– Кто следующий? – Мокрушин взглянул на другую фотку. – Гм… Это – Комаров… Анатолий, кажется? Насколько я знаю, был ранен, комиссован, устроился работать где-то здесь, в Москве… Да я его только раз в жизни-то и видел…
Рейндж хотел добавить, что именно Комаров передал Федосееву ту самую видеопленку, заснятую неизвестным 9 мая 2002 года в Каспийске, в день ужасного теракта, копию которой он вручил недавно Шувалову… но вдруг передумал об этом говорить.
– Когда это было?
– М-м… да вот несколько дней назад… в понедельник, кажется?
– Вы уверены?
– Уверен.
– Кто эта женщина на третьем снимке?
Рейндж, изучив фотоснимок, пожал плечами.
– Какая-то знакомая… этого вот парня… Комарова. Зовут ее… Валерия, по-моему?
– Вы встречались с ней в тот же день?
– С ними обоими, с Комаровым и Валерией, – не стал отпираться Мокрушин. – Всего несколько минут разговаривали, в кафе напротив офиса Федосеева… это он попросил меня о встрече.
– Вы давали запрос оператору А-центра, чтобы тот пробил какие-то сведения по Черкесову?
– Ах, вот оно что… – задумчиво произнес Мокрушин. – Да, подтверждаю. А в чем, собственно, дело, товарищ полковник?
– Вопросы здесь задаю я, Полста седьмой! А теперь расскажите, кто и когда завербовал вас в ряды этой банды, состоящей преимущественно из бывших морпехов! Как вы там себя называете? «Черные волки»? Так, кажется?!
Рейндж был настолько возмущен, что он даже вскочил на ноги.
– Чушь! Бред!! Какого х… какой идиот это придумал?!
– Сядьте на место, товарищ подполковник, – прозвучал за спиной у него сдержанно-спокойный голос Антона. – А то могу ненароком обварить вас кофием!..
Рейндж, скрипя зубами, опустился в кресло. Антон поставил на стол две кружки: одну перед Полста седьмым, другую перед начальником. Полковник вытащил из пачки сигарету, затем, спохватившись, предложил угоститься и Рейнджу.
– Благодарю, – сухо сказал тот. – Но я привык курить свои.
– Гм… Антон, принеси Владимиру Алексеевичу его сигареты!
– Слушаюсь.
Рейндж покосился на кружку, над которой вился ароматный парок. «А что если… что если Антон – по команде, естественно! – подмешал туда какую-нибудь отраву! Цианид?! Нет… запахло бы миндалем!.. Да до хрена есть разных ядов… тебе ли, Рейндж, этого не знать?! Сейчас даже молодые мужики стали от инфаркта загибаться! Вот и тебе могут нечто подобное организовать!.. «Что с агентом?» – спросят у Шувалова и Заречного (или у их начальства). «Он умер», – ответят те. И все. Никаких допросов, в ходе которых наружу может вылезти черт-те что. Полста седьмой будет похоронен на глубине двух метров или, как вариант, сожжен в крематории, чтобы кто-нибудь впредь не вздумал выкапывать его обратно и делать эксгумацию. А вместе с ним, Мокрушиным, будет похоронено или сожжено и развеяно прахом по ветру немалое количество тайн и секретов, обнародование которых могло бы нанести серьезный вред государству и отдельным конкретным личностям.
– Мокрушин?! – пристально глядя на него, сказал полковник. – Почему не пьете кофе?
– Что-то расхотелось…
Заречный, на лице которого появилась кривая ухмылка, сначала поменял кружки местами, затем первым сделал крупный глоток из той, что стояла прежде перед его собеседником.
– У вас что, Мокрушин, прогрессирующая паранойя? – поинтересовался полковник.
– По-моему, мы все… малость не того, – пробормотал Рейндж, выковыривая из принесенной Антоном пачки «мальборину»…
Мокрушину пришлось выложить все, что касалось его знакомства с Черкесовым и Кº. В принципе рассказывать было особо нечего. Он ни разу не ездил на мероприятия страйкболистов, потому что эти вещи его, во-первых, не заводят, а во-вторых, хрена ли ему сдались эти игрушечные войны, если он постоянно рискует своей шкурой и головой реально?! Уж что-что, а острые ощущения присутствуют в его жизни постоянно, и если он вдруг от чего-то загнется, так только не от скуки и недостатка адреналина в крови!..
– Сколько ты передал наликом этому Федосееву? – поинтересовался полковник. – Учти, имеются выписки касательно перемещения сумм твоих личных счетов! Такие сведения имеем не только мы, но и прокурорские!
– Значит, вы и без меня в курсе моих расходов.
– Широко живешь, Рейндж…
– Ну так… хорошо платите! – усмехнулся тот, чувствуя, что в этом их нелегком разговоре наступает какой-то перелом. – Вот и заворачиваемся постоянно в икру, да элитных телок в бассейне с шампанским регулярно купаем! Тебе ли не знать, Петрович?! Мы же, спецагенты, все – баловни судьбы! Не знаем, блин, куда деньги девать! Швыряем пачками налево и направо… как подзагулявшие купчики!
– Ты уверен, что деньги… десятки тысяч у. е., между прочим!.. которые вы с Кондором передавали в ваши пеховские фонды и структуры, пошли именно на гуманитарные цели?
– А куда еще?! Впрочем, что-то из этих средств было потрачено на водку и закусь… не без этого, конечное, но это сущая ерунда, мизер!
– А если деньги эти были потрачены, к примеру, на приобретение взрывчатки, «монок», средств связи и оружия?! – Сказав это, Заречный испытующе посмотрел на Полста седьмого. – Не все, скажем так, а существенная часть?
Рейндж прикурил очередную «мальборину», допил уже порядком остывший кофе, затем, пустив под потолок колечко дыма, сказал:
– У меня до хрена всяких разных грехов, Петрович, и ты это прекрасно знаешь, но я не предатель! В Федосееве я уверен, как в самом себе. Он не только честен, но и скрупулезен: у него все сосчитано, каждая копейка и каждый цент! Черкесова я не очень хорошо знаю. Но, судя по отзывам людей, которым я верю, он не тот человек, который позволит втянуть себя в серьезный криминал! Не знаю пока, какие есть основания говорить о существовании банды «Черные волки», состоящей сплошь из пехов… Взрывчатка? Средства связи? Арсенал оружия? Пока мне не предъявят веских доказательств… все, что было тобой, Петрович, перечислено!.. лично я в такое не поверю!!
Заречный, пожевав губами, о чем-то думал довольно продолжительное время, затем, глядя на опального спецагента, сказал:
– Мы тоже с Юрьичем в это не верили! Измайлова, чтоб ты знал, срисовала номер той тачки возле офиса Федосеева, с борта которой велась скрытая съемка! Ты, Рейндж, тоже попал в кадр, наряду с Комаровым и их снайпершей! Измайлова пробила по картотеке, что транспорт тот приписан к одному из милицейских главков, одно из подразделений которого мониторит здесь, в Московском регионе, потенциальных террористов и в этом плане сотрудничает с ФАКом! Хорошо, что догадалась доложить Юрьичу, иначе мы были бы не в курсе некоторых ментовских ноу-хау… хотя и мы не все еще до конца просекли!
– Так, значит, это все подстава, Петрович? – округлив глаза, выпалил Рейндж. – Что? Опять менты затеяли какую-то провокацию?!