— А я что делаю? — обиделся Филя. — Он уехал, и я за ним.
— А, — успокаиваясь, сказал Голованов. — Прости, не понял. И где вы сейчас?
— Сам не разберу. Прём куда-то по Кольцевой. С севера Москвы — по часовой стрелке, так сказать. Прём как угорелые, между прочим. Он восемьдесят, я — восемьдесят, он сто, я — сто…
— Ты не очень-то увлекайся.
— А что делать? Ты же меня вертолетом пока что не снабдил… Вот это, кстати, мысль, — оживился Филя. — Неслабо было бы на вертушке наблюдение осуществлять, а?.. О, черт!!!
— Что такое, что там у тебя случилось? — забеспокоился Голованов.
— Астахова гаишники тормознули. В смысле — гибэдэдэшники… Ну и я стану за компанию. Как считаешь, лучше до поста остановиться или после?
— А ты на каком расстоянии его держишь?
— Все по хрестоматии — через две машины… Знаешь, пожалуй, проеду вперед подальше, тут все равно нет никаких ответвлений, так что деваться ему некуда.
— А вдруг гибэдэдэшники его заберут?
— Да не волнуйся ты, я вижу его в зеркало заднего вида… Ага… Так… Ну и дела. Ну и дела!!! Менты ему козыряют, и Астахов отъезжает. Он вообще кто?!
— Филипп, а он из машины выходил?
— Нет, ждал, пока мент сам подойдет, уверен в себе, гад. Ладно, до связи. — Агеев закончил разговор.
Ну и ну, подумал Голованов, да кто же он, в самом деле, такой, этот чертов Астахов?!
— Где они сейчас? — спросил Щербак.
— Где-то на Кольцевой. Говорит, едут по кольцевой стрелке с севера города.
— Вот так так! — оживился Щербак. — Думаешь, в Николо-Архангельский район?
— Ничего пока не думаю. Констатирую факт. Следи за дорогой.
Через час с лишним они добрались до Салтыковского лесопарка. Затормозили, огляделись. Лесной массив обрывался ровным треугольником, очевидно было, что это не дикая природа. Стали объезжать лесополосу по направлению к югу, и километров через десять появился указатель: «Николо-Архангельский район».
Тут снова позвонил Филя:
— Мы съехали с кольца и выехали на Носовихинское шоссе. Тут возможны несколько вариантов…
— Так, все ясно, — оборвал его Голованов. —
И — никаких вариантов. Отпускай Астахова, иначе засечет слежку. Мы уже тут, мимо не проедет. Встретим.
— Где вы?! — изумился Филя.
— Долго объяснять. Притормози и покемарь пока, я тебе перезвоню.
— Не, я тогда пожую лучше, у меня тормозок заначен, — поделился Филя. — Пирожки с капустой. Спать не буду, так что говори сразу, куда мне потом ехать…
Щербак съехал с дороги и остановил машину в высокой ржи. Ждать пришлось восемнадцать минут, они специально засекли время, спорили: Сева говорил, что ждать придется двадцать пять, Николай — что двадцать.
«Опель» стремительно пронесся мимо. Сыщики проводили его взглядами.
— Сева, машин-то больше нет, — заметил Щербак. — Что делать будем? Астахов же не идиот, поймет, что к чему.
— Отпустим его на пару километров и двинем следом. Он же нас раньше не видел, так что, если даже Филю засек, сразу наверняка не сообразит, за ним мы движемся или нет.
— Если он Фильку засек, — возразил Щербак, заводя машину, — то он догадается, что Филька нам его передал. Он ведь даже больше чем не идиот, он — армейский разведчик, ты забыл?
Тем не менее они все же поехали вслед за «опелем» на расстоянии в километр-полтора. «Опель» Голованов на ровных участках дороги разглядывал в бинокль.
— Свернул направо, — пробормотал Сева, наводя резкость. — Ч-черт, теперь не вижу…
Щербак притормозил.
— Ты что? — удивился Голованов. — Уйдет ведь, оторвется, не найдем больше. Гони за ним.
— А если он тоже притормозил? — возразил Щербак. — Давай пешком, тут уже рядом этот участок должен быть, что «Дина» арендует.
Голованов подумал и кивнул. Позвонил Агееву, объяснил, как найти их машину, приказал остановиться там же и дальше тоже двигаться пешком. Сыщики взяли оружие, бинокль, сумку с кое-какой аппаратурой и побежали, пригибаясь, через поле. Около десяти минут потребовалось, чтобы найти то, что они искали.
Огромная территория была ограждена высоченным бетонным забором с колючей проволокой. Забор уходил просто за линию горизонта.
— Ты видел что-нибудь подобное, а? — сказал Голованов. — Может, они тут атомную электростанцию строят?!
Сыщики легли на землю на расстоянии полусотни метров от ворот и по очереди разглядывали, что было возможно, в бинокль. Щербак обратил внимание, что с южной стороны вдоль забора растут густые тополя.
— Ля-ля, тополя, хм, хм, — пробормотал Николай.
— Ты о чем это?
— Так… есть идейка.
Тут появился Филя. В руках у него была бутылка минеральной и пакет с недоеденными пирожками.
— Все еще не остыли, — объяснил он.
Сыщики отказались.
— Ну как хотите, сам доем… Вы что, тут в засаде? Может, вовнутрь попробуем? Хотя заборчик, конечно, высоковат… О, там «колючка». Ну так ее можно кусачками. Сбегать к машине?
— Не надо. Она под током, — шепотом сказал Щербак.
— Почем ты знаешь? — спросил Филя.
— Посмотри туда. — Щербак дал ему бинокль, и Агеев разглядел, что от колючей проволоки в двух местах, по обе стороны от железных ворот, вниз идут какие-то провода.
— Видишь какие-нибудь лазейки? — спросил Голованов.
Филя тихо выругался. Потом сказал:
— Что у нас хорошо организовано, так это преступность.
— Не скажи, не скажи, — пробормотал Голованов.
— Что — не скажи: что преступность или что хорошо организована?
— Я вижу лазейку, — оборвал этот философский диспут Щербак. — Вернусь через десять минут. — И он, согнувшись, побежал к забору.
Вскоре он исчез из виду, и, как Филя ни шарил биноклем по пространству, увидеть Николая не удавалось… Филя вздохнул и принялся за свои пирожки.
— И как ты можешь есть в такие минуты?! — в который уже раз поразился Голованов.
— Это у меня нервное…
Щербак вернулся через девять минут.
«Ну что?» — безмолвно спросили его друзья.
Щербак вздохнул и попросил воды. Сделал несколько больших глотков, закрыл бутылку.
— Значит, так. Дело ясное, что дело темное. Я залез на дерево. Внутрь пробраться все-таки совершенно невозможно, но заглянуть сверху — немного получается. Вот что я увидел: длинные ангары, людей не видно, вдоль забора бегают голодные доберманы.
Голованов с Филей переглянулись, и последний покрутил пальцем у виска.