— Это точно?
— Конечно. — Потрошитель улыбнулся. — Можешь мне поверить. Они подъехали к нужному метро. Остановились чуть в стороне от платной стоянки, у небольшого рынка посреди площади.
— Они подъедут, — сказал Саша. — Скоро. К шести.
— Хорошо, — кивнул Потрошитель. — «Волга»?
— Да, — ответил Саша. — Откуда ты знаешь?
— Я много чего знаю. Дай-ка мне свой нож.
— Зачем?
— Человек, с которым ты договорился о встрече, наверняка приедет не один. Прихватит кого-нибудь для страховки. Ты можешь как угодно относиться к своему Косте, но в одном он был прав: лучше всего держит страх. Впрочем, что я тебе объясняю? Ты имел возможность убедиться в этом сегодня утром. Если ты попросишь их подвезти, они скорее всего вылезут из машины и накостыляют нам по шее так, что мало не покажется. А вот если их напугать — повезут как миленькие. Никуда не денутся.
— Может быть, ты и прав. — Саша поджал губы. — Я даже не знаю.
— У тебя есть деньги, чтобы расплатиться? — покосился на него Ангел. — Нет? У меня тоже. Тогда о чем мы говорим?
— Да. Наверное. Наверное, — Саша достал из-за брючного ремня нож и протянул Потрошителю. — Осторожно, он очень острый.
— Нож должен быть острым, — тот спокойно спрятал оружие под пижаму и добавил: — Иначе что же это за нож? И сделал погромче приемник. «Волга» подъехала без четверти шесть. Потрошитель словно в воду глядел. Водитель был не один. На заднем сиденье «Волги» расположились двое бритоголовых качков лет двадцати. Они жевали жвачку, отчего челюсти их двигались, словно мельничные жернова, и безразлично глазели по сторонам.
— Вот бы ты попал сейчас в переплет, Гилгул, — пробормотал Потрошитель, наблюдая, как «Волга» делает круг по площади и паркуется на платной стоянке. — Ох и попал бы. Эти лысые молодчики убили бы тебя раньше Предвестника. Точно. Ладно, иди. Я через минутку подойду.
— Хорошо. Саша выбрался из «девятки», захлопнул дверцу и направился к «Волге». На ходу подумал о том, что все это напоминает дурной детективчик. Тем не менее им нужна машина. И, — тут Ангел, наверное, прав, — если он не напугает этих бритоголовых качков, то они напугают его. Причем сильно напугают. Он приблизился к «Волге», открыл переднюю дверцу и забрался на сиденье рядом с водителем. Тот вздрогнул, повернулся, но, увидев Сашу, осклабился.
— А, это ты, командир. Ну что, принес?
— Не принес, — ответил Саша спокойно. Водитель несколько секунд недоверчиво глядел на него, потом прищурился.
— Нарываешься, значит? А говорил: «точно». Ну что, — он повернулся к бритоголовым. Те продолжали жевать. Один меланхолично глазел в окно, второй, равнодушно и пусто, — на Сашу. — Надо товарища поучить. Он хороших слов не понимает. «Теперь это называется не напугать, а „поучить“», — подумал Саша, вытаскивая из кармана пистолет.
— Не надо учить, — сказал он спокойно. Качки моментально перестали жевать и уставились на пистолет оловянными глазами. Аргументы подобного сорта доходили до них быстро. Водитель же побледнел и подвинулся к дверце.
— Э, отец, ну ты «дуру»-то убери, — предложил один из бритоголовых. — Можно ведь и так добазариться, по-мирному.
— Я и предлагаю по-мирному, — согласился Саша. — Сейчас отвезете нас с приятелем за город и поедете домой. По-мирному. Денег, — он посмотрел на водителя, — у меня нет. Ты уж извини. Не получилось с деньгами.
— Да ладно, — растерянно пробормотал тот. — Ладно, командир, я не в обиде. Нормально все. Тут ремонта-то — тьфу. Сами управимся. Правая задняя дверца распахнулась, и в салон забрался Потрошитель. Увидев «приятеля», — в больничном халате и тапках, — бритоголовый качок, сидящий в центре, очумело тряхнул головой и пробормотал:
— Во дают.
— Поехали, — без всякой угрозы сказал Саша.
— Куда? — спросил тоскливо водитель, нажимая на газ.
— Он объяснит, — Саша кивнул на Потрошителя. Дорогу Саша не улавливал. «Волга», благополучно миновав посты ГАИ, выехала за Кольцевую дорогу. Это было единственное, что он понял. Дальше пошли короткие лаконичные фразы Потрошителя.
— Прямо. Дальше. За указателем направо. Теперь прямо. Здесь налево. Мимо проплывали сонные деревеньки и дачные поселки. Внезапно стемнело. Туча, несколько дней болтавшаяся в небе, опустилась совсем низко и разразилась сумасшедшим дождем. Гнулись под резкими напорами ветра верхушки деревьев. На дорогу летели сорванные ветки. Потоки воды заливали лобовое стекло, и пришлось сбросить скорость, чтобы не выехать на текущую вместе с водой обочину. «Дворники» метались из стороны в сторону, силясь справиться со вселенским потопом. Но стекло все равно оставалось мутным. Лучи фар нащупывали лишь струи дождевой воды и ничего больше. Дождь стоял стеной.
— Во, блин, — пробормотал изумленно бритоголовый. — Ни разу такого не видел. Саша хотел было сказать, что и он такого ни разу не видел, тем более в апреле, но в этот момент водитель решительно нажал на тормоз.
— Все, — заявил он. — Дальше не повезу. Надумали мочить — мочите прям здесь. Потрошитель усмехнулся:
— А мы уже приехали. Вылезай, Гилгул. Саша распахнул дверцу и послушно выбрался из кабины. Он мгновенно вымок до нитки. Поднял воротник пиджака, чтобы хоть за шиворот не сильно заливало. И все равно ему казалось, что он в открытом штормовом море.
— Развернешься, поедешь прямо. Выйдешь на трассу. По ней до Москвы, — объяснял за его спиной Потрошитель. — Все. Бывай. Звонко хлопнула дверца. Взревел двигатель. Саша обернулся. Ярко-желтые, четко очерченные фары «Волги» стали отдаляться, словно пятился гигантский зверь, они становились все более размытыми и тусклыми, потом превратились в два бесформенных пятна, а затем и вовсе исчезли. Саша покрутил головой. Темнота стала кромешной.
— Эй, ты где? — позвал он Ангела.
— Здесь, — тот взял его за руку. — Пойдем, тут совсем рядом. Они зашагали мимо черной громады леса, через дождь. Саша не чувствовал под ногами дороги. Только что-то вязкое, как болото, хлюпающее, жирное. Наконец, лес расступился. Впереди, за пеленой дождя, угадывалось то ли поле, то ли просто равнина. Огромная, бесконечная.
— Здесь когда-то стояла церковь, — крикнул Потрошитель, перекрывая шум дождя. — Настоящая церковь. Она сгорела лет семьдесят назад. Но земля осталась. Святая земля.
— Хорошо. — Саша замотал головой. — Давай подождем. Вон там, под деревьями.
— Под деревьями нельзя, — покачал головой Ангел. — У леса не церковная земля. Ты должен стоять здесь. Тогда, может быть, Предвестник придет.
— Ладно. — Саша достал пистолет, передернул затвор. Нестреляный патрон, выброшенный экстрактором, улетел в дождь. — Плохо, — закричал он. — Я ничего не вижу! Ему никто не ответил. Саша обернулся. Потрошителя не было. Он исчез. То ли просто ушел в сторону, то ли и в самом деле растворился в воздухе. Саша остался один. Он переминался с ноги на ногу, ежась и втягивая голову в плечи, бормоча себе под нос: