– Да, то есть немного…

Сейчас казалось, что Ваську трудно ворочать во рту распухшим языком. Неужели так же и с мыслями в голове парня – едва поворачиваются с боку на бок?

– В конец фразы тебе надо добавлять обращение «товарищ бандит», – пошутил Сережа, но тусклый собеседник не разделил юмора. – Вот этот оранжевый флажок – есть наше местоположение с точностью до десяти метров. Учти, я не сам его поставил.

– ГПС? – неожиданно спросил Васек.

Сережа даже испугался неожиданно проснувшейся умственной активности экс-раба.

– Ух ты, очнулся наконец. Или, вернее сказать, включился. Ты, часом, не киборг ли? Все правильно. Это – ГПС [26] . Значит, на мозгах у тебя еще серая корочка сохранилась.

– А пальцем можно показывать, товарищ бандит?

– В принципе можно, солдат. Но твоим, полтора года немытым и нестриженым, не стоит, так что воспользуйся вот этой крохотной указочкой. Достаточно прикоснуться к чувствительному дисплею, и на нем появится синий флажочек. Поведешь дальше, двинется за указкой и флажок, оставляя за собой красную ариаднину нить – это маршрут.

– Знаю, знаю, не тупой…– слегка огрызнулся экс-раб. – Мы выдвигались здесь, а там шла другая группа, побольше. – Васек стал решительно черкать по карте. – Но ее неожиданно эвакуировали. А мы напоролись на духов, похоже, здесь, на склоне высоты двести.

– Утечка информации?

– Откуда ж мне знать, товарищ бандит? Может, и радиоперехват, у них же такие крутые сканеры и мощные программы для дешифрации. А у нас маскираторы [27] времен Кутузова. Узел электронного слежения у духов как раз в Лермонтов-Юрте. Если бы мы прошли чуть выше по склону, все было бы как доктор прописал. Оказались бы вот в этой точке над Хачи-Юртом, и лупи по целям прямой наводкой.

– Жалеешь, что не дошел, не шандарахнул по ним? По нам, то есть по бандитам.

– Если честно, жалею, товарищ бандит, – несколько смутившись, отозвался паренек.

– А сейчас провести нас сможешь? Не в Хачи-Юрт, конечно, а в Лермонтов-Юрт. Это ж рядышком. Но надо по склону, незаметно.

– Провести-то смогу. – Васек протянул дольше маршрутную нить на дисплее. – Ага, понял, если нажимать указочкой посильнее, то маршрут автоматически адаптируется к рельефу местности… А кто вы такие?

– Я же говорил, Васек, мы – бандиты, плохие люди, не заметно, что ли, по внешнему виду? Лбы низкие, уши оттопыренные, пальцы скрюченные…

– Но вот вы какой-то необычный бандит. Выкупили меня почему-то. А Саит пожрать мне дал. – Парень вдруг переключился на другое: – Один из этих пацанов, конкретно Даня, считает, что вы Петуховского грохнули не за хрен.

– А ты не верь. Пока что. Слушай меня внимательно, раб лампы. Кого бы я из себя ни строил и какие бы у меня ни были друзья-товарищи, я занимаюсь тем, что освобождаю людей. Вначале была одна девочка, теперь ты, должна быть еще одна… Ладно, не расстраивайся, свое освобождение, в отличие от девочек, ты еще должен отработать.

– Вы из разведки?– подумав, спросил парень.

– Нет, я частник.

– Вам платят?

– Надеюсь, мне заплатят, потому что без денег жить можно, но недолго. Именно поэтому на Марсе сейчас никого нет. Повторяю еще раз, хоть ты и одаренный. Мы должны очень быстро и очень незаметно оказаться вот в этой точке над Лермонтов-Юртом, где сейчас затрепетал мой синий флажок.

– А потом?

– Увидишь. А сейчас мы вернемся обратно к друзьям-товарищам, но никому из них не расскажем об этом нашем разговоре.

3

– Дальше идем пешком, – сказал лже-Тугаев, продудев «зарю». – Граждане, сохраняйте спокойствие и не делайте заранее в штаны, потому что стирать негде. У меня в руках вы видите не портсигар, а навороченный коммуникатор известной фирмы «Эриксон»… Эй, товарищ, выньте пальчик из носа, я ведь и вам рассказываю… Обратите пристальное внимание на дисплейчик. Там виднеется, во-первых, трехмерная карта местности, во-вторых, какая-то букашка. На самом деле это наш дружный коллектив. Навигационная система показывает наше положение с точностью до пяти метров, плюс всякие прибамбасы типа направления и скорости движения, и заодно рекомендует дальнейший маршрут. Короче, Аблотия с брательником возвращаются домой на своем автотранспорте. Кто еще не понял, объясняю почему. На дороге нас могут легко распатронить люди Тениева или Шамиля, который почему-то взъелся на меня. Когда в тебя садят из «калаша», то поздно уже кричать «разрешите объясниться». Если кто-то не желает прогуляться пешком по свежему воздуху, может отправляться в город Сухуми, но при этом пусть учтет, что плакала его зарплата, да и обратный проезд придется самостоятельно оплачивать. Не надейтесь, зайчиком здесь не получится, так что готовьте свои кредитные карточки или подставляйте задницу водителю автотранспорта. Ну, еще вопросы есть?

– Сам ты вопрос, – отозвался непокладистый Даня полушепотом, но в открытую бунтовать не стал.

Пацаны постарались навьючить «педерала» как ишака. И хотя у Васька при ходьбе жилы из-под кожи вылезали, все равно видно было, что он уже не тот доходяга, что вчера. Саит же спокойно тащил харчи, два автомата и до черта всякой амуниции. Прирожденный воин.

Шли маршрутом, который протянул вчера Васек: вверх по склону, огибая то место, где будет сидеть до получения повестки в Страшный суд экс-капитан Петуховский.

Маршрут маршрутом, а гора горой. Где на карте было сто метров, получалось триста, да еще вверх-вниз.

А в гуще зеленки, прикрывающей крутой склон, на скользкой подушке из опавшей прелой листвы электронный маршрут становился таким же бесполезным, как и карта звездного неба южного полушария. Пусть ты знаешь, где находишься и куда хочешь идти, но гора стряхивает тебя туда, куда тебе не надо.

Лже-Тугаев со своей командой плохишей, наверное, ушел бы не далеко, кабы не Саит. Этот парень железно чувствовал местность и всегда угадывал, какая лощина введет вдоль, а какая только поперек.

Ближе к вечеру, когда до Лермонтов-Юрта оставалось топанья часа на три, они остановились передохнуть над водопадом, чья вода крушила камни метрах в семи внизу.

– Эй, педерал, сбегай-ка, питья набери, – велел Никита. – Похлебать охота.

Васек сжал челюсти и не сдвинулся с места. Он явно задирался, несмотря на разницу в весовых и силовых категориях.

– Васек больше не раб, – пришел на выручку Шрагин, с тревогой ожидая новых выходок от не вовремя раскрепостившегося «педерала». – Нас осталось мало, мы да наша боль, и я, так сказать, дал ему вольную. Такое и на галерах бывало.

– Ну, тогда он побежит за водой по собственному желанию. – Даня выудил из куртки красивый американский нож с зазубринами и направился к Ваську. – Педералы, я думаю, любят щекотку.