— Что они собираются с нами делать? — спросила шепотом сидящая рядом с Наташей женщина-телефонистка.
— Потребуют у властей выкуп, — предположил с видом знатока молодой парень из обслуги. — Точно. Террористы всегда так делают. Деньги, наркотики и самолет.
— Нас убьют? — с собачьей тоской в глазах продолжала телефонистка. — У меня дочка дома. Маленькая. Три годика.
— Не волнуйтесь, — попробовала успокоить ее Наташа. — Зачем им нас убивать?
На лестнице послышался шум, и в зал ввели группу людей в военной форме. Большинство из них сияло генеральскими звездами. Выглядели они не то чтобы жалко, а как-то растерянно. Рыжий мгновенно оживился. На широком лице его заиграла злая улыбка.
— Какие люди. И под охраной. Милости прошу к нашему шалашу, — громко и весело возвестил он.
Следом за пленными в зал вошли двое парней развязно-уголовного вида. Один тонколицый пижон, с короткой стрижкой и ухмылкой, кривой и острой, как бритва. Второй покрепче, пошире в плечах, повыше ростом, на бычьей шее золотая цепь. Верхняя губа рассечена уродливым багровым шрамом, сползающим на щеку. Узкий, в палец шириной, лоб. Запястья украшают массивный браслет, часы и татуировка. У обоих короткие автоматы. Остановившись посреди зала, парочка огляделась. Наташе не понравилось то, как они смотрели — откровенно оценивающе, выбирающе.
— Сдавай пост; братан, — обратился худолицый пижон к рыжему. — Бугор вниз кличет.
— А заложники? — прищурился Женя.
— Об овечках теперь мы заботимся, — ухмыльнулся второй. — Не колготись, жиган.
— Кто сказал?
— Бугор. Лично. Б... буду.
— Ладно, проверим, — Женя вышел.
Худолицый прикрыл за ним дверь и, неприятно улыбаясь, повернулся к заложникам.
— Ну че, бараны. Власть переменилась. Вы, уроды, в тот угол, — указал он генералам на дальний, еще пустой угол. — Ты, полкан, к остальным.
— Ага, — подтвердил второй. — И чтоб как по струнке у нас...
Створки лифта раскатились в стороны, и в образовавшуюся щель хлынули слабые потоки света электрических фонарей. Основные лампы уже отключили, а аварийные, те, что горели постоянно, на случай внезапного возникновения экстремальной ситуации, были довольно тусклыми, неприятными. И свет давали соответственный. Дряблый, как вековая паутина, пыльный; размазанный поблекшим поддельным золотом по шершавым бетонным стенам. Две темные фигуры возникли на самом краю провала. Волк и Поляк задержались на секунду, посмотрели вниз. Кабинки лифтов, застывшие на полпути между землей и небом, черная узкая лестница, уже через двадцать метров сливающаяся с полумраком, вибрирующие под жестким напором ветра стальные тросы. Только в самом низу мерцал голубоватый огонек: кто-то из их товарищей демонтировал первые пролеты аварийной лестницы. Проще говоря, нарезал ломтями при помощи ацетиленовой горелки, как вареную колбасу в магазине.
— Ну что, пошли? — Волк посмотрел на напарника.
— Поехали, — ответил тот.
Закрепив на поясах карабины, пропустив сквозь них нейлоновые тросы, оба повернулись и, оттолкнувшись от края провала, скрылись в пустоте. Между седьмым и шестым этажами парочка зависла. Лучи электрических фонарей высветили из полумрака стабилизирующие тросы, чуть звенящие от напряжения, свитые в своеобразные стальные канаты и крепящиеся к стене специальными скобами. Пятнадцать пучков. Те самые тросы, гасящие горизонтальные колебания башни.
— Ты — слева направо, я — справа налево, — скомандовал Поляк. — Начали.
Достал из специального подсумка тротиловый брикет, закрепил его на первой связке, вставил карандаш детонатора и прицепил к нему детонационный шнур. Получилось ловко и быстро, словно он с самого детства только и занимался тем, что минировал такие вот шахты. Покончив с первым тросом, террорист переместился к следующему. То же самое проделал и Волк. Только раза в полтора медленнее.
Двигаться по кругу вдоль стены было довольно сложно и требовало недюжинной ловкости и силы. Солдаты напоминали гигантских пауков. Цепляясь за тросы, используя в качестве опор крепежные скобы, а иногда и просто неровности стены, парочка медленно, но верно продвигалась по кругу. Через десять минут на всех пятнадцати пучках уже красовалась взрывчатка.
Закончив работу, террористы полезли наверх.
Капитан стоял у окна и смотрел вниз, на город. На комплекс ВВЦ — мертвый «золотой» фонтан, тяжеловесно-хвастливые павильоны, аляповато-невесомое колесо обозрения и пестрые вкрапления ларьков-лотков, на утонченно-аристократичный Шереметевский дворец, на темно-зеленый, даже по весне, парк Дзержинского. На смог, стелющийся над домами и взбирающийся у горизонта в небо черным мутным пологом. На торчащие из него верхушки легендарных московских высоток. На телевизионные антенны, установленные внизу. На группы, бестолково топчущиеся у первого КПП. Конечно, двери заперты, будка пуста. Разочарование. Можно было бы запустить их в башню и тоже использовать в качестве заложников, но... не достаточно ли? Эти люди злы. Кто-то с непониманием оглядывается, кто-то ругается, и все они пытаются найти человека, который объяснил бы: почему их лишили удовольствия посмотреть на город сверху, полюбоваться надуманным изяществом мегаполиса. Это позже они поймут, что им просто повезло. Просто повезло.
— Товарищ капитан.
— Слушаю, — он резко повернулся на каблуках.
— Все готово, — доложил Поляк. — Тротиловые заряды установлены, детонаторы подсоединены.
— Отлично, — капитан кивнул, решительно и твердо, словно отсекая какие-то неприятные мысли, сжигая за спиной мосты. Поднял передатчик: — Сварщики, что у нас с лестницей?
— Первые четыре пролета готовы. С остальными сложнее. Минут на сорок еще работы, не меньше.
— Поторопитесь.
— Стараемся, товарищ капитан.
— Как с антеннами?
В разговор вклинился Моцарт:
— Только что закончили, товарищ капитан.
— Проблем не было?
— Поначалу были чуть-чуть, маленько.. Но я им быстро все объяснил. И доходчиво. Шуршат теперь, как миленькие.
— Отлично. — Капитан опустил передатчик, обвел взглядом стоящих рядом солдат. Они смотрели на него выжидающе. — С богом, парни, — сказал, как перекрестился. — Время?
— Двенадцать сорок пять! — тут же отозвался сержант.
— Пора. Телефон!
— Телефон! — продублировали эхом.
Поляк спешно кинулся к ящикам с амуницией и тут же вернулся, держа в руке объемистый пузатый чемоданчик. Щелкнули замки, откинулась крышка. Капитан спокойно наблюдал, как с сухим треском разворачивается зонтик спутниковой антенны. . Солдат быстро перебросил тумблеры, протянул трубку: