— Ладно. Предположим, их взяли, — продолжала строить логическую цепочку Вероника. — И что власти с этого будут иметь? Допустим, коды известны только Хорю.
— Предположение — мать всех ошибок, — торопливо вставил Виктор.
Но Вероника отмахнулась:
— Не лезь. И что тогда? Военные хватают всю эту гопкомпанию, те молчат как рыбы, прошу прощения за каламбур, потому что кодов не знают. Хорь уходит, бомбы взрываются.
— Я думаю, если бы существовала такая возможность, — возразил Марафонец, — то Хорь никогда не отважился бы на подобное. Он же профессионал, а не идиот. Значит, по их схеме группу обнаружить не смогут.
— И все же им понадобилось убрать людей из города, — поддакнул Виктор.
— Совершенно верно, — согласилась Вероника. — Что же это за точка, которую нельзя обнаружить обычным патрулированием и с вертолетов и в которой в обычные дни полным-полно народу?
— Метро, — вдруг хлопнул в ладоши Марафонец. — Они собираются что-то сделать в метро.
— Правильно, — девушка улыбнулась. — Точно, в метро. А что такого ценного есть в нашем метро?
— Может, они собрались уголь добывать? Ударно. Взрывным методом, — попробовал пошутить Виктор, но хохма пропала втуне.
— Трудно сказать. Может быть, хотят забраться в какое-то там хранилище чего-нибудь, — пожал плечами Марафонец. — Этого мы не узнаем, пока не обнаружим конкретного местонахождения террористов.
— Надо сообщить в ФСБ, — встрепенулась Вероника. — Они прочешут тоннели метрополитена и возьмут всю эту банду за жабры. Как вам такая идея?
— Отлично, — согласился Марафонец. — Можно считать, они уже у нас в руках.
— Да, но остается Хорь, — напомнил Виктор. — Про него-то мы до сих пор ничего не знаем.
— Да, совсем забыла. — Восторженность моментально слетела с девушки. Она посерьезнела. — И никаких шансов. А без Хоря поймать бандитов — все равно что никого не поймать.
— Нет, — не согласился Марафонец. — Если мы возьмем этих ребят за жабры, то Хорь будет вынужден что-то предпринимать. Основной его план провалится.
Возможно, он совершит ошибку, тогда-то мы его и прищучим.
— Наверное, ты прав. Так и надо поступить. Только вот кому звонить? Этому майору? Котову? — Вероника внимательно посмотрела на Марафонца. Точнее, на его реакцию.
Тот пожал плечами.
— Я бы не стал этого делать. Неизвестно, кто приедет за нами на этот раз.
— Но кому тогда?
— Любому. Передай информацию дежурному, а он пусть сообщит всем остальным. Если Котов имеет какие-то контакты с Хорем, ему будет трудно не отреагировать надлежащим образом.
Девушка резко поднялась, отодвинув стул, да так и замерла, словно изваяние.
— Черт! — прошептала она. — Модем! Как же я сразу не сообразила?
— Модем? — непонимающе переспросил Марафонец.
— Модем? — эхом повторил Виктор.
— Они говорили по сотовому телефону с Хорем? — медленно спросила девушка. — В компании, продавшей телефон, фиксируются все переговоры. Сколько, ты говоришь, у вас было аппаратов?
— Я видел только один.
— Вот! Надо забрать у террористов этот аппарат и узнать, с каким номером по нему связывались. Тогда мы узнаем, кто такой Хорь!
Марафонец округлил глаза.
— Это получается, что мы знаем, где его искать.
Вероника хлопнула в ладоши.
— Ребята, мы поймали его. Вы понимаете?! Мы поймали этого урода! Пошли, нельзя терять ни секунды.
Они скатились на первый этаж, почти выбежали на улицу и зашагали к воротам.
— Мы молодцы, ребята, — улыбаясь, сказала Вероника. — Ух, какие мы молодцы!
Ровно через пятнадцать минут в здание почты в Икше вошли трое: девушка и двое мужчин.
Подойдя к окошку, за которым сидела телеграфистка, девушка представилась:
— Вероника Полетаева, Центральное телевидение. Мне срочно нужно позвонить в Москву.
— Всем срочно. — Тучная почтальонша взглянула на посетителей грустными коровьими глазами.
— Немедленно! — крикнула Вероника. — Слышите? Немедленно!!! — и тихо добавила: — Честно говоря, я боюсь, что мы и так уже опоздали.
* * *
— Странно, что мы до сих пор их не заметили, — мрачно сказал Котов.
— Может быть, они все-таки за городом? — предположил Беклемешев. — И выкуп собираются получать там же. Не могли же эти парни не предвидеть, что Москва будет переполнена войсками.
— Тогда почему связник здесь? — вступил в разговор полковник.
— Ну, одному-то легче спрятаться, чем этакой компании, — ответил капитан. — А остальные сидят где-нибудь в Люберцах, пивко пьют…
— И Теля террористы собирались перехватить в семь у «Савоя». — Котов не разделял настроения Беклемешева. — Или они рассчитывали получить выкуп до семи, или прячутся где-то в городе.
— Или им этот Тель вообще до фени. — Беклемешев усмехнулся. — Может, «чистильщик» — отработанный материал. Использовали и выбросили.
— Вспомнил! — воскликнул вдруг Котов. — Насчет досье! На Льва Макаровича Науменко. Вот башка дырявая!
— Что?
— Я брал это досье! Для Рощенкова! Мы просматривали старые дела, и я получал целую кипу папок. Потому-то и не припомнил сразу.
Беклемешев недоверчиво посмотрел на него.
— Постой, ты же не хочешь сказать, что…
— Я ничего не хочу сказать. Возможно, папка действительно потребовалась ему для работы. Без доказательств такие обвинения не выдвигают. Иначе они не стоят и выеденного яйца.
— Рощенков в госпитале, — покачал головой капитан. — Вряд ли Хорь вот так запросто ушел в сторону от дел. Он должен знать, что происходит. Может быть, ему пора рвать когти или, наоборот, брать чемодан и бежать за деньгами.
— А когда они собирались делить деньги? — спросил полковник. — Это же не сдача в гастрономе. Тут «завтра-послезавтра» не пойдет. Такие бабки делятся либо сразу, либо вообще не делятся. Скорее всего Хорь — с группой. Если дело выгорает, тут ему ловить больше нечего. Он вполне может рвануть вместе с остальными. Хорь наверняка контролирует отход. В случае чего захлопнул «крышку» — и все. С точки зрения логики главарь должен уйти вместе со всеми. А во время дележа ему придется раскрыться, и ребята узнают своего «крестного папу» в лицо.
— Тогда Хорь попытается их убрать, — категорично заявил Беклемешев.
— Но сперва они донесут деньги в нужную точку, — закончил Котов. — Двести килограммов — груз серьезный. Я тоже считаю, что Хорь сейчас с группой. Получив выкуп, «костяк» устранит «мясо» и уйдет. В конечной точке Хорь нейтрализует «костяк», и все шито-крыто.