К счастью, очень оперативно пришла помощь; прилетели на выручку «крокодилы», отработали по душманам. Саму группу сняли с сопки; на «горбатом» доставил и четверых «трехсотых» и «двухсотого» в Кабул.
Отец Алексея довольно долго лечился после этого тяжелого ранения. Волкова-старшего хотели комиссовать по состоянию здоровья, назначить пенсию по инвалидности. Но помогли друзья и близкие. И сам Иван Волков себе помог: он проявил силу духа, мужественно боролся с недугами, перенес еще несколько операций, но все же смог остаться в строю.
Отец еще довольно долгое время служил в учебном полку специального назначения, преподавал в сержантской учебке и в школе прапорщиков. Там же, в городе Печеры Псковской области, проживала семья Волковых, включая бабушку Таисию, маму отца. В девяносто девятом, когда печерский учебный полк расформировали – Алексей в ту пору уже был курсантом НВВПОУ, – отец ушел в отставку. И вся их небольшая семья, кроме младшенького, который доучивался в военном училище в Новосибирске, перебралась в Московскую область, в Егорьевский район, где и проживала по настоящее время.
Когда уже сам Алексей был ранен – и тоже в ногу! – когда ему делали операцию, а потом еще одну, когда он учился заново ходить, то не раз вспоминал о том, как мужественно себя вел в подобной ситуации отец. И отчасти именно по этой причине он решил для себя, что сделает все зависящее от него для скорейшего выздоровления. А также для последующего возвращения на прежнее место службы – в отряд специального назначения Управления «А» ФСБ, в антитеррористическое подразделение «Альфа»…
Почему Волкову сейчас вдруг вспомнилось детство? Зачем он тратил драгоценное время на воспоминания двадцатилетней давности?..
По одной простой причине. В один из приездов, когда его, пацаненка, родители тоже взяли с собой на Кавказ и когда они пробыли в этом санатории около недели – отцу тут делали какие-то процедуры, – Алексей познакомился здесь с местным мальчишкой. Тот был то ли внуком этого самого сторожа, то ли еще какой-то родней ему приходился… Не важно. Пацан, которого, помнится, звали Сергеем, был сверстником Алексея.
Когда они познакомились здесь же, в санатории ЦВС, то шастали по окрестным садам, бегали купаться и удить рыбу на пруд или к речке Джермух. А однажды Сережка поведал ему «военную тайну». Сказал, что под санаторием расположен «подземный город». Алексей, помнится, ему не поверил. Тогда мальчишка, чтобы доказать, что он не трепло, стянул у деда связку ключей…
Ночью, когда родители уже спали, Волков-младший выскользнул из комнаты, выделенной для их семьи в главном корпусе. Вдвоем с Сергеем, который здесь знал, кажется, все дырки, шхеры и потаенные закоулки, они пробрались сначала в Третий корпус. В котором, на втором и третьем этаже, тоже проживали какие-то люди, имевшие направление в ЦВС. Там, насколько помнится, на первом этаже дежурила немолодая женщина, местная служащая или же медсестра. Воспользовавшись тем, что тетенька отлучилась куда-то, мальчишки, так никем из взрослых не замеченные, прошли в это здание.
Сергей открыл ключом подсобку… Вот эту самую дверь, через которую Волков – по наводке сторожа Михалыча – попал в устроенную в подвале мастерскую. Точно так же, как он сегодня, они спустились по лестнице. Действуя вдвоем, в четыре руки, поскольку у одного Сережки силенок не хватало, отвернули «штурвалом» запор. Потом, опять же не без усилий, открыли внутрь эту люковую дверь.
Пацан, внук сторожа Михалыча, оказался прав. Пройдя через мастерскую и склад, они нашли еще одну точно такую же, как на входе, металлическую дверь овальной формы. Открыли и ее. А за той дверью обнаружился выложенный бетонными кольцами проход: он-то привел их в довольно просторный бункер…
Волков сдвинул в сторону один из деревянных стеллажей. Память его не подвела – вот она, эта дверь! Единственное, что он запамятовал, – открывается она не ручным запором, не поворотом «штурвала», а путем нажатия кнопки… Хотя, очень даже может быть, появление здесь электромоторчика для отпирания двери – это уже более позднее новшество.
Сбоку на стене две кнопки – черная и красная. Волков утопил пальцем верхнюю – черную. Послышалось легкое жужжание, дверь стала медленно открываться. Алексей посветил найденным им в мастерской фонарем в образовавшийся проем. Потом перешагнул через низкий порожек и, пригибая голову, направился по бетонному коридору, или, если угодно, чуть наклонному тоннелю, в сторону подземного объекта. Туда, где ему уже однажды довелось побывать.
В половине одиннадцатого вечера стрельба близ санатория сначала стихла, а затем и вовсе прекратилась.
Отход прикрывал Аслахан. Тимур придерживал раненного в бедро товарища сзади за талию, забросив его левую руку себе на шею. Наконец он дотащил Хамзата до паркинга перед главным зданием, туда, где стоял транспорт – автобусы, фургоны, легковушки. Здесь им пришли на помощь: двое бойцов подхватили «таксиста», оттащили за автобус с заложниками. Хамзат кусал губы, но все же не смог сдержать стонов. Ему было очень, очень больно!
Один из бойцов достал из кармашка разгрузки пакетик, извлек оттуда упаковку со шприц-ампулами. Сделал укол обезболивающего прямо через липкую от крови штанину. Потом продел под пахом жгут, стал перетягивать, чтобы остановить кровотечение.
Тимур залег возле припаркованного на площадке автобуса, приткнувшись к колесу. С другой стороны, ближе к корме, занял позицию Аслахан.
В переулке, из которого они только что перебежали сюда, к зданию, некоторое время было тихо. Потом послышался рокот движков. Похоже, пытались оттащить на буксире или просто отодвинуть в сторону те три машины, что перегораживали горловину. А вот показались и фигурки людей в камуфляже. Некоторые, низко пригнувшись, перебегали к фасаду пятиэтажки. Другие залегли… До этих метров восемьдесят всего, не больше! Но огонь кяфиры не открывали. Наверное, приказ получили такой – не стрелять. Чуть ранее по перекрестку и горловине поливали будь здоров, голову не поднять было. А теперь вот вдруг замолкли…
Фигурок в камуфляже по другую сторону площадки и в близлежащих кварталах становилось все больше.
Тимур и еще трое бойцов, укрывшихся за припаркованным на площадке транспортом, тоже выжидали, тоже не открывали огонь. Глаза высматривали цель, слух насторожен, как у волка, знающего о близком присутствии пастухов и их свирепых собак. Указательный палец, чуть подрагивая от напряжения, лежал на спусковом крючке.
У перекрестка раздался гулкий хлопок.
– Есть! – процедил Тимур. – Сработало!
Это ведь именно он подложил под трупы обоих убитых близ перекрестка ментов гранаты «Ф-1» с выдернутой чекой. Старый и хорошо известный прием. Стоит перевернуть или просто чуть сдвинуть труп, и тут же рычаг под воздействием пружины ударника повернется, освобождая ударник, и отлетит в сторону. Ударник наколет капсюль, и через три-четыре секунды произойдет взрыв…
– Вот так… – прошипел он. – А как вы хотели?!
Похоже на то, кто-то из кяфиров как раз «пошевелил» труп. Отлично! Возможно, удалось еще одного или даже нескольких отправить на тот свет.