– Не скупись, Костя, не надо скупиться… Для друзей. Что я вам, ребята, хочу сказать… Можно? – Анатолий игриво толкнул Таню плечом. – Можно поделиться наболевшим? А то какие-то вы смурные сидите. Будто затеяли что-то, да никак удобный момент не выберете… Так поделиться?
– Поделись.
– Да? – Анатолий подозрительно покосился – Таня ответила, видимо, не так, как ему хотелось. Помолчав, он решил продолжить: – Так вот… Каждый человек должен иметь призвание…
– Смело! – бросила Таня.
– Смешно, да? Думаешь, обалдел Анатолий от выпитого… Ни фига. Я говорю не о тех, кто споет лучше всех, спляшет, стишок сложит или чего-то там кого-то там изобразит – на это высокое искусство я не покушаюсь. Если вот Костя, водитель наш, большой в своем деле мастак, то честь ему и хвала! И грамоту я ему к празднику вручу, и премию пожалую…
– Премия – это хорошо, – обронил Костя.
– Я не об этом!
– Так о чем же ты? – раздражаясь, спросила Таня.
– Скажу, не погоняй… Или торопишься? Не знаю, куда тебе торопиться… Меня вон жена ждет, все глаза проглядела, Костю родители дождаться не могут, чтоб узнать, как начальство веселится… Но Костя им об этом не рассказывает, а если б рассказал, то давно бы уже на бульдозер перешел, верно, Костя?
– Мне и на бульдозере было бы что рассказывать, – усмехнулся Костя.
– Да? Тогда не будем… Так вот, Таня, все, кто может тебя ждать, здесь, в машине. Только мы с Костей – верные поклонники и воздыхатели, только мы – твои верные телохранители… Верно, Костя?
– Нет! – ответ прозвучал неожиданно резко. – Поклонник и воздыхатель – это в основном я. А уж телохранитель скорее вы, Анатолий Васильевич.
– Вон ты как… Не возражаю. А ты, Таня, не возражаешь, чтобы я был постоянным твоим телохранителем? Или, скажем, хранителем твоего тела. А?
– Это и есть наболевшее?
– О! Я и забыл… Заветным делюсь, цените! Что я хочу сказать… Каждый человек, я имею в виду не только нас троих, но и всех, кого мы знаем, кто знает нас, кого мы любим и кто любит нас, – Анатолий легко подтолкнул Таню локтем, – кто в чем-то на нас надеется и на кого надеемся мы… мы все должны приносить пользу.
– Сам догадался? – спросила Таня. Что-то произошло с ней сегодня – она все время старалась подковырнуть Анатолия, поставить под сомнения его слова, его самого, положение, которое он занимал.
– Не спеши хихикать, Таня. Мы должны приносить пользу своим близким, родным, любимым. Я говорю вам это как начальник строительного управления. А как частное лицо добавлю: главное – не ваша работа, не ваши обязанности и ваших душ прекрасные порывы… Главное – смежная специальность.
Дождь прекратился, и мокрый асфальт холодно поблескивал в лучах сильных фар. Встречная машина издали начинала мигать, предлагая убрать дальний свет, чувствовалось, что водитель там нервничает и злится. Анатолий усмехался, переключать на ближний свет не торопился, но в конце концов все-таки гасил слепящие лучи, и машина темной гудящей массой проносилась мимо.
– Есть у нас в гараже вахтер… Костя, ты знаешь Петровича? Казалось бы, пустой человечишко, трезвым его можно увидеть, если уж очень повезет… Я его наказываю? Нет. Никогда. Я его поощряю. «Все пьешь, Петрович?» – спрашиваю. Это чтобы он не думал, будто обманул меня и я не заметил, что он пьян с утра. И опять же чтоб ценил мое расположение. Я не гоню его с работы, не объявляю выговор, чертовой зарплаты не лишаю.
– Что же ты так о зарплате-то? – усмехнулась Таня.
– Я же о тринадцатой! – расхохотался Анатолий. – Так вот, владеет Петрович второй специальностью. Если нужен столик в ресторане на два места, на три, на десять, а податься некуда – иди к Петровичу. Все устроит. Даже такой, как сегодня… Хороший был столик, да, Таня? И в уголке, и под отдельным фонариком, и официант не совсем уж отвратный… Сын у Петровича при этом деле. И пожалуйста – ценят его, любят, начальство балует.
– Повезло тебе в жизни, Толя! – сказала Таня. – Завидую!
А есть у меня сосед, алкаш, лечился не то пять, не то десять раз… – Анатолий не пожелал услышать издевки. – Я искренне уважаю его, не поленюсь на дороге подобрать, наличной машине к порогу доставить. Верно, Костя?
– Было дело.
– У этого моего соседа прекрасная смежная специальность – на любой поезд он достанет билет ровно за пять минут. Когда все трестовское, комбинатовское начальство мечется, высунув языки, звонят, клянчат, что-то там кому-то сулят, бегают за броней в самую нашу высокую инстанцию, – оторвав руки от руля, Анатолий ткнул указательным пальцем вверх, – а им говорят, что, мол, хотя билеты и есть, да не про вашу честь, – я поступаю просто – я звоню своему соседу Коле и говорю… Так, дескать, и так, нужны два билета в купейном вагоне, нижние полки, сегодня, на девятнадцать ноль-ноль. Что мне отвечает Коля? Думаете, обещает узнать, заверяет, что постарается?.. Нет, он говорит так: «Анатолий Васильевич, в седьмой кассе на ваше имя лежат два билета, вагон купейный, места нижние, советую не опаздывать, поскольку не исключено, что еще у кого-то окажутся билеты на эти же места, приходите пораньше, Анатолий Васильевич».
– Повезло тебе с соседом, – повторила Таня, не отрывая взгляда от дороги.
Ничуть! – Анатолий покачал головой. – У всех у нас есть хорошие соседи. Надо только помнить, не лениться поздравлять с праздниками, надо знать, когда у них день рождения, как зовут ребеночка… Чтобы и они не забывали свою смежную специальность, совершенствовали ее, осваивали бы новые специальности… Вот так, ребята, вот так.
Показались огни города. Они выглядели необычно маленькими и редкими. Но с каждым километром наливались силой, становились ярче, многочисленнее.
– Я вот все думаю, – заговорила Таня, – за какую смежную специальность ты меня балуешь?
– За основную, Таня! – воскликнул Анатолий, будто ждал этого вопроса. – Тебе смежная вовсе и ни к чему!
– Моя основная специальность – чертежница.
– Ошибаешься. Ты – красивая женщина, Таня. Это главное. Это много, Таня. Это так много, что дай тебе бог управиться только с этим богатством.
– Боюсь, это что-то смежное.
– Боишься? Смежное или основное – все равно бояться не надо. Оно у тебя есть, и хорошо. Не надо прятать свое богатство от друзей. – Анатолий положил руку Тане на плечо. – Ты меня поняла? Вот и хорошо. Надо щедро, не скупясь, дарить друзьям радость, счастье, утеху… Это куда важнее и ресторанных столиков, и железнодорожных билетов. А друзья всегда найдут, чем порадовать тебя, можешь в этом не сомневаться. Вот за что мы не выпили с тобой в ресторане, так это за наши смежные специальности… Ну, ничего, наверстаем. А? Наверстаем?
– Как получится. – Таня повела плечом, стараясь сбросить тяжелую руку Анатолия.
– Не надо, Таня, стремиться уходить от своих друзей, от их объятий. Освобождаясь от друзей, обретаешь не свободу, а нечто совершенно другое.