Когда им принесли меню и хозяин ресторана, вежливо раскланявшись, ушел, Джейк недовольно посмотрел на Клариссу.
Она не смогла сдержать улыбки:
— Уже три дня прошло, как в газетах опубликовали вашу фотографию и сообщение о том, что в Марик вернулся внук короля. Уверена, что не осталось ни одного человека во всей стране, кто бы ее не видел.
— Понятно. Я не просматривал газеты, так как не читаю по-французски. А что за фотография?
— Ваш портрет. Не знаю, когда фотография была сделана, но вы на ней выглядите очень серьезным. — Кларисса хотела добавить: «и безумно сексуальным», но благоразумно промолчала. Интересно, что сказали жительницы Марика, когда увидели фото наследника престола.
— И зачем это было сделано?
— Для того, чтобы успокоить население, объявив ему: не надо опасаться, что династия оборвется, — тихо ответила она и вздохнула.
Как бы ей хотелось, чтобы так и было, но Джейк не собирался оставаться.
— Вы, кажется, не особенно расстроены тем, что опубликовали вашу фотографию? — спросила она.
Джейк оторвал взгляд от меню и пожал плечами:
— А почему я должен расстраиваться?
— Вы все еще хотите уехать?
Он молча кивнул.
Кларисса опустила глаза и взяла меню, но не смогла прочитать ни слова. Она неожиданно поняла, что задумал Джейк. Он действительно хотел отомстить королю, как и обещал. Король уже поверил, что внук останется. Возвращение Джейка в Америку после официального сообщения в газетах, после представления его стране окажется настоящим ударом для короля.
— Не делайте этого, Джейк. Мы не заслужили это, — пробормотала она в ужасе.
— А разве я заслуживал такого отношения к себе?
— Я вас прошу, забудьте о прошлом. Ничего уже, к сожалению, нельзя изменить. Но можно не делать новых ошибок.
— Моя мать тоже не сделала ему ничего плохого. Ее единственной ошибкой было то, что она полюбила человека, который рано погиб и чья семья презирала ее из-за неблагородного происхождения. Никто из всей королевской семьи не захотел хотя бы один раз встретиться с ней, дать ей шанс. Никто не помог ей воспитывать ребенка.
— Я понимаю, по… Король… он единственный ваш родственник. Он и Мари. Простите ему его старые ошибки. Попытайтесь узнать получше. Дайте шанс ему!
— Вы говорите это как представительница короля?
Кларисса запнулась. Она говорила только от себя. Ей хотелось, чтобы он остался, но она не могла ему признаться в этом. Вдруг он что-нибудь заподозрит…
Подошедший к их столику официант спас ее, избавив от необходимости отвечать.
Она быстро сделала заказ, после чего положила на стол фотоальбом. Все, что она узнала от Жюстины, она уже рассказала, оставалось только посмотреть фотографии. Быстро перелистав страницы и подвинув фотоальбом поближе к Джейку, Кларисса показала ему одну из последних фотографий Джозефа, сделанных в Марике:
— Вот ваш отец. Вы очень похожи на него. Я уверена, что ваш дедушка каждый раз думает об этом, когда смотрит на вас.
Джейк сначала молча изучал фотографию, а потом сказал:
— У моей матери было несколько фотографий отца. Они стояли на столике рядом с кроватью до самой ее смерти.
— Она, наверное, очень любила его, — мягко заметила Кларисса.
— Именно так она и отвечала мне тогда, когда я спрашивал, почему она ни с кем не встречается. Единственная любовь, — печально произнес Джейк. — Многие мужчины приглашали ее на свидания, но она отказывала им.
— Я убеждена, что король и Жюстина были не правы по отношению к вашей маме.
— Они ее совершенно не знали, но за глаза составили представление о ней. Естественно, ложное.
— И вы не поступайте так же.
Некоторое время он внимательно смотрел на нее:
— Вам лучше не вмешиваться в наши отношения, Кларисса. Я не хочу, чтобы у вас потом были проблемы.
Она кивнула и прикусила губу. Джейк прав, действительно это не ее дело.
Подвинув альбом еще ближе к себе, он стал внимательно рассматривать фотографии. Иногда Кларисса позволяла себе делать некоторые комментарии.
— Это ваш дядя Майкл. Знаете, он и Джозеф были совершенно разными. Конечно, я не знала вашего отца, но я хорошо знала принца Майкла. Ну, довольно хорошо, ведь он должен был стать моим свекром. Мне кажется, что они были разными по характеру людьми. Когда я с ним познакомилась, принцу Майклу уже было за сорок, но мне о нем много рассказывал Филипп. Не думаю, что он был таким же отчаянным и рисковым человеком, как ваш отец.
— Ну, может быть, он всегда помнил о своих обязанностях.
— Скорее всего, вы правы. Значит, не всем членам вашей семьи свойственны беззаботность и любовь к риску? А вы любите риск?
Джейк покачал головой.
— Нет, я не такой. Я человек спокойный и разумный. Интересно, какими будут мои дети в таком случае, — задумчиво произнес Джейк, переворачивая страницу.
Его слова напомнили Клариссе об их разговоре о детях на пляже. Тогда никто из них не собирался заводить семью. Возможно ли, что мнение Джейка изменилось и он решил все-таки жениться когда-нибудь?
Каким отцом будет Джейк? Хотелось бы знать… Почему-то Кларисса была уверена, что он будет в детях души не чаять. Вот только она этого не увидит. Он вернется в Америку, и они распрощаются навсегда.
— Напишите мне, пожалуйста, какими окажутся ваши дети, Джейк. Я буду вам очень признательна за это, — неожиданно для себя попросила Кларисса.
Правильно, так она хоть что-нибудь узнает о его жизни. Если он согласится, они, может быть, сохранят некоторую связь друг с другом.
Джейк усмехнулся:
— Договорились. Но пока я, как уже говорил, не планирую заводить семью.
Им очень быстро принесли заказанные блюда, но они продолжили рассматривать фотографии. И даже когда приступили к еде, разговор долгое время шел о фотографиях и королевской семье.
— Расскажите мне о своей семье, — попросил Джейк после того, как Кларисса закончила описывать ему свою поездку с Мари в Париж несколько лет назад. — Вы о ней почти никогда не упоминаете.
— Только из-за того, что хочу, чтобы вы лучше познакомились со своей, Джейк. У меня две сестры. Обе замужем. Я уже давно тетя. У меня три племянницы и недавно появился племянник.
И до конца обеда говорила только Кларисса.
К тому времени, когда они покинули ресторан и направились навестить некоторых из работниц мыловарни, Джейк смотрел на Клариссу новыми глазами. Как не трудно ему было отказаться от своих подозрений на ее счет, но пришлось признаться самому себе, что никаких скрытых мотивов у нее не было. Он начал понимать, что король выбрал ее только потому, что полностью доверял ей.