На столике носовой платок и чек из «Силветто».
— Там больше ничего не было?
— Нет, Линн, ничего.
Значит, забрали, когда подвешивали. Или когда освобождали?
Кому-то понадобилась флэшка Марты, только вот кому — Анне или Ларсу?
Вопросы, вопросы, вопросы! Да сколько же их?!
Снова тянутся невыносимые минуты, которых в часе, кажется, стало раз в десять больше. Секундная стрелка часов и та ползет так, словно два дня не ела. Может, батарейки сели? Я смотрю на циферблат мобильника. Нет, все верно…
Мобильник молчит, чтобы не заглядывать в него каждые пять минут, убираю подальше. Если позвонит Ларс, я все равно услышу. Но он не звонит.
Снова наплывают размышления. Если я не нужна Ларсу, надо учиться жить заново. Он открыл мне то, без чего я просто не смогу. Дело не в пирсинге или БДСМ, он научил меня любить. Нет, не свое тело, хотя и это тоже. Я влюбилась в него самого, с первой минуты и навсегда. Даже если мы больше вообще не встретимся, я все равно буду его любить, кем бы он ни был, и где бы он ни был.
А если… если он убийца? Все равно буду! Болезнь под именем Ларс Юханссон неизлечима, у меня, по крайней мере.
Я еще долго, уже не поглядывая на часы, лежу, просто вспоминая. Ларс в «КВ»… со скрипкой… хохочет… лукаво убеждает меня, что порка обязательно понравится… Ларс… Ларс… Ларс…
Если бы не суставы, я бы сейчас играла, но Александр пока запретил.
* * *
Это не их район, и убийство ничем на предыдущие не похоже, владелицу интернет-издания убили и изуродовали в собственном офисе, не было никакого подвешивания или удушения. Убили видно ударом в висок, потом зачем-то отрезали кисти рук и до неузнаваемости изуродовали лицо.
Но, поскольку этот офис соединен с квартирой, сомнений в личности погибшей не было. Всех ужаснула жестокость, но снова никто ничего не видел. Камеры видеонаблюдения ничего подозрительного не зарегистрировали. Входили и выходили из дома его обычные обитатели. Гости были только вместе с хозяевами. Убийцу следовало искать среди соседей.
Это не было дело Вангера и Фриды, они бы и не заинтересовались, но специалисты «по пальчикам» озадачили.
— Даг, подойди ко мне, я нашла кое-что интересное для тебя, — позвала Вангера Юлия.
Он нехотя поплелся в лабораторию. Что там еще? Дага уже тошнило от повешенных и еще больше от отсутствия каких-либо результатов.
— Смотри, пальчики, которые нашли у ваших повешенных, совпадают с теми, что нашли на месте последнего убийства. Причем, их там много.
— Оп-паньки! — Даг смотрел на экран, где Юлия одни за другим сопоставляла образцы.
— Из этого следует, — отозвалась подошедшая Фрида, — что наша убийца либо бывала в офисе, либо…
— Либо это она и есть, — хмыкнул Даг.
— Да, вполне подходит, высокая, стройная, а родинку над правой бровью сейчас не разглядишь…
— Черт, эти праздники! Как они мешают.
— Это кому как, — отозвалась Юлия, — у меня вон все семейство уехало кататься на лыжах и санях, а я здесь дежурю все рождественские каникулы.
— Да, за то сведения о владелице офиса толком не соберешь.
— Нет, Фрида, — вдруг решил Даг, — бери фоторобот и пойдем опрашивать соседей убитой. Они-то помнят ее лицо и родинку над бровью.
Соседи родинку над бровью помнили, подтвердили, что здесь такая молодая женщина бывала, но одна из самых бдительных упорно настаивала, что видела владелицу офиса выходившей из дома, но не видела возвращавшейся.
— У нее была родинка над правой бровью?
— Мо-ло-дой человек! — почти возмутилась старушка, — у меня не столь острое зрение, как у вас! Я не знаю, есть ли у нее родинка и вообще бровь.
— А откуда же такая уверенность, что она ушла и не возвращалась?
— Духи. Да! — палец бдительной соседки ткнул в Дага, словно припечатывая к стене. — Многие ли сейчас пользуются духами? Нет. А она пользуется. У меня отвратительное зрение, — дама заметно грассировала, — но прекрасное обоняние. Она ушла и не возвращалась.
С трудом втиснувшись в маленькую машинку Вангера, Даг и Фрида некоторое время сидели молча. Они чувствовали, что истина где-то рядом, стоит только протянуть руку, словно скрыта за стеклами ровного полукруга Арки Боффиля, только вот за каким именно…
— Ну, и что нам делать, доверять обонянию старой дамы?
— Нас-то это не касается. Пусть с ее запахом разбираются те, кто ведет это дело, нам своих бед хватит, — фыркнул Даг. Он не любил дам, использующих духи, такие казались хищницами вдвойне.
— Знаешь, действительно придется подождать, пока разберутся. У них наверняка найдется фото хозяйки офиса, сделанное при жизни, тогда и посмотрим на родинку.
— Да, тем более, снова праздник. — И вдруг Даг вскинул голову, глаза зло заблестели: — А если убита та самая, то так ей и надо!
Фрида не стала возражать…
Вернувшись в Управление, они все же взяли данные о хозяйке офиса, хотя снимка там не нашлось.
Анна Свенссон явно не стремилась попасть под объективы камер. И вдруг Дага осенило:
— Фрида! Какое у нее издание?! Не отсюда ли надоедливый Курт Малунгер?
— А ведь ты прав. Может, до того достали, что кто-то не выдержал? Или…
Они замерли от одновременно пронзившей догадки.
— Или… — Даг говорил почти шепотом, словно боясь спугнуть эту самую догадку, — они сами организовывали убийства, потому все и знали…
— А кто-то страшно отомстил…
— Где этот чертов Курт?! Звони!
Курт Малунгер не скрывался, но ответил, что тоже уехал покататься на санях на пару дней. Свой адрес назвал спокойно, телефон обещал не отключать. Услышав об убийстве хозяйки издательства, на которую работал, некоторое время не мог произнести ни звука.
— Хорошо, вернетесь в Стокгольм после праздника, немедленно перезвоните. И не заставляйте себя искать, иначе я решу, что вы в бегах.
Когда Даг положил трубку, Фрида поинтересовалась:
— Почему не спросил о родинке?
— Черт, забыл! Ладно, вернется, спрошу. А можно разыскать остальных членов из команды, не все же они сразу отправились на природу.
В последний день уходящего года до Оле Борга, Улофа Микаэльссона и Марты Бергер дозвониться не удалось, их телефоны не отвечали, что страшно не понравилось Вангеру и Фриде. А Линн Линдберг после больницы, в которой провела пару дней после падения с лестницы у себя дома, отбыла в неизвестном направлении.