— Шутишь? — тот засмеялся. — Никто. Любой, кого ни возьми, эту пишущую братию терпеть не может. А в чем дело?
— У нас произошла утечка информации, — ответил Беклемешев.
Он в двух словах рассказал о выпуске новостей.
Балков хмыкнул озадаченно, задумался и наконец спросил:
— А ты уверен, что это наши? Может, Третьяков за своими не уследил и решил перевалить с больной головы на здоровую?
— Не похоже, — ответил Беклемешев. — В программе новостей прошел не один «закрытый» факт, а два. Нападение на колонну — раз и похищение замминистра — два. Так что случайности исключены. Причем Министерство обороны, а значит, и Третьяков, меньше всех заинтересованы в огласке. Это ведь на их колонну напали. Их документы похитили. И ссылка на нашего сотрудника: «достоверный источник». Какой источник более «достоверно» поведает о делах управления, чем непосредственный сотрудник этого управления? Опять же, речь в репортаже шла о нас. О наших версиях, о наших предположениях. Так й сказано было: «Следственная бригада склонна полагать, что нападение на колонну и взрыв — дело одних рук».
— А мы склонны так полагать? — усмехнулся Балков.
— Склонны, склонны, — ответил Беклемешев. — Я склонен. Только никому об этом пока не говорил.
— Вот и не говори, а то еще решат, что это ты болтаешь.
— Уже решили. Третьяков и решил.
— Да, — Балков усмехнулся. — Он — парень ушлый. Проглотит вместе с потрохами, не поморщится.
Разговор сам собой скомкался и сошел на нет. Тем временем колонна миновала оцепление и свернула на Новомосковскую. За окнами замелькали фигурки солдат, снайперов, милиции. «Волга» и микроавтобусы остановились у главных ворот. К машине сразу же подошел милиционер, козырнул:
— Добрый день, сержант Зима.
— Майор Беклемешев, ФСБ, — ответил майор, демонстрируя документы. — Где ваш старший?
— Временный штаб расположен вон в том «рафике», — указал сержант.
— Хорошо, занимайтесь своим делом.
Балков посмотрел в сторону башни и прокомментировал:
— Отличное место. Просто так не подступиться. — Подумал чуть-чуть и добавил: — А если мы не ошиблись и террористы — профессионалы, тогда не подступиться вообще никак.
Из неприметно-серого фургончика вышел низенький, взъерошенного вида мужчина лет пятидесяти, внешне похожий на драчливого воробья, страдающего похмельем. Тишайший человек, между прочим. Это был специалист из отдела акустического проникновения. Он морщился от яркого света и старательно заворачивал в плащ хлипкое тщедушное тело.
— Пошли, — позвал Беклемешев, направляясь к указанному сержантом микроавтобусу.
Балков и акустик заторопились следом.
Открыв дверцу, они забрались в салон, поздоровались с сотрудниками МВД, кивнули Третьякову. На недоуменный взгляд эмвэдэшного полковника Балков цыкнул зубом и неопределенно шевельнул бровью. Тот понял как надо: «Ну не любят друг друга силовики. Понятное и вполне обыденное явление».
— Майор, — вдруг спокойно, без малейшей тени неприязни, произнес Третьяков, — наши эксперты закончили работать с телом сержанта. Очевидно, на стоянке была взорвана вакуумная бомба с газовоаэрозольным наполнителем. В качестве взрывателя подрывник использовал таймер, аккумуляторную батарею и тротиловую шашку. Схема в принципе не сложная, но наши эксперты утверждают, что изготовил и установил адскую машинку военный.
— Из чего они сделали подобный вывод? — поинтересовался Беклемешев, стараясь выдерживать максимально дружелюбный тон.
— Некоторые характерные особенности в цепи подключения позволяют сделать подобный вывод. Плюс то, что человек разбирается в военных боеприпасах. И не просто разбирается, а досконально. Ведь выбрали террористы не тротил и не пластит, которые куда как проще достать и которые не требуют особо осторожного обращения. И, наконец, сама бомба. Причем экспериментальная модель. Мы, кстати, сейчас выясняем ее происхождение, но это надолго, потому что она пришла из какой-то «братской» республики… Свои мы уничтожили еще несколько лет назад.
— А как быть с собакой? — спросил Беклемешев.
— С какой собакой? — удивился Третьяков.
— С трупом собаки. Насколько я помню, шерсть на ней осталась цела. Как и волосы у погибшего сержанта. Это совершенно не вписывается в схему действия бомбы.
— На сержанте в момент взрыва был головной убор. Это удалось установить по специфичным повреждениям кожного покрова. А шерсть на собаке сгорела полностью.
— Сгорела?
— Ну да, — подтвердил полковник. — От ушей и до кончика хвоста.
— Но я собственными глазами видел...
— Да нет же, шерсть сгорела, уверяю вас. Мы увозили труп, и я тоже хорошо разглядел его. Вам просто показалось.
— Ну, может быть, — нехотя согласился Беклемешев. — Хотя... Ладно, потом выясним. Давайте обсудим сложившуюся ситуацию. Сколько человек в башне?
— Примерно двести двадцать заложников и не менее пятнадцати террористов, — торопливо ответил Детяткин.
— Удалось установить расположение огневых точек?
— Пока нет. Мы решили повременить до вашего приезда.
Беклемешев повернулся к звуковику:
— Олег Юрьевич, необходимо прослушать каждый этаж и установить точное местонахождение каждого террориста.
— Хорошо, Зиновий Ефимыч, — ответил тот.
— А пока стоит послать парламентера. Не нужно понапрасну нервировать этих сволочей.
— Подобрать подходящего человека? — спросил Детяткин.
— Нет. Я пойду сам. — Беклемешев откинул полу пиджака, вытащил из кобуры пистолет, из кармана документы и положил на стол. — Дело, в любом варианте, теперь официально переходит в юрисдикцию Антитеррористического центра и Антитеррористической комиссии. Наши специалисты заснимут переговоры и запишут голос террориста. Возможно, удастся установить его личность. Вычислим имена-фамилии — появится лишний козырь в переговорах. Попробуем построить их тактику, исходя из личных качеств старшего группы.
— Да, в этом есть смысл, — согласился Третьяков.
Беклемешев поднялся и шагнул к выходу, у дверей повернулся, скомандовал Балкову:
— Володя, позвони пока в управление, узнай, нет ли свежей информации у Сергеева и Сытина.
— Хорошо, — ответил тот.
— Дмитрий Гаврилович, — Беклемешеву с трудом дался спокойный тон при обращении к Третьякову. — Я буду вам благодарен, если вы совместно с товарищем полковником, — кивок на Детяткина, — и товарищем капитаном пока составите список двух штурмовых групп.
— А разве штурм будет осуществляться не вашими группами? — удивился Третьяков.
— Очевидно, «Альфой», хотя окончательное решение о необходимости штурма и о составе групп будет принимать Антитеррористическая комиссия и сводный штаб, — подтвердил Беклемешев. — Но, так или иначе, потребуются группы поддержки.