В Первопрестольной ВЧК обрела свой главный адрес не сразу.
Страховое общество «Россия» было в империи одним из наиболее крупных и надежных. Центральное его правление, понятно, находилось в Петербурге, но своими делами оно активно занималось и в Первопрестольной. В 1894 году общество приобрело в Москве участок площадью 1110 квадратных саженей со всеми постройками. Числился оный участок сразу под тремя адресами: номер 2 по Большой Лубянке, номер 1 по Малой Лубянке и номер 2 по Лубянской площади. Все постройки за ненадобностью были снесены, а на образовавшемся месте и прикупленном по случаю еще одном участке по другую сторону Малой Лубянки, выходящей к Лубянскому проезду, в 1897—1902 годах были возведены два доходных здания: одно громадное, пятиэтажное, едва ли не самое большое в тогдашней Москве, в редком стиле североевропейского Возрождения, и второе – гораздо меньше, частично в четыре и частично в пять этажей.
В большом доме – за ним и сохранился номер 2 по Лубянской площади – расположилось (за немалую арендную плату) множество торговых заведений: книжный магазин Наумова, магазины швейных машин Попова и готового платья Хауштингенца «Универсальный базар», гнутой мебели Лютера, Британского библейского общества, хрусталя и стекла знаменитых мальцевских заводов и даже пивная лавка Васильевой и Воронина. На втором этаже помещения арендовали конторы пароходства «Самолет», Восточного общества торговых складов и пр. Здесь же было и московское представительство самого страхового общества «Россия». Третий, четвертый и пятый этажи занимали роскошные квартиры. Их насчитывалось всего два десятка. В каждой было от четырех до девяти комнат. Снимать такие апартаменты, разумеется, было по карману лишь очень состоятельным людям. В меньшем доме также располагались конторы, в том числе знаменитого пароходства «Кавказ и Меркурий», и несколько квартир.
Первоначально по переезде вместе с правительством в Москву ВЧК заняла довольно скромное здание на Большой Лубянке (угол с Варсонофьевским переулком) в три этажа, в котором ранее размещались страховая компания «Якорь» и известная лондонская фирма «Ллойд». В соседнем доме устроили клуб ВЧК, позднее здесь же часть помещений заняло правление первого в нашей стране добровольного спортивного общества «Динамо».
Однако Особый отдел с самого начала поселился в доме 2 по Лубянской площади. Остальные отделы и службы перебирались сюда постепенно, по мере освобождения здания от контор и переселения старых жильцов. Со временем в этом, как мы сегодня говорим, «микрорайоне», охватывавшем довольно много небольших строений, разместились различные службы ВЧК, МЧК, НКВД, Ревтрибунала. Здесь же поселились, в основном в коммунальных квартирах, многие сотрудники этих учреждений.
В конце 20–х – начале 30–х годов здание дома 2 было расширено и реконструировано. К его северной части пристроили новое здание.
Знаменитую Внутреннюю тюрьму в доме 2 устроили в 1920 году. Разместилась она на двух этажах внутренней части здания. При реконструкции тюрьму надстроили еще на четыре этажа. Размеры камер Внутренней тюрьмы составляли в основном семь шагов в длину и три в ширину. В них стояли четыре железные кровати. Устроить прогулочные дворики во дворе–колодце как старой, так и новой тюрьмы было невозможно: для них не было места. Потому шесть прогулочных двориков с высокими стенами располагались на крыше нового здания.
Никаких «расстрельных» подвалов и собственного крематория (как настаивает многолетняя легенда) во Внутренней тюрьме не имелось. Строго говоря, Внутренняя тюрьма не была собственно тюрьмой, а следственным изолятором. Арестованных содержали здесь недолго, лишь для допросов, и только по серьезным делам. Затем их переправляли в другие тюрьмы, главным образом Лефортовскую и Бутырскую, много позднее – в секретную Сухановскую {10} .
* * *
1920–й стал годом окончания Гражданской войны на европейской территории России. На Дальнем Востоке боевые действия продолжались еще два долгих года. Завершилась война полной победой советских войск. Это если говорить о войне Гражданской в прямом смысле данного слова. Но в тех же временных рамках проходили «локальные» военные действия против интервентов – немцев, англичан, японцев и прочих. Некоторые из них по масштабу вполне можно назвать самостоятельными войнами. К таковым относится советско–польская война 1920 года. Известна она, во–первых, как война упущенных для советской России и ее вооруженных сил возможностей. Достаточно напомнить, что еще чуть–чуть – и была бы взята Варшава. Во–вторых, тем, что она стала единственной войной, которую за всю свою историю Красная армия проиграла. А потому отдаленные последствия этого поражения (как и упущенной победы, что, впрочем, одно и то же) аукаются нашей стране и поныне.
Готовить армию Польши (тогда у нас ее называли непременно с эпитетом «панская») страны Антанты начали еще в конце 1919 года. Поляки тогда получили от одной лишь Франции почти полторы тысячи орудий, около трех тысяч пулеметов, свыше трехсот тысяч винтовок, полмиллиарда патронов, двести броневиков, триста самолетов, уйму прочего военного снаряжения – по тем временам весьма впечатляющее количество. К весне 1920 года польская армия, полностью укомплектованная и обученная, насчитывала около 750 тысяч солдат. От перебежчиков Особому отделу ВЧК стало известно, что в Польшу из Франции была переброшена 70–тысячная армия генерала Галлера, сформированная из проживавших в этой стране поляков–эмигрантов. Противостоящие им советские армии Западного и Юго–Западного фронта насчитывали всего около 65 тысяч бойцов.
Боевые действия начались для поляков успешно. В первые же недели наступления они захватили Житомир, Коро–стень, в мае взяли Киев и вышли на левый берег Днепра.
ВЦИК, Совнарком и ЦК партии большевиков вынуждены были принять экстренные и энергичные меры, чтобы защитить страну от опасности новой интервенции. Была объявлена срочная мобилизация в действующую армию коммунистов и комсомольцев. На польский фронт потянулись эшелоны с живой силой, артиллерией, боеприпасами. В политорганы обоих фронтов было направлено около десяти тысяч партийцев, в том числе и занимавших крупные посты. Так, членом Реввоенсовета Юго–Западного фронта был назначен Сталин, начальником тыла того же фронта – Дзержинский (с сохранением за ним должности председателя ВЧК).
Нет смысла описывать весь ход этой трагической военной кампании. Достаточно напомнить, что полки Красной армии не только освободили захваченную поляками территорию Украины и Белоруссии, но едва не взяли Варшаву. А потом произошло то, чему польские историки дали громкое название «Чудо на Висле», и по–своему они были правы.
По совокупности многих причин, в том числе и по прямой вине Сталина, части Красной армии, прежде всего знаменитая Первая конная армия Буденного, были отброшены почти на первоначальные позиции по всему фронту, понес ли серьезные потери. Победоносно завершающаяся война обернулась тяжелым поражением. Вернуть утраченные территории Западной Украины и Западной Белоруссии Советскому Союзу удалось лишь через девятнадцать лет.
Для борьбы со шпионами и диверсантами в действующей армии в помощь армейским чекистам были направлены практически все руководящие работники ВЧК, в первую очередь Особого отдела. Судя по сохранившимся в архивах ФСБ документам, Артур Артузов выезжал на польский фронт по меньшей мере трижды. Есть смысл привести эти документы целиком – в них язык, стиль и дух той, уже далекой, эпохи. Со времен революции в нашу речь вошло слово «мандат», резкое, словно револьверный выстрел. Мандат – это ответственное поручение органа власти своему сотруднику, с точным указанием поставленных перед ним задач и подробным перечнем данных ему полномочий (как правило, чрезвычайных). Даже сам язык мандатов вызывает почтение к их обладателям.