– Все так, папаша. Точно вам говорю, она его жена, и они не делают из этого секрета.
– Понятно. – Отхлебнув эля, Юстас поморщился. Напиток был ему совсем не по вкусу, но приходилось терпеть и пить, что дают, раз уж оказался в подобном заведении. Выделяться здесь не следовало. – А ты-то как обо всем этом узнал?
– Да тут в одном местечке ремонт затеяли, вот я и подрядился поработать денек-другой… да и завязал разговор с одной из служанок. Ну, вы понимаете, о чем я.
Ремонт?
Юстас нахмурился. В игорном клубе, где он был завсегдатаем, до него доходили некоторые слухи, но он рассудил, что если бы у Эдмунда Эллсворта Ритчи в действительности и была умалишенная супруга, то она непременно заточена в каком-нибудь ужасном сумасшедшем доме, где таким созданиям самое место. Но респектабельное учреждение для психически больных людей никак не подходило под это определение.
– И какие там условия? Полагаю, та еще богадельня?
Лен немного помолчал, допил свой эль и сделал девушке за барной стойкой жест рукой, прося налить ему еще.
– Я вам вот как скажу: если «Уиллоу лодж» – богадельня, то я бы и сам не отказался побыть у них психом. Местечко-то что твой курорт, вот как. Сытный харч, теплые комнаты, да и тех, кто там работает, тут же вышвырнут за дверь, если не будут обходиться с психами мило и любезно. Самый настоящий дом отдыха для богатеев.
Не такую информацию Юстас рассчитывал услышать. Чем же ему шантажировать Ритчи, если жена его находится в первоклассном заведении, где за ней обеспечен отличный уход? Боже милостивый, да этот человек скорее заслуживает сочувствия, чем порицания.
А возможно, и нет…
– А что же миссис Ритчи? В каких условиях она содержится? Иногда жен помещают в психиатрические клиники из-за какой-нибудь размолвки с мужем, и они, будучи в здравом уме и твердой памяти, оказываются пленницами в больничных стенах. Подозреваю, здесь именно этот случай?
Лену принесли вторую пинту пива, и он взял кружку, посмеиваясь и подмигивая барменше. Юстас же хотел одного – чтобы его собеседник продолжал говорить. Ему очень не нравилось это заведение со стойким запахом немытых тел и дешевой выпивки, а также клубами табачного дыма, на которые, казалось, можно было повесить топор, и он бы не упал.
– Нет-нет, миссис Ритчи самая настоящая чокнутая. Да еще и буйная, как говорит моя подружка Мэйзи. Держать ее нужно, дамочку эту, но у них там есть для этого хорошие ремни. Из овечьей кожи, сдается мне. Ее почти всегда поят настойкой опия, чуть не ведро в нее вливают, чтоб только перестала бред нести… да ножи и другие острые штуки прячут от нее подальше. – Лен сделал хороший глоток эля. – Ах да, и спички тоже… уж больно ей нравится пожары устраивать. Особенно после того, как ее дражайший муженек навещает. Она тогда совсем бесноватой становится.
Юстас подался вперед, хотя Лен пах ненамного лучше, чем окружающая обстановка.
– Так, значит, жестокость Ритчи довела бедную женщину до такой жизни?
– Вот уж не думаю… Мэйзи говорит, что миссис Маргарита слова худого о своем муже никогда не скажет, ну, когда у нее просветы случаются. А вот когда найдет на нее, тут уж держись – всех мужиков подряд костит на чем свет стоит да все причитает, какие они распутники да подлецы.
Юстас счел слова своего собеседника любопытными. Очевидно, Ритчи нельзя будет шантажировать тем, в каких условиях содержится его супруга.
Но осознание того, что у Ритчи имеется сумасшедшая жена, которая пыталась убить его за распутство, несомненно, оттолкнет Беатрис от этого подонка – и она, переполняемая благодарностью, отправится прямиком в объятия самого Юстаса – и в его фотостудию.
Все же Юстасу не давала покоя мысль о том, по какой причине потребовалось помещать миссис Маргариту Ритчи в клинику для душевнобольных.
– Итак, он сдал свою жену в сумасшедший дом, потому что у нее ум за разум зашел, да? – попытался он вывести разговор в интересующее его русло, делая маленький глоток безвкусного пива. – Вот так все просто?
– Ох, нет, папаша… не совсем.
– Так в чем же дело?
– Запер он ее потому, что она порешила его ребенка от первого брака. Говорят, прямо в кроватке парнишку задушила, бедняжку. – Лен содрогнулся и тут же отхлебнул еще эля, будто бы чтобы успокоить нервы. – А потом отправилась по душу самого мистера Ритчи, прихватив нож для вскрывания писем. А еще она пыталась дом его спалить дотла.
– Так, значит, Эдмунд Эллсворт Ритчи, юная леди? Похоже, вы ему очень нравитесь, счастливица. И вы просто обязаны все нам рассказать.
Беатрис надеялась, что на очередной встрече женского швейного кружка ей удастся избежать разговоров о Ритчи, но теперь она понимала, как глубоко заблуждалась на этот счет. На нее взирали десять пар глаз, и десять пар ушей ожидали подробностей, готовые ловить любое сказанное ею слово. И не последнее место среди этих дам занимала леди Арабелла Сауверн, которая первая подняла этот вопрос.
Беатрис быстро посмотрела на госпожу Шамфлёр, которая едва заметно кивнула ей. Всегда проявляющая сдержанность София ни в коем случае не стала бы распространять слухи о том, что вчера в ее особняке в Хэмпстеде у Беатрис было любовное свидание с Ритчи, и уже тем более она не стала бы предавать огласке подробности их скандального финансового соглашения. Из-за болезни нескольких дам кружок собрался впервые после бала Арабеллы, и все жаждали услышать от Беатрис подробности.
– Мне решительно нечего вам рассказывать, – произнесла она, кроша пирожное на маленькой тарелочке. Сегодняшняя встреча проходила в доме Пруденс Эндерби, повар которой был ненамного более искусен, чем кухарка самой Беатрис. Пруденс всегда подавала пирог «Мадера», известный во всем Лондоне под названием «кирпич», потому что нарезался большими толстыми кусками. – Мы познакомились, завязался разговор. Он показался мне довольно привлекательным и забавным.
– Я и сама краснела, как вы сейчас, когда мистер Эндерби забавлял меня, – заметила Пруденс, весело хихикая. – Умоляю, только не говорите, что этот развратник Ритчи не просил позволения нанести вам визит. Этот мужчина обладает поистине ненасытным аппетитом, и вы, такая молодая и привлекательная, являетесь для него очень лакомым кусочком.
– Особенно если он видел те ваши фотографии, – перебила ее леди Арабелла, явно намереваясь продолжить наступление. – Зная, какая вы раскованная леди, он, очевидно, был очень заинтригован.
«Не такая раскованная, как ты», – подумала Беатрис.
Ей удалось подавить улыбку, но подсмотренная в особняке Софии сцена придала ей мужества. Осознание того, что ее подруги и сами вовсе не ангелы, в некоторой степени развеяло ее опасения по поводу того, что она является продажной женщиной. Беатрис украдкой посмотрела на Софию, которая, похоже, прятала ухмылку. Далеко не все дамы из женского швейного кружка были бесстыдными искательницами приключений. Некоторые просто любили пересказывать свои фантазии, и Беатрис с готовностью причисляла себя к ним.