Тема ему явно нравилась. Улыбка на лице стала шире, а движения более раскованными.
— Точно так же не секрет, что когда-то я велел переделать крипту под бомбоубежище. Сейчас, в годы разрядки, это выглядит немного смешно, — но ничего, как-нибудь переживу, — продолжал Вэнс, наклоняясь вперед и кладя свой протез на стол, в то время как другая рука была закинута за спинку стула. — И давайте не будем забывать о такой возможности, как демонстративная месть моей бывшей невесте, которая, как вы правильно подметили, имеет сильное сходство с этими несчастными без вести пропавшими девочками. Я вот что хочу сказать: если вы помешаны на мне, разве вы не можете думать, что делаете мне приятное, убивая похожих на нее? — его улыбка уже выражала неподдельное торжество. — А ведь вы явно на мне помешаны, а, доктор Хилл? Или скорее, как я с огромным удовольствием расскажу газетчикам, вы помешаны на моей жене, да-да! Трагическая гибель Шэз Боумен дала вам возможность тихой сапой проникнуть в нашу жизнь, и, когда милая, славная Мики согласилась с вами поужинать, у вас сложилось впечатление, что, не будь меня, она упала бы в ваши объятия. И вот до чего вас довел этот печальный самообман! — он с явным сожалением покачал головой.
Тони поднял глаза и встретился взглядом с парой глаз, которые могли бы принадлежать марсианину, так мало в них было человеческого.
— Вы убили Шэз Боумен. Вы убили Донну Дойл.
— Вы никогда этого не докажете. Поскольку все это — полнейшая фикция, вы никогда этого не докажете, — проговорил Вэнс с беззаботным видом. Потом поднял руку и сначала прикрыл глаза, потом рот и, наконец, будто случайно, коснулся уха. Для постороннего наблюдателя это был не более чем жест усталого человека. Но Тони мгновенно распознал насмешку.
Он оттолкнулся от стены и в два шага пересек комнату. Опершись кулаками о стол, он решительно вторгся в личное пространство Вэнса. Телезвезда непроизвольно вжал голову в плечи, как черепаха прячется в панцирь.
— Возможно, вы правы, — сказал Тони, — я не исключаю, что нам никогда не удастся привлечь вас за убийство Шэз Боумен или Донны Дойл. Но знаете, что я вам сказку, Джеко? Вы не всегда были таким ловкачом. Мы прижмем вас на Барбаре Фенвик.
— Я не понимаю, что вы такое говорите, — презрительно бросил Вэнс.
Тони выпрямился и принялся медленно кружить в тесном пространстве, словно на прогулке в парке.
— Двенадцать лет назад, когда вы убили Барбару Фенвик, судебная медицина еще многого не умела. Возьмем, к примеру, следы орудия убийства. Тогда все сопоставления проводились, что называется, на глазок. Но сейчас в распоряжении экспертов имеются сканирующие электронные микроскопы и электронные микроскопы обратного рассеяния. Не спрашивайте меня, как они устроены, но они могут сопоставить повреждение с орудием и вынести вердикт, насколько одно соответствует другому. Через пару дней эксперты будут сравнивать кости изуродованной руки Донны Дойл с тисками у вас дома, — он взглянул на часы. — Если нам повезло, то патологоанатом сейчас уже должна быть в пути. Профессор Элизабет Стюарт. Не знаю, приходилось ли вам о ней слышать, но среди судебных медиков ее авторитет огромен. Если кто-то сможет установить соответствие между вашими тисками и травмами Донны, то это Лиз Стюарт. Я полагаю, вы это вряд ли учитывали, если вспомнить, что вы тут плели.
Он медленно повернулся и встал напротив Вэнса.
— Но что если тиски также совпадут и с повреждениями костей у Барбары Фенвик? Маньяки часто предпочитают для всех своих убийств использовать одно и то же оружие. Как вам кажется, трудновато представить себе свихнувшегося поклонника, который бы преследовал вас, убивая направо и налево и не совершив при этом ни единой ошибки?
На этот раз он заметил, как за маской Вэнса промелькнула неуверенность.
— Что за чушь! Но если уж спорить, так спорить: даже если вам удалось бы получить разрешение на эксгумацию, ни один обвинитель не возьмется за дело, целиком строящееся на отметине на кости, больше двенадцати лет пролежавшей в земле.
— Совершенно с вами согласен, — кивнул Тони. — Но, видите ли, эксперт, писавший заключение о смерти Барбары Фенвик, никогда прежде не видела подобных увечий. Они ее заинтересовали. А она преподает в университете. Все та же профессор Элизабет Стюарт. Она обратилась в министерство внутренних дел с просьбой разрешить ей сохранить руку Барбары Фенвик, чтобы использовать ее в качестве наглядного пособия. Для иллюстрации воздействия на кость и мясо тупой травмы посредством сжатия. Как ни странно, она обратила внимание, что на нижней части орудия, которым было нанесено повреждение, имелся небольшой изъян. Крохотный выступ на металлической поверхности, оставивший на кости отметину не менее характерную, чем отпечаток пальца. — Закончив, он некоторое время молчал. Вэнс не отрывал взгляда от его лица.
— Когда профессор Стюарт переехала в Лондон, она не стала брать эту руку с собой. Все последние двенадцать лет рука Барбары Фенвик бережно хранилась в анатомическом театре Манчестерского университета, — Тони слегка улыбнулся. — Отличное по своей неопровержимости доказательство, привязывающее вас к орудию, использованному для убийства. И тут уж косвенные улики предстают совсем в другом виде, не правда ли?
Он подошел к двери и открыл ее:
— И кстати: ваша жена мне ни чуточки не нравится. Я никогда не чувствовал себя настолько неполноценным, чтобы прикрываться лесбиянкой.
В коридоре Тони махнул полицейскому в форме, показывая, что тот может возвращаться. Потом, исчерпав последние силы в очной ставке с Вэнсом, он привалился к стене и медленно сполз по ней на пол, уперев локти в колени и закрыв лицо руками.
Он все еще сидел так, когда десять минут спустя появилась Кэрол. Она вышла из комнатки, откуда они с Маршаллом следили за дуэлью между охотником и убийцей. Кэрол присела перед Тони на корточки и взяла его голову обеими руками. Он посмотрел ей в лицо.
— Что ты думаешь? — с тревогой спросил он.
— Ты убедил Фила Маршалла, — ответила она. — Он поговорил с профессором Стюарт. Конечно, она не проявила особенной радости, когда ее разбудили посреди ночи, но, когда Маршалл объяснил, что к чему, она очень оживилась. Есть поезд, который приходит из Лондона около девяти. Она приедет на нем и привезет с собой свои знаменитые фотографии того увечья. Маршалл уже отрядил кого-то, чтобы ехал в Манчестер и первым делом забрал из университета руку Барбары Фенвик. Если обнаружится сходство, они предъявят ему обвинение.
Тони закрыл глаза:
— Остается надеяться, что он до сих пор использует те же тиски.
— Думаю, ты убедишься в этом, — горячо заверила его Кэрол. — Мы смотрели. С того места, где ты стоял, ты не мог этого видеть, но, когда ты вдарил по нему профессором Стюарт и ее заспиртованной рукой, его правая нога заходила ходуном. Это было непроизвольно. Тиски те же самые. Готова спорить на что угодно.
Тони почувствовал, что уголки его губ тронула улыбка.
— Мне кажется, жирная леди как раз приземлилась, — он обхватил Кэрол и поднялся, увлекая ее за собой. Он держал ее на расстоянии вытянутых рук и улыбался.