– Мне неловко, Мэрит… Да и деньги у меня есть.
– Брось эти разговоры, – строго сказала норвежка. – Когда я приезжала к тебе в Москву, ты мне не дала и рубля потратить!..
– Ну давай хотя бы напополам.
– Ладно, – Ругстад махнула рукой. – Вы, русские, такие упрямые… Будь по-твоему.
Она подошла к окну, отдернув штору, посмотрела через него наружу, заодно бросила взгляд на старомодный термометр, прикрепленный к оконной раме с внешней стороны.
– Минус пятнадцать! – Девушка посмотрела на русскую подругу, которая, опустившись в кресло, натягивала узкие облегающие джинсы поверх тоненьких колгот. – А не слишком ли легко ты одеваешься?
– Долой зимние шкуры! – сказала Ильина. – Одевайся, Ругстад. Нет-нет, не в комбинезон! Для коротких юбок еще не сезон, а джинсы – самое то. Порадуем, Мэрит, местное мужское общество… А то они тут совсем одичали за зиму!
Ресторан с диковинным названием «Барак Мэри-Энн» занимает весь первый этаж длинного деревянного здания. В холле, сразу за входной дверью, чучело полярного медведя во весь рост и фотографии на стенах. Мэрит, девушка крайне основательная, за минуту до того, как они вышли из дома, позвонила хозяйке заведения. Та встретила их в холле, это была молодая, немногим за тридцать лет, энергичная стильная женщина. Обнялись, расцеловались, хотя виделись всего-то несколько часов назад. Сама приняла одежду. Девушки переобулись в принесенные с собой тапочки, прошли вслед за хозяйкой в зал, который уже примерно на треть был заполнен посетителями.
Мэри-Энн предложила своей соотечественнице и ее русской подруге пройти в зимний сад, где обычно она принимает самых дорогих гостей. Но те отказались, пожелав быть «поближе к народу».
– Классно выглядите, – сказала хозяйка. – Вчера вечером у меня было вдвое больше народа против обычного. А все потому, что мужчины сбежались со всего городка…
– А по-моему, они сюда приходят поглазеть на красавицу Мэри-Энн, – парировала Ругстад. – Вон как ты вчера отплясывала! Даже нас на пару с Ильиной зажгла…
– Ну, на меня-то они могут таращиться каждый божий день, – улыбаясь, сказала хозяйка. – Я здесь постоянный «атрибут» заведения. Вроде того чучела, что стоит у входа. А вот ваше появление здесь – это, знаете ли, событие для всего местного общества.
– Думаешь?
– Я вам говорю. Так что с меня вам, девушки, выпивка и… И гвоздь сегодняшнего дня – телятина с винным и грибным соусом!
От крепких напитков Мэрит и ее подруга отказались. Ругстад решила ограничиться стаканчиком глинтвейна с гвоздикой, Ильина попросила принести бокал красного вина. Они устроились за дальним столиком. За спиной у них был вход в помещение библиотеки, которое, впрочем, чаще используется как бильярдная (там стоит «снукерный» стол). Хорошо, тепло, уютно. Повар-филиппинец, работающий у Мэри-Энн, приготовил прекрасную холодную закуску. С горячим решено было обождать.
– Мэрит, я тебя не совсем понимаю, – продолжая начатый еще вчера вечером разговор, сказала Ильина. – Ты молодая, красивая, образованная. Это, конечно, твое личное дело… Но не кажется ли тебе, дорогая, что ты как-то подзависла здесь, на архипелаге?
– А кому я нужна? – Ругстад сказала это, глядя не на Ильину, а немного в сторону, туда, где в проеме камина весело потрескивали сухие колотые дрова. – Ты что, видишь здесь очередь?
– Очередь? – недоуменно переспросила Светлана. – Какую еще очередь?
– Очередь из желающих осчастливить Мэрит Ругстад. Я никому не нужна… Так, если только развлечься на день-другой.
– Тоже неплохо, – Ильина сделала глоток вина из бокала. – Почему бы и не развлечься. В нашем-то возрасте?.. И что значит – «я никому не нужна»? Не надо так мрачно смотреть на вещи, Мэрит.
В этот момент Светлана перехватила чей-то взгляд. Увидев, кто именно присел за один из соседних столиков, и какими глазами он смотрит в их сторону – в сторону Ругстад, конечно! – она, чуть понизив голос, сказала:
– Пришел твой воздыхатель!.. Почему бы тебе не пригласить Ларса за наш столик?
Мэрит, найдя взглядом двухметрового гиганта, с прохладцей кивнула тому. Ларс сразу расплылся в улыбке. Ругстад, пожав плечами, произнесла:
– Это же Торенсен!
– Он тебе не нравится? – перейдя на шепоток, спросила Ильина. – Ларс, по-моему, просто с ума от тебя сходит…
Увидев, что на лице подруги промелькнула тень недовольства, она положила ладошку сверху на ее руку.
– Извини… не сердись, пожалуйста! Меня иногда заносит. Забываю о том, что у вас не очень-то принято обсуждать такие вот вещи даже среди друзей и близких.
– Я тебе уже как-то говорила, что со мной ты можешь беседовать на любые темы… Ты собираешься кому-то позвонить? – спросила девушка, увидев, что Ильина набирает на сотовом чей-то номер. – Ты ведь не обиделась на меня?
– Нет, что ты! С какой стати? Я в Баренцбург хочу звякнуть. Помощнику мэра Виктору, может, есть какие-то новости.
На архипелаге сотовая связь работает устойчиво лишь в районах норвежского городка Лонгйир и его российского побратима Баренцбурга. На вызов ответили, слышимость была прекрасной.
– Ильина? – переспросил мужской голос на русском. – Светлана, ты, что ли? Откуда звонишь?
– Я тут по соседству, в Лонгйире! Виктор, хочу спросить у вас: какие есть новости по розыску этих… пропавших без вести?
– Что? Новости? А зачем тебе?
– Как это «зачем»? Я ведь тоже волнуюсь!
– Вот что, Светлана, не до тебя сейчас! Идет поисковая операция. Это все, что я могу пока сказать.
– А когда будет вертушка в Лонгйир? Я хочу приехать в Баренцбург! Или прикажете мне на лыжах к вам добираться?
– Вертолет? Ну так сегодня уже летали к вам. Наши из следственной группы были в Лонгйире с утра. Они навещали офис сиссельмана по каким-то своим юридическим вопросам. А несколько минут назад, как нам доложили, они вылетели в поселок Пирамида.
– Эх, жаль… А почему меня не известили?
– Не понял! – Голос в трубке стал сердитым. – Ты кто у нас? Следователь прокуратуры? Или ты перешла на работу в трест «Арктикуголь», а нас об этом забыли известить?
– Я могла бы быть полезной… И я уже говорила мэру…
– Так, обожди!
Примерно полминуты в трубке царило молчание. Затем послышался еще один хорошо знакомый ей голос – это был глава администрации Баренцбурга.
– Алло! Ильина, ты еще на связи?
– Я вас слушаю, Павел Андреевич!
– Ну как ты там? Какие настроения в Лонгйире?
– В каком смысле?
– Ты не забыла о моей просьбе?
– О вашей просьбе? Хм…
– Так тебе есть что сказать по делу? – в мужском голосе прозвучали нотки раздражения. – В плане того, о чем тебя просили? Или не хочешь по телефону говорить?