— Не знаю. Но мы непременно выясним. — Она похлопала Роситу по руке. Браслеты негромко звякнули. — Кстати, не знаете, Сузи не рисовала?
— Рисовала?! — удивилась Росита Мартинес. — Что значит рисовала?
— Ну, писала картины масляной краской, на холсте.
— Из жизни Иисуса?
— Нет, обычные картины. Пейзажи, фрукты.
— Фрукты? — Росита пожала плечами с таким видом, будто впервые слышала, что на картинах изображают фрукты. — Нет, едва ли. Я никогда не видела в ее квартире никаких картин.
Кейт не сомневалась в этом, но спросила на всякий случай:
— А еще у нее были постоянные?
— Да, еще один бойфренд. Ночевал здесь много раз. Не такой симпатичный, как тот. Но кто я такая, чтобы судить?
— Уверена, вы прекрасно разбираетесь в людях, — заметила Кейт. — И как этот бойфренд выглядел?
— Чернокожий. Тощий. Высокий. С длинными волосами в таких завитушках.
— Дредлоксы.
— Si. Точно. И в руке у него всегда была трость, серебряная, видно, дорогая. Не знаю, зачем она ему понадобилась. Он совсем не хромал. Молодой человек. Наверное, носил ее для красоты.
— У вас память что надо, — сказала Кейт. — Правда, Ники?
Перлмуттер энергично закивал.
— Не было ли у него татуировок или шрамов? — спросила Кейт.
— О, Иисус, как я могла забыть?! Да, шрам. Жуткий. Вот здесь, через все горло. — Росита показала на себе и перекрестилась.
— Не возражаете, если вас отвезут в участок и вы посмотрите кое-какие фотографии? — Перлмуттер взглянул на Роситу.
— Это необходимо, — добавила Кейт и улыбнулась.
— Ладно. — Росита Мартинес поправила волосы.
Перлмуттер пошел позвонить в участок, чтобы прислали машину, а Кейт, не переставая хвалить память Роситы, задала еще несколько вопросов. К тому времени, когда пришла машина, они болтали, как старые приятельницы.
— Вы очень милая женщина, — сказала Росита Мартинес на прощание. — И красивая. Только немного худая. Наверное, сидите на диете?
— Нет, — заверила ее Кейт. — Ем все время, но почему-то не поправляюсь.
— Приходите ко мне в гости. Я приготовлю для вас что-нибудь вкусненькое. Любите жареные бананы?
— Обожаю, — ответила Кейт.
* * *
— Впечатляет, — заметил Перлмуттер по дороге к квартире Сузи Уайт. — Еще десять минут, и эта женщина удочерила бы вас.
— Она соскучилась по общению. С ней уже наверное давно никто не разговаривал по душам.
Перлмуттер сорвал кусок пленки, которой полицейские заклеили дверь. Протянул Кейт перчатки, надел сам, после чего повернул ключ в замке.
Квартира Сузи Уайт (однокомнатная, в одном конце небольшой закуток для кухни, в другом — ванная комната) была наполнена густой смесью запахов. Пота, пива, секса, пиццы, мусора и смерти.
Никаких ликов святых и распятий. У стены широкая кровать, над ней обычные картинки, вырезанные из глянцевых журналов, и фотографии длинноволосых рок-звезд, Джон Бон Джови, Стивен Тайлер, Эксл Роуз.
Здесь уже поработали криминалисты, так что все представляющее какой-то интерес отсутствовало. Повсюду были видны следы порошка для выявления отпечатков пальцев. На кухонной раковине, небольшом холодильнике, подоконнике, торшере. Пятна на линолеуме — во многих местах. То ли старые, то ли недавние следы крови — определить было трудно.
В тесной ванной комнате Кейт открыла шкафчик с треснувшим зеркалом. Внутри обнаружила тюбик помады «Черная вишня» и дешевую ссохшуюся кисточку для макияжа.
Укладывая их в пакет, Кейт неожиданно почувствовала знакомый еще с коповских времен легкий озноб; он появлялся каждый раз, когда она нападала на след. Значит, нужно искать.
— Нашли что-нибудь? — спросил Перлмуттер, когда Кейт вышла в комнату.
Покачав головой, Кейт начала разглядывать «алтарь» Сузи Уайт. Фотографии топ-моделей и рок-звезд на стене. Кудрявые локоны Джона Бон Джови, гримаса-улыбка Стивена Тайлера. И вот между двумя моделями канцелярской кнопкой приколота фотография, сделанная в автомате. Четыре последовательных снимка. Чернокожий мужчина и молодая белая женщина, прижавшиеся друг к другу в тесной будке.
— Вот он, ее бойфренд. — Кейт сняла фотографии. — Видите, дредлоксы, о которых говорила Мартинес. Как это криминалисты пропустили?
— Убийство уличной проститутки не такое уж серьезное дело, чтобы очень стараться.
— Но ведь она звено серии.
— Тогда криминалисты об этом не знали.
— Вы правы. Покажем Росите Мартинес, может, она опознает. Хотя это наверняка не наш клиент. Они никогда не знакомятся с жертвами и уж тем более не фотографируются с ними. — Кейт посмотрела на смеющееся лицо Сузи Уайт. Симпатичная девушка, добрая улыбка, несмотря на такой образ жизни.
— Пошли, — сказал Перлмуттер. — Следующая квартира в трех кварталах отсюда.
«Это совершенно не стыкуется, — думала Кейт, осматривая с Перлмуттером квартиру Марши Стимсон, второй жертвы маньяка, грязную дыру в трехэтажном, почти необитаемом доме, на безлюдной боковой улице. — Он убивает двух проституток в Бронксе, а затем почему-то переезжает в центр города и нападает на… Ричарда. Почему?»
— Ну, здесь искать без толку. — Перлмуттер обвел взглядом квартирку. — Криминалисты поработали основательно.
Ящики деревянного комода были вынуты, содержимое вывалено На пол и рассортировано. На солидных размеров кровати, рабочем месте жрицы любви, не было ни одеяла, ни простыней. Только голый комковатый матрац весь в пятнах крови.
— А здесь выявлены свидетели? — спросила Кейт.
— Нет, — ответил Перлмуттер. — Полицейские опросили всех жителей соседних домов. Никто ничего не видел и не слышал. И никто не опознал эту женщину. Возможно, она самовольно вселилась в пустующую квартиру. Ведь дом назначен под снос.
Кейт оглядела унылую комнату. Почти все обсыпано похожим на перхоть порошком для выявления отпечатков пальцев. Трещины в потолке, на стене бесплатный календарь мебельного магазина Райнхолдта, рядом дешевое зеркало в полный рост в пластмассовой рамке. Представив себе, как Марша Стимсон прихорашивается перед выходом на работу, Кейт посмотрела на репродукцию картины Гогена, вырезанную из какого-то журнала. Таити, зелень и голубизна, полуобнаженные женщины на фоне хижин. Рай. Наверное, в мечтах Марша Стимсон не раз переносилась сюда из своей безотрадной жизни.
Кейт осторожно вытащила кнопку и сунула репродукцию в пакет.
— Зачем? — спросил Перлмуттер.
— Понимаете, наш клиент явно зациклен на цвете. И я подумала, а вдруг он на секунду потерял бдительность и прикоснулся к репродукции без перчаток.