Надо ждать и молиться троллейбусным богам. А на рубашке еще несколько кровавых клякс добавилось. И в стекле отражается мелкий злодей, порешивший собутыльника на бытовой почве. Именно на таких милиция выполняет все свои планы.
Но разве он мелкий злодей? Чего уж тут мелкого? Впервые его виртуальная мощь вырвалась наружу, хотя могла просидеть внутри вплоть до более-менее естественной кончины. Впервые он покрыл себя невиртуальной славой.
Внутри забурлил суп из разных чувств: страх с виной, с гордостью и удовлетворением, все это было поперчено первобытным ужасом.
Полностью растерявшийся Шрагин бросился в кусты за трансформаторной будкой и попытался проанализировать.
Что это было? Амок какой-то. Вернее, подпрограммист какой-то, который шпарил словно на психопрограммной консоли, вбивая команду за командой в его тело.
А мозги – нет, это не были его обычные мозги, в которых мечутся и не находят выхода мысли. На месте мозгов был компьютер, Диспетчер Времени, Сканер Пространства, Сшиватель событий.
Подпрограммист написал две новые функии для взаимодействия с окружающим пространством – УдаритьВМорду() и СделатьНоги(). И две новые функции для внутренного пространства – ДуматьБыстрее() и РеагироватьБыстрее().
Тело из инертной массы, плывущей, как говно, по течению, стало точным инструментом!
Но что дальше? Дать в морду и сделать ноги может каждый балбес без всякого подпрограммирования. Сейчас ему уже нужна стратегия, а стратегии срочно требуются информационные ресурсы.
Шрагин стал лихорадочно перелистывать свою память в поисках чего-либо полезного.
Девочка Аня подарила ему гриб и сказала: «Ну ты мне тоже подаришь, наверное. Когда соберешь».
Как собрать информацию? Ее либо покупают, как делают это репортеры, либо выбивают кулаками, как герои Спиллейна, добывают с помощью стукачей и прочих свистунов, наружных и внутренних, как органы государственной безопасности, иногда высасывают из пальца, употребляя всякие там индукции и дедукции, как Шерлок Холмс.
Некоторую роль играют счастливые случайности, подсматривания, подглядывания, переодевания, порой мистика в виде блуждающих отцов Гамлета, очень часто секс, неодолимая сила спаривания. Наглость и связи – это тоже очень в жилу. Как будто ничего такого у него нет. Не было и не будет…
Шрагин осторожно выглянул из кустов, а потом вскочил в подошедший троллейбус.
В троллейбусе ехали простые незамысловатые люди, неспособные к каким-либо ярким поступкам: пенсионерки, работяги средней степени трезвости, учителя и прочие бюджетники.
Достаточно было одного взгляда на них, и Шрагина пронзило раскаяние, физически ощутимое почти как шило. Он, который всегда был телом из законов Ньютона, находящимся в состоянии покоя или равномерного прямолинейного движения, вплоть до столкновения с другим телом, он, у которого даже простые слова заперты в горле, как узники в Шильонском замке, вдруг стал действовать в Реале с той же простотой, словно это был компьютерный мирок. Но в Реале нет отката и нет перезагрузки. Он делал людям больно без всякого сопереживания, он наносил им телесные повреждения, как будто они были сделаны из кирпичей и досок. Он…
Надолго ли эта легкость? Повторится ли это еще хоть раз? Скорее всего нет. Тогда, может, вернуться в Бехтеревку со склоненной головой? Получить пару раз по опущенной долу шее, проваландаться в психушке месячишко, нет, наверное, уже два, но зато не знать никаких проблем. Там, говорят, кормежка сейчас типа хватает и даже остается – мэр ведь по молодости тоже в Бехтеревке от призыва косил, вот и нарастил после своего избрания суточное довольствие. Так что сытно там, еще и библиотека имеется. Мопассан идет под бром не хуже, чем Тургенев. «Мисюсь, где ты? И где это я, медсестра?» Правда, Гоголь в сочетании с пимозидом вызывает стойкую импотенцию. «Поднимите мне веки. Опустите мне штаны».
Но самое главное – не будет тебе ни искуса, ни соблазна во что-то вмешаться. Накушался амитриптилина с циклодолом и тихо радуйся наличию жизни на земле с улыбкой на губе…
И вдруг случилось переключение в режим «турбо». Мысль его стала быстрее и горячее, мир вокруг медленнее, холоднее, доступнее для восприятия. Из мешанины событий высветились те ключевые, которые надо понять. Сперва надо выяснить поточнее, чем занимался господин Шерман в последнее время, кому он там мог наступить на ногу, почему похищение Ани совпало во времени со скандалом по поводу этого самого патоцида? Учитывая потенциал г-на Шермана, его противник должен быть крупным хищником. А если не крупным, то подлым.
Шрагин выскочил из троллейбуса на ближайшей остановке и зашел в телефонную будку. Вытащил из одного кармана штанов давно израсходованную карточку Ростелекома – вчера вдохнул в этот пластиковый труп еще немного жизни, на десять минут разговора, путем нехитрой манипуляции с полупостоянной памятью чипа.
Соединимся теперь с начальником программистов в головной фирме, с Протасовым, и будем изображать начальника родного отдела, Валю Полубянского. Придется Валентина слегка подставить, ничего, переживет. Ему за Валю тоже переживать приходилось. Но прежде чем набрать номер, стоит немного потренироваться.
«А подать сюда Дениса Петровича». Немножко сжать губы и как бы продудеть. Так, уже лучше. Ты теперь не Шрагин. Ты преобразован в Полубянского. Это не так сложно быть Полубянским. Думай, как он, чеши голову, как он, бубни, как он.
«Денис Петрович, вы – полное говно».
Надо чуть гнусавее, с легким подвыванием в конце. Кажется, ничего уже получается.
Осмелевшая рука забегала по кнопкам набора номера.
– А кто его спрашивает?– спросила цепная женщина на том конце провода.
Ну, кто, кто, язва ты этакая? Неужели не узнаешь?
– По-лу-бя-я-нский.
Вот так вот Валя произносит свою фамилию, по слогам, с блеянием. У него тоже, наверное, не все дома.
– Сейчас соединю, Валентин Андреевич.
И главное – не ошибиться в такте речи.
– Денис Петрович, я тебе человека пришлю.
– Зачем?– отозвался собеседник.
Ура, Денис Петрович купился, не заподозрил подвоха!
– Я его сейчас на сетевые программы сажаю. Можно там у вас образцы посмотреть?
– Какие сетевые?– спросил без особого интереса собеседник. Судя по тону, было заметно, что Полубянский в «Шерман-Слободе» не слишком котируется.
– Электронные платежи в режиме реального времени.
– Какого человека?
– Да Сережу Шрагина.
– Ну, разве ж это человек?
Ладно, перетерпим ради дела.
– Все мы когда-то были людьми, Денис Петрович. Но эволюция идет дальше.
Ага, выскочила шуточка в стиле Полубянского.
– Ладно, присылай этот машинный разум в режиме реального времени. Знаю, что он у вас до сих пор в экспертах числится.