Портфель был чуть приоткрыт. Сирейка посветил внутрь фонарем. Внутри портфеля обнаружились какие-то мешочки… прорезиненные, вроде тех, в которых раньше табак хранили… Один мешочек оказался развязан. Серый запустил в него руку… и вытащил целую пригорошню бриллиантов!..
— Я просто шизею… не верю своим глазам!
Он ссыпал брилики обратно в мешочек (в том числе и те, которые ранее запихнул в брючный карман). Попытался закрыть портфель, но замок не защелкнулся — весь проржавел… Сирейка стал озираться по сторонам. Он заметил, что стены здесь подкопаны сразу с двух сторон… Видно, этот чел, чью плоть давно уже сожрали черви, пока был жив, пытался бороться… надеялся отсюда выбраться. Оторвал, наверное, часть доски и пытался вырыть ход наружу. Во всяком случае, с той стороны, где сидели в яме двое молодых людей, он почти достиг цели… ссыпая извлеченную землю в дальний угол схрона. Еще бы с полметра «проходки», и пробился бы в соседний отсек (о существоаании которого он, по-видимому, не подозревал). Но… но что бы это ему дало?
Сирейка сразу приуныл. Жанка выла в голос… Из-за этого ее скулежа он никак не мог собраться с мыслями. Наконец он догадался посветить вверх. Так… такая же люковина… только словно обгрызенная снизу (наверное, «старожил» пытался пробиться на волю в том числе и сокрушив снизу люковое закрытие). Он встал на топчан… «Крышка» — сколоченная из дерева и перетянутая металлическими полосками — находилась сейчас на уровне его головы… Сама лестница хотя и чуть подгнила, но половину веса все же держит — он поставил ногу — для упора — на одну из сходен… Ага, ага… крышка, однако, неплотно сидит! Металл-то проржавел… и «мертвяк» малость поработал, хотя и бестолку для себя… да и само дерево сгнило!
Наверное, весь тот ужас, который они тут переживали, придал ему дополнительные силы: он надавил двумя руками снизу на крышку… что-то «кракнуло»… возможно, что проржавевшая петля или скоба сломалась!.. и вот наконец крышка отодвинута в сторону!
— Жанка! — заорал он, позабыв про опасность. — Мы на свободе!
* * *
Они поднялись на следующий «уровень»: сначала Сирейка, потом и его подруга, которая вопила так, что у нее — к счастью — сразу же сел голос…
Неожиданно обнаружилась еще одна преграда: наклонная дверь. Но они дружно навалились на нее вдвоем — и откуда только взялись силы! Сначала сдвинули ее на несколько сантиметров… Затем набрав полные легкие живительного ночного воздуха, опять навалились всем весом… и чуть расширили проход. Рыча и матерясь, Сирейка сделал последнее усилие… Натужно хекая, не видя ничего перед собой, свалились без сил на землю…
Чуть отдышавшись, Серый вспомнил про драгоценный «чемоданчик». Пополз обратно — на карачках. Из схрона вылез уже с их нежданной добычей…
— Брилики! — пробормотал он. — Мои камушки… никому вас не отдам!
— С-собака! — просипела Жанка, то ли предупреждая о собачьем лае, который доносился со стороны хутора (они узнали этот сиплый надсадный лай), то ли браня «приятеля». — С-сволочь!!!
Она неожиданно набросилась на парня и попыталась схватить его за горло… Потом стала кромсать лицо своими когтями! Серейка с трудом перехватил ей руки, — ну и живуче же, это бабье племя! — и, задыхаясь, наконец сбросил с себя…
В этот момент под чьей-то ногой — совсем рядом — хрустнула ветка. Одновременно — но с другой стороны — послышался какой-то подозрительный шум. Кто-то, — скорее люди, нежели звери — невзирая на опасность сломать конечности или наткнуться на острый сук, продирается сквозь этот лесок.
Серый выпрямился… встал, шатаясь, на дрожащих от усталости и недоедания ногах. В руке он сжимал ручку портфеля, из-за которого они только что едва не убили друг дружку (и откуда только силы взялись)… «Плевать на Жанку, — подумал он. — Надо самому спасаться… надо уносить ноги»!
Едва только эта мысль пришла ему в голову, как из темноты вылетел огромный кулак и Сирейка, как подкошенный, рухнул на землю…
* * *
Стас присел на корточки возле парня, которому Слон врезал по черпушке.
Хотел включить фонарь, но передумал: как-то шумно сделалось вдруг в этом лесочке… Да и хуторская собака, судя по доносящимся оттуда звукам, бесновалась на цепи, почуяв присутствие чужаков.Он нащупал пальцами сонную артерию… жив, однако… Слон хоть бьет и сильно, но меру знает…
Девушка тоже была жива… но предпочла прикинуться бездыханной. Хотя, конечно, нельзя исключить, что она пребывает в глубоком обмороке…
Так, а это что за баул?
Стас открыл портфель пошире и запустил руку в его чрево. Нащупал какой-то мешочек… одной… другой… третий… их там десятка, наверное, два наберется… Вытащил один, распустил завязку, залез в образовавшуюся горловину пальцами… Так, так, так… а что это у вас тут, молодые люди, в портфельчике-то…
— Атас! — прошелестело над ухом. — Кто-то к нам идет. Берегись…
И тут же в ночном лесу грянули выстрелы…
* * *
— Быстрей, Йозас! — прохрипела Чируха. — В лес!.. я тебя там спрячу!!
Она шла так быстро, что Шуми едва за ней поспевал. Кобыздох у сарая весь зашелся в свирепом лае! Под левой мышкой Шумахер держит заветный кейс с камушками, ну а в правой у него зажат пистолет. У Чирухи на плече болтается карабин, но это особо не влияет на скорость ее передвижения…
Женщина вдруг остановилась: то ли задумалась над тем, как им быть дальше, то ли прислушивается к каким-то подозрительным звукам…
Она дернула Шуми за рукав и прошептала:
— В лесу кто-то есть! Иди за мной… попробую тебя вывести!
Кто-то, находящийся сравнительно недалеко и левее их, заорал:
— Стоять! А ну на землю… мать вашу… стреляю, нах!!!
Над ухом у Шуми лопнул выстрел: это Чируха пальнула из карабина на голос! И еще раз!! И тут же закричала:
— Беги, детка, я их задержу!!!
Шуми тоже пальнул из своей волыны — раза три или четыре — потом метнулся в лес, забирая в сторону, надеясь выскочить за кольцо оцепления (а то, что преследователь не один, ему уже было яснее ясного)…
Слева от него кто-то застонал… И оттуда же вырвалась раскаленным веером автоматная очередь! Одна пуля попала Чирухе в переносицу, другая, ударив в правое плечо, развернула и бросила на землю: вот и нашла ведьма свою смертушку рядом с тайной всей своей сознательной жизни…
Еще одна пуля, прилетевшая от усадьбы, сбила Шуми с ног. В мозгу напоследок полыхнули миллионы бриилиантовых солнц. Пуля угодила почти в то же самое место, куда он выстрелил своему другу детства Вите Крюку…
* * *
А выстрелы продолжали греметь. Теперь уже стреляли и со стороны усадьбы. Произошло то, что частенько случается не только на войне, но и в ходе таких вот «спецопераций». Братки открыли огонь по двум людям, которые пробирались через лес (явно намереваясь дать деру!). Да и то только после того, как сначала попытались уложить их на землю, а те принялись шмалять по ним из своих стволов! Сотрудники «Апсауги», в свою очередь, приняли «бролюкасов» Кривого и Лапинского за людей из банды угонщиков. Каковых, как прикинули на ходу Рокис и Антон, неожиданно оказалось несколько больше, чем предполагалось ранее; да и вооружены они были — как выяснилось — «калашами» и помповыми ружьями!..