Великан подумал, что сегодня он снова убьет Богарта. На этот раз он убьет его так, что тот больше уже никогда не восстанет из мертвых. Великан попытался прикинуть, где такое сможет произойти, где он сможет застать своего врага врасплох и убить его кнутом. Он забьет Богарта до смерти, как это уже не раз происходило с другими, потому что в этом ему нет равных. У Великана не было желания снова драться на кулаках с этим исчадием ада. С задачей великолепно справится кнут: разорвет Богарту кожу, отнимет у него волю, вырвет глаза, переломает руки. Богарт будет умирать от боли, настолько пронзительной и невыносимой, что он станет умолять о смерти, хотя она придет еще очень нескоро.
Вдруг до Великана дошло, как именно все произойдет и куда ему нужно направиться.
Он повернулся и скрылся в сосновых зарослях, испытывая что-то похожее на счастье.
Начальника тюрьмы разбудили выстрелы.
Услышав повсюду их громкий треск, он резко сел в кровати. Ярко-оранжевое зарево проникало в комнату сквозь окна, отбрасывая огненные блики на противоположной стене.
Первой мыслью начальника тюрьмы было схватить телефон, единственную связь с внешним миром. Он позвонит в Джэксон, оттуда по радио свяжутся с ближайшими казармами национальной гвардии в Хаттисберге и...
Однако телефон молчал.
Вдруг начальник тюрьмы ощутил, что в спальне находится кто-то посторонний.
Он был не один.
Напротив него в темноте сидел человек.
— Привет, Клеон, — послышался голос, вернувшийся из далекого прошлого.
— Дейвис! Дейвис, будь ты проклят!
— Я возвратился домой.
— Что ты задумал? Что это за кошмар? Что происходит?
Начальник тюрьмы увидел, что его брат сжимает в руке револьвер, и его рука метнулась под подушку за своим собственным оружием.
— Ну как же, я пришел сюда для того, чтобы стереть с лица земли эту плантацию, которая снилась в самых кошмарных снах всем неграм Миссисипи. Мне даже удалось уговорить кое-каких белых ребят выполнить за меня всю грязную работу.
— Ты сошел с ума!
— Вполне возможно. Но в безумстве есть свои плюсы. Оно позволило мне разработать такой далеко идущий план и осуществить невозможное. Помнишь, Клеон, как ты издевался над маленьким негритенком со светлой кожей, своим братом? И вот этот брат вернулся сюда во главе целого полчища стрелков, чтобы учинить ночь огня и адской серы.
— Ты никогда, никогда не был негром. Если бы ты был негром, ничего этого не произошло бы, поскольку ты бы знал свое место и принимал установленный порядок вещей. Но ты полукровка! Ни в коем случае нельзя допускать смешения рас, ибо именно в этом источник всего зла, которое сулит конец всем нам, и белым, и неграм!
— О, сколько эмоций в твоих словах!
— Ты худший из всех нас. Ты убийца. Все, чего ты добился в жизни, ты сделал благодаря нашему отцу. Ты обязан ему всем. Однако ты убил его.
— Да, я его убил и убил бы еще раз, если бы мне представилась такая возможность.
— Это был несчастный случай.
— Именно такие несчастные случаи и происходят тогда, когда белый мужчина теряет интерес к негритянке, которая родила ему сына, и обращает свое внимание на более молодую, более светлокожую девушку. Мать упала с лестницы. Она умерла в доме для прислуги, том самом, который теперь называется «домом порки», хотя, полагаю, если ты сейчас выглянешь в окно, ты увидишь, что он охвачен пламенем, а все его обитатели мертвы.
— Ты хоть представляешь себе, сколько вреда причинил? Это не просто тюрьма. Мы выполняем ответственное задание государственной важности. Помогаем Америке! Это задание поставило перед нами правительство. Я готовлю почву для нового великого крестового похода. Ты не имел права просто заявиться сюда и...
— Дай-ка мне взглянуть на тебя, — прервал его Дейвис.
Чиркнув спичкой, он зажег фитиль керосиновой лампы и надел стеклянный колпак, Комната наполнилась светом. Дейвис увидел, что его брат сильно изменился, несколько обрюзг, волосы его поседели. Но при этом он остался тем же самым.
— Судя по всему, твой путь оказался таким же примечательным, как и мой, — продолжал Дейвис — Никто здесь понятия не имеет, что ты Клеон Бонверит. Тебя знают лишь под тем именем, которое ты сам взял себе. Никто не знает, что ты родился и вырос здесь, что эта плантация — твое фамильное имение. Ты покидал Фивы одним человеком, бесследно исчез, а через много лет вернулся, но уже совершенно другим человеком, которого назначили начальником тюрьмы, порождения нашего отца. Тебе удалось сменить его на этом посту. Полагаю, сделать это было очень непросто.
— Как и ты, я унаследовал отцовские ум и волю. Да, мне пришлось очень нелегко. Но никакой другой жизни у меня быть не могло. Так что в конце концов я возвратил себе фамильное имение. А значит, Фивы живут, как того и хотел отец.
— Это осталось в прошлом. Теперь Фивы превратились в груду пепла. Сегодня ночью все будет кончено. Я поклялся, что...
— Ты полукровка. Тебя следовало в самом начале вырвать из чрева матери. Тебе нельзя было позволить появляться на свет! Хитрые уловки твоей шлюхи-матери помогли ей забрюхатеть тобой; таким образом, ты порождение шлюхи. Ты полагаешь, что имеешь какие-то права? Да, ты имел право, имел право на скальпель хирурга-гинеколога, которым тот выскреб бы тебя из материнского чрева. Все беды нашей цивилизации обусловлены смешением того, что ни в коем случае нельзя смешивать.
— Господи, как же ты ненавидишь меня до сих пор!
— Тебя не должно было быть на свете! Ты — грубейшая ошибка природы! В тебе сочетаются сила и злоба чернокожего и ум и воля белого. Такие, как ты, не могут принести в мир ничего, кроме разорения и трагедии! Ты не брат мне. Ты мерзкий выродок!
— Я такой, каким меня сделал наш отец, Клеон. Как и ты.
— Ты сжег его живьем в собственной кровати!
— Он убил мою мать.
— Отец ее не убивал. Отец по-своему любил твою мать, и это было его главным недостатком. Он и тебя, Дейвис, любил, ты это знаешь? А не знаешь ты вот что: это я убил твою мать. Это я столкнул ее вниз с лестницы. Она так и не увидела, кто это сделал. Я убил бы и тебя, но ты в ту же ночь ускользнул от меня, а предварительно сжег отца. О да, Дейвис, я убил чернокожую шлюху, твою мать, а ты убил своего собственного отца, который тебя любил. Ты понимаешь, что приносишь в мир зло?
— В таком случае я накажу тебя, а потом буду скорбеть о своем отце.
— Ты приносишь одно зло. И делаешь это только ради того, чтобы потешить собственное тщеславие. Так жить нельзя, Дейвис. Так жить нельзя.
Дейвис выстрелил дважды, Клеон только один раз. Выстрелы Дейвиса оказались более точными. Его брат упал навзничь на кровать, тяжело дыша. Пижама быстро пропиталась кровью.