– Ну зачем, Юрий Андреич? – смутилась она.
– Как зачем? За «ВИП»! – сказал Болотников, завернул купюру ей в ладошку и улыбнулся. Но глаза у него были тревожные и лицо невыспавшееся.
– Только по-быстрому, Валюша, мы спешим…
– Уже идем! – сотрудница «ВИПа» повела их и еще пару «very important» пассажиров в отдельный зал, где были мягкие кресла, буфет с горячим кофе, коньяком и бутербродами с икрой, а самое главное, где не было никакой очереди у окошка паспортного контроля.
В это время настойчивые телефонные звонки извлекли из ванной полковника Вету Ганько, помощника министра обороны. Завернув полотенцем мокрые волосы и закрыв дверь в спальню, чтобы не будить своего гостя, тридцатилетний полковник с высокой грудью взяла телефонную трубку:
– Слушаю.
– Вета Петровна? Доброе утро. Извините, что беспокою в такую рань. Это Георгий Брух, один из хозяев фирмы по бронированию «мерседесов». Вы звонили моему партнеру, но он иностранец и плохо понимает по-русски. Вот мое предложение. Мне срочно, сейчас нужны три вертолета с опознавателем цели по радиотелефонной связи. Всего на сорок минут! За каждый вертолет вы получаете по «мерседесу» и мой «линкольн» в придачу.
– Вы с ума сошли!
– Вета, посмотрите в окно. «Линкольн» уже стоит у вашего подъезда и там же водитель с ключами.
Сняв со стула мужской генеральский китель, Ганько набросила его на плечи и подошла к окну. Действительно, внизу, у подъезда ее семиэтажной элитки, стоял черный «линкольн», и возле него шофер крутил на пальце брелок с ключами.
– Пожалуйста, Вета! – сказал голос в трубке. – Это срочно! У меня украли ребенка!
– Я все поняла, – Ганько посмотрела на часы, она была деловой женщиной.
– Мне нужно восемь минут. Где вы находитесь? Куда сесть вертолетам?
– Манежная площадь.
– Куда-а??!
В «Шереметьево», в зале «ВИП», офицер-пограничник проштамповал паспорт и листок с российской визой мистера Винсента Феррано, а еще через семь минут два грузчика привезли ему на двух тележках двенадцать чемоданов, оклеенных непорочной лентой «I LOVE NEW YORK». И Болотников с телохранителем, не отступая от тележек, повели Винсента к выходу из аэровокзала…
Полковник Ганько умела держать слово – ровно через восемь минут два «Ми-24», самые скоростные вертолеты российской армии, развивающие скорость до 350 километров в час, и один десантный «Ми-26», вмещающий две бронемашины и девяносто десантников и развивающий скорость до 300 километров в час, зависли над Манежной площадью и сели на плоскую бетонную крышу будущего торгового центра. Машков, Брух, Сорокин и еще двадцать три отборных бойца службы охраны «Земстроя» заняли места в «Ми-24», еще сотня втиснулась в «Ми-26». Пока набирали высоту, второй пилот мудрил с компьютером радиолокатора, загоняя в него данные о системе телефонной связи «Билайн», которой пользовался Сорокин, и номер телефона одноухого.
– Думаешь, сработает эта техника? – спросил у него Машков.
– С Дудаевым сработала, – ответил пилот.
Когда взлетели на высоту тысячу триста метров, командир вертолета повернулся к Машкову, крикнул поверх рокота двигателя:
– Готов! Но шесть секунд – не больше!
– Понял! – Машков упер свой пистолет в живот Сорокину и приказал: – Звони одноухому! Но имей ввиду – одно лишнее слово!…
– Да знаю я, знаю, – Сорокин набрал номер на своем мобильном «Эриксоне».
Машков тоже приложился к трубке и, дождавшись первого гудка, крикнул пилоту:
– Все! Вырубай!
Пилот тут же выключил двигатель, чтобы одноухий не услышал его рев по телефону, и в пронзительной тишине вертолет стал падать.
Теперь все тринадцать пассажиров слышали и считали гудки:
второй…
третий…
четвертый…
И через открытую дверь пилотской кабины впились взглядами в летящую по кругу стрелку высотомера.
Девятьсот метров…
Шестьсот…
Триста…
На шестом гудке в трубке прозвучал глухой голос одноухого:
– Алло! Слушаю…
Импульс световой отметки вспыхнул на сетчатом экране радиолокатора – опознавателя цели, и пилот задушенно крикнул: «Есть!» – а Сорокин заорал в трубку, делая вид, что не слышит Мовчана:
– Алло! Алло! Ни хера не слышу! Счас перезвоню! – и дал отбой.
В тот же миг – на высоте сорока метров над Крымским мостом через Москву-реку – пилот включил двигатель, и вертолет, просев еще метров на двадцать, вышел из падения и стал набирать высоту.
Второй пилот совместил световую отметку цели с картой Москвы и Подмосковья и сказал:
– Северо-северо-запад, квадрат 120. Деревня Великие Жуки. Полетное время – девять минут.
И эскадрилья легла на курс.
Грузчики вывезли чемоданы из аэровокзала, погрузили их в глухой, без стекол, «уазик» с водителем и четырьмя охранниками и тоже получили от Болотникова по сотенной. Рядом с «уазиком» стоял белый «мерседес» Болотникова, его телохранитель предупредительно открыл заднюю дверцу.
– Зачем столько охранников? – удивился Винсент, садясь с Болотниковым в машину.
– Пошел! Пошел! – нервно сказал Болотников шоферу и приказал своему телохранителю, севшему впереди: – Хвост проверь! Все чисто?
– Чисто, шеф! – ответил тот и сказал в микрофон переносной портативной рации: – Третий, прижмись!
– Кто ребят встречает? – спросил Болотников.
– Четвертый.
– Все! Поехали!
Три машины – белый «мерседес», глухой «уазик» и за ним джип, набитый охранниками банка Болотникова, сорвались с места и понеслись от аэровокзала «Шереметьево» к Ленинградскому шоссе.
Солнечное утро поднималось над Москвой, ни впереди, ни сзади этой небольшой колонны не было ничего подозрительного, а в небе куда-то на северо-запад пронеслись три военных вертолета. Болотников рассеянно повернулся к Винсенту:
– Что ты сказал?
– Я говорю: зачем такое секьюрити? Это всего лишь кевлар.
Болотников мрачно усмехнулся:
– А это всего лишь Москва!
Но даже он не знал в эту минуту, насколько он прав. Потому что позади него, в аэропорту, где шла в это время перегрузка мешков с клеймом «Федеральный банк США» из контейнеров грузового отсека-сейфа «Боинга» в желто-полосатый броневик «Агростройбанка», два спортивного вида молодых попутчика Винсента уже тоже миновали паспортный контроль и таможню и вышли к встречавшему их товарищу «четвертому». «Дело в шляпе», – устало доложили они ему и отправились в буфет, чтобы там, с пивом, убить время до прибытия самолета компании «KRASSAIR».