ничего не искали, значит, до сих пор могут оставаться улики, которые выведут на преступника.
— А что насчет оружия? — спросила Келли.
Алан бросил на нее недоуменный взгляд:
— Ты о чем?
— Полиция выяснила, откуда взялся пистолет? Он вообще Лэнгстромам принадлежал?
Алан бегло просмотрел дело.
— Пистолет незарегистрированный, без серийного номера. Здесь написано, что предположительно Линда купила его с рук, — сказал он и продолжил с сарказмом: — Конечно, ведь Линда Лэнгстром прекрасно знала, где можно прикупить огнестрельное оружие… Зачем ей вообще было беспокоиться? Если Линда собиралась застрелиться, вряд ли она волновалась о том, что ее вычислят.
Я посмотрела на Барри:
— Пистолет мог остаться среди вещдоков?
— Пожалуй, да. Уничтожение вещественных доказательств — дело хлопотное. Потребуется около часа, чтобы заполнить все необходимые бумаги, а, насколько я понимаю, эти ребята особо не напрягались.
— В таком случае, Алан, займись пистолетом. Проведи баллистическую экспертизу.
— Наверняка на нем что-нибудь да висит, — кивнул Алан.
— Что там дальше?
— Пуля экспансивная, с углублением в головной части, из тех, что приносят максимальные разрушения на выходе. — Он перевернул страницу. — Отпечатки Линды Лэнгстром обнаружены на шее мистера Лэнгстрома, что говорит о ее причастности к убийству. Были найдены предсмертная записка и антидепрессанты.
— Какие? — поинтересовалась я.
— Об этом ни слова, просто сообщение, что их нашли.
— А другие вещественные доказательства?
Алан покачал головой.
— Криминальная группа работала только здесь, да и то очень небрежно. Больше они ни к чему не притрагивались.
— Они ничего не искали, чтобы не разрушить свою версию, — задумчиво произнесла Келли. — Собирали улики, подтверждающие лишь то, что они уже знали.
— Думали, что знали, — поправил Алан.
— А где был убит пес? — спросила я.
Алан вновь сверился с документами.
— Рядом со входом. Вот, взгляни. — Он нахмурился и протянул мне фотографию.
Я внимательно посмотрела на нее и скривилась. На фото был обезглавленный Бастер, преданный пес лежал на вишневом паркете в передней. Я прищурилась.
— Интересно, правда? — спросил Алан.
— Даже очень, — ответила я.
Бастер лежал на боку. Его голова — если бы она была — смотрела на входную дверь. А окровавленная ножовка валялась неподалеку.
— Если пса убила Линда Лэнгстром, — сказала я, — почему он у входа? Почему он смотрел в сторону двери? Похоже, он отреагировал на входящего в дом, а не на человека, находившегося внутри.
— Мало того, — подхватил Алан, — в спальне Сары была обнаружена кровь. Анализ показал, что кровь не человеческая. Это подтверждает историю Сары о голове Бастера, брошенной ей на кровать. Здесь концы с концами не сходятся. То, что Линда обезглавила пса, явно притянуто за уши. И бросила дочке на кровать?! Хрень какая-то!
Я видела, что Алан кипит от гнева, и не ответила, чтобы не травить душу.
— Знаешь, ведь так случилось не потому, что маньяк офигенно умен, а потому, что полицейские, занимавшиеся делом Лэнгстромов, офигенно ленивы. Ленивы и преступно небрежны! Им все было до фени! Я бы сразу уловил несоответствия с оружием и уж точно подумал бы о собаке. Если бы я услышал историю Сары и увидел ее обожженную руку, я перевернул бы весь дом, черт подери! — Алан бушевал еще несколько секунд, затем выдохнул и сделал глубокий вдох. — Извините, что разозлился. Может, тогда и не случилось бы ничего.
— Может быть, — подтвердила я. — Но вдруг и ты бы ничего не нашел и в конце концов решил, что это самоубийство?
И я замолчала, отвлеченная неожиданной мыслью.
— Знаешь, что самое страшное? То, что разницы — никакой. Ведь у Сары не осталось родственников. Наследил убийца или не наследил, для Сары последствия были без вариантов. Даже если бы ей поверили.
— Приемная семья со всеми вытекающими, — сказал Алан.
— Ты прав. Теперь у нас есть преимущество, нам удалось заглянуть в прошлое и получить новые сведения. Давайте сосредоточимся на исправлении чужих ошибок. — Я повернулась к Келли: — Свяжись с Джином. Я хочу, чтобы вы с ним вывернули весь дом наизнанку. Давайте поищем — глядишь, чего и найдем.
— С удовольствием.
— Знаешь, сделай это прямо сейчас. Можешь взять машину, а я прокачусь с Аланом.
Келли молча кивнула. Я почувствовала, как она напряглась. Руки ее завозились в карманах куртки.
«Приступ боли, — догадалась я. — Обрушился внезапно, как гром среди ясного неба». Мы поняли друг друга без слов. «Действуй, выбрось мои проблемы из головы, я разберусь сама», — говорили ее глаза.
— А чем я могу тебе помочь? — нарушил молчание Барри. — Не скажу, что мне нечем заняться. Трупов хватает, и вообще, это дело не входит в область моих полномочий. К счастью, в полицейском участке Малибу у меня есть знакомая.