Гадая, сколько раз еще ему предстоит вежливо улыбаться, слушая, как чернят дело его жизни, Тони дал Пендлбери выпустить пар и только потом спросил:
— Вы станете брать в руки отвертку, если надо вогнать в землю столб?
Пендлбери недоверчиво склонил голову набок:
— Хотите сказать, что портретирование — не тот инструмент?
— Да, именно. Портретирование годится, если мотивация преступника так или иначе связана с психическими отклонениями.
— То есть? — Пендлбери подтянул ноги и подался вперед. Он был крайне заинтересован, но лицо сохраняло скептическое выражение.
— Вас устроит тридцать вторая версия или желаете прослушать лекцию по всей форме?
— Лучше вводный курс, я ведь всего лишь пожарный.
Тони взъерошил густые темные волосы — привычный жест, всякий раз делавший его похожим на сумасшедшего ученого из комикса.
— Отлично. Большинство преступлений в этой стране совершаются либо ради денег, либо сгоряча, либо под действием наркотиков и алкоголя. Другой вариант — какая-нибудь комбинация из вышеперечисленного. Преступление — это способ достичь определенной цели: достать денег или наркотиков, кому-то за что-то отомстить, пресечь действие, почему-либо неприемлемое.
И только очень небольшая часть преступлений произрастает на совершенно иной почве. Их вызывает к жизни испытываемое преступником непреодолимое влечение. Что-то толкает его — и почти всегда это именно он — на совершение определенных действий ради них самих. Эти преступные действия могут быть пустяковыми — например, кража нижнего женского белья с бельевой веревки. Но могут быть и серьезными, как, скажем, серийные убийства. К таким преступлениям относится серийный поджог.
Если бы в нашем случае мы имели дело с серийным поджогом, я бы первый настаивал на том, что психологический портрет нужен. До перед вашим приходом я как раз говорил Кэрол, что, на мой взгляд, у вас тут в Сифорде нет психопата, которому нравилось бы жечь чужое имущество и который ловил бы от этого кайф. В то же время это не поджигатель, работающий за деньги. Тот, кто здесь завелся, — зверь совсем другой породы. Точнее, помесь.
Пендлбери смотрел на него с недоверием:
— Не хотели бы объяснить поподробнее, что вы имеете в виду?
— С большим удовольствием, — проговорил Тони, откидываясь на спинку кресла и сжимая стакан пальцами обеих рук. — Давайте для начала исключим наемного поджигателя. Хотя некоторое число пожаров и отвечало самым грязным желаниям владельцев сгоревших зданий, по-видимому, в подавляющем большинстве случаев от поджогов никто не выиграл. Как правило, в наших случаях пожары лишь приносили огромные неудобства владельцам, серьезный ущерб бизнесу или городским структурам. В то же время эти поджоги явно продиктованы чем-то иным, нежели желанием свести счеты: здания застрахованы в разных страховых компаниях, да и постройки самые различные. Связь вообще отсутствует, если не считать, что все поджоги, за исключением последнего, были совершены ночью и во всех них, кроме последнего, пострадали здания, в которых не было людей. Итак, нет никаких оснований думать, что за этими возгораниями стоит профессиональный поджигатель. Согласны?
Кэрол потянулась за бутылкой, чтобы наполнить свой опустевший бокал:
— У меня нет возражений.
— А если заказчиками двигали разные мотивы? Если в одних случаях они задумывали поджечь ради денег, а в других — чтобы насолить кому-нибудь? — не спешил сдаваться Пендлбери.
— Все равно остается много необъяснимого, — сказала Кэрол. — Мои люди практически сразу исключили заказной поджог. Так почему же, Тони, какой-нибудь слабоумный не может делать это просто ради кайфа?
— Я способен и ошибаться, — откликнулся Тони.
— Ну да, конечно. Твой послужной список так и пестрит ошибками, — иронически заметила Кэрол.
— Спасибо. Я не считаю, что тут действовал псих, и вот почему. Все эти поджоги были тщательно подготовлены. В большинстве случаев следы почти полностью отсутствуют, удалось лишь установить первоначальное место возгорания с незначительными следами бензина, ну, еще остатки запала. Точно так же в большинстве случаев отсутствуют и признаки взлома. Если бы не лавинообразность этих возгораний, обрушившихся на город за сравнительно короткий период времени, вероятнее всего, большинство этих происшествий списали бы на несчастный случай или небрежное обращение с огнем. Это можно было бы счесть работой профессионала, если бы мы по другим соображениям уже с самого начала не исключили подобной возможности.
Он поднял с пола листы, которые незадолго перед тем вынул и положил рядом со своим креслом, и проглядел записи, как будто хотел что-то уточнить.
— Итак, у нас есть некто, кто отлично себя контролирует и чьи действия отличаются организованностью — качества у поджигателей-маньяков исключительно редкие. Он приносит с собой все необходимое, одновременно используя и подручные средства. Он знает свое дело, в то же время мы не видим, чтобы он как-то практиковался днем, начав с маленьких пожаров на свалках, в сараях, на стройплощадках.
А теперь подумайте о том, что большинство маньяков-поджигателей действуют по сексуальным мотивам. Когда они устраивают поджоги, они часто мастурбируют, мочатся, справляют большую нужду на этом месте. В нашем случае нет никаких следов подобного, в том числе порнографических журналов и открыток. Если он не делает этого непосредственно у горящего здания, возможно, у него есть привычка находить удобное место, откуда хорошо виден огонь. Но опять же никто из жителей, оскорбленных подобной картиной, не сообщает о лицах, непристойно обнажающих себя поблизости от пожара. Итак, ответ вновь отрицательный.
— А как насчет частоты возгораний? — вмешалась Кэрол. — Теперь поджигатель прибегает к этому чаще, чем вначале. Разве это не почерк серийного преступника?
— Да, так написано во всех книгах про серийных убийц, — поддержал ее Пендлбери.
— Но это не вполне соответствует истине, — возразил Тони, — в отношении маньяков-поджигателей, особенно таких, которые устраивают достаточно серьезные поджоги вроде наших. Промежутки между поджогами непредсказуемы. Могут пройти недели, месяцы и даже годы, прежде чем случится очередной большой пожар. Но в период активизации поджоги могут следовать один за другим. И тогда да, действительно, частота этих поджогов может навести на мысль о серийном поджигателе. Однако я не хочу никого убедить, что все наши пожары — дело рук разных людей. Я согласен, что тут, скорее всего, действует один и тот же человек. Только, на мой взгляд, то, чего он добивается, — это не кайф.
— Тогда что ты имеешь в виду? — сказала Кэрол.
— Кто бы ни был человек, устраивающий эти поджоги, он не душевнобольной. Я думаю, у него имеется вполне заурядный мотив, ради которого он идет на преступления.
— И что же это за вполне заурядный мотив? — в голосе Пендлбери слышалось сомнение.
— Вот этого мы пока не знаем.