Безуспешно провозившись с женой Вагая не меньше двадцати минут, похитители оставили ее на полу и, захватив лишь одного Вагая, вся группа через то же окно покинула квартиру, поднялась по веревкам на крышу дома и исчезла в ночной морозной тьме. При этом гэбэшная охрана дома, находившаяся внизу, в подъезде, продолжала спокойно смотреть по телевизору хоккейный матч между сборными СССР и Канады, передаваемый по спутнику из Торонто.
И, наконец, третью операцию совершили два железнодорожных обходчика, машинист локомотива и диспетчер станции «Екатеринбург-Грузовая». В то время, как усиленные наряды милиции, состоящие теперь из шести миллиционеров с двумя служебными собаками, бдительно следили за порядком в хлебных очередях, совершенно безмолвных и даже сравнительно малолюдных в эту ночь, – в это самое время два обходчика станции как раз простукивали на путях колеса вагонов тяжелого армейского грузового состава, отправленного из закрытого города-спутника Исеть (бывшего Свердловска-2). И в оси четырнадцатого вагона они обнаружили неисправность. Чтобы не задерживать 30-вагонный армейский эшелон, направляющийся с грузом боеприпасов и оружия в братскую Сирию, диспетчер станции приказал немедленно отцепить неисправный вагон, загнать его в ремонтное депо и за час-полтора сменить ось на новую. Пришлось машинисту маневрового локомотива перегнать половину состава на другой путь, в самый дальний конец станции, затем оттащить неисправный вагон в депо, а оставшиеся на пути вагоны перевести на запасной путь. Во время этих маневров армейская охрана эшелона частично оказалась в своем служебном, в голове состава, вагоне, а большая часть просто смылась на пассажирский железнодорожный вокзал – там работал ночной буфет и можно было подцепить недорогую проститутку.
Ровно через два часа ремонт неисправного вагона был закончен, еще час ушел у начальника охраны состава на поиски своих солдат, и, наконец, в 5.49, эшелон в том же составе из тридцати вагонов отправился в путь. Никто из охраны эшелона не обратил внимания на то, что на шести из этих тридцати вагонов их старые номерные знаки были написаны свежей краской, а дорожный ветер очень быстро ликвидировал эту единственную улику подмены шести вагонов с боеприпасами. И ровно через четыре минуты после ухода состава, то есть в 5.49 утра, маневровый локомотив уже подогнал эти шесть тяжело груженных вагонов к эшелону с листовой бронировочной сталью, прибывшему из Кривого Рога в адрес «Тяжмаша». Сноровистым железнодорожным обходчикам потребовалось меньше минуты, чтобы подцепить эти шесть вагонов к составу, и уже в 6.01 весь эшелон проследовал на территорию. А армейский эшелон с шестью пустыми вагонами продолжал свой мирный путь в братскую Сирию…
За этими тремя операциями можно было бы проследить одну направляющую руку и один расчет, но проследить было некому: власти, как уже было сказано, были заняты поиском агентов сионизма. Впрочем, об исчезновении трупов Натальи и Ирины Стасовых и похищении Первого секретаря обкома партии Вагая стало известно уже наутро. Причем труп девочки и останки ее сгоревшей матери нашлись сразу. В коротком и открытом свежеструганном гробу, окруженном цветами, мертвая Наташа Стасова лежала на высокой сварной конструкции прямо за Центральной проходной «Тяжмаша», на заводском дворе. Рядом с ее гробиком стоял еще один открытый свежеструганный гроб – с останками обгорелой Ирины Стасовой. У подножья этого металлического постамента, в черноте никак не высветляющегося зимнего сибирского утра выстроился почетный караул из полусотни молодых рабочих завода, все в малиновых беретах бывших десантников. Ветер парусил над гробами большой кумачовый транспарант и освещенными прожек-строк, набранных жирным шрифтом:
«ОНИ УБИВАЮТ НАШИХ ДЕТЕЙ И ХОТЯТ, ЧТОБЫ МЫ НА НИХ РАБОТАЛИ! БАСТУЙ!»
Одновременно с появлением на «Тяжмаше» этих двух гробов вся гэбэшная охрана завода совершенно непостижимым образом оказалась запертой в караульных помещениях шести заводских проходных, где они грелись ночью, спасаясь от хрустящих уральских морозов. Снаружи окна этих проходных тоже оказались блокированы листовой сталью, а все телефонные линии охраны перерезаны. Поэтому утром, к 8.30 у постамента с гробами девочки и ее матери беспрепятственно собрались даже не одна, а две заводские рабочие смены – ночная, уходящая и свежая, утренняя, то есть около 30 тысяч человек. Вид убитой девочки и обугленный труп Ирины Стасовой действовал на людей магически. Не было ни колеблющихся, ни истерических демагогов. Митинг, объявивший общезаводскую забастовку и тут же выбравший Забастовочный комитет во главе со Степаном Зарудным, происходил так организованно, словно подготовка к нему шла всю ночь. 1740 молодых рабочих, в большинстве своем бывшие «афганцы», составили «Бригаду самообороны», четко разделенную на шесть батальонов – по числу заводских проходных. В промозглом предутреннем полусвете-полумраке эти «афганцы» во главе с инвалидом-сварщиком Анатолием Гусько тут же вскрыли склад готовой продукции и вывели к каждой из проходных по два десятка танков «Т-90». Даже без боезапаса эти танки выглядели внушительно и говорили о серьезных намерениях бастующих. Еще серьезней был девиз забастовки, тут же отпечатанный бастующими в типографии «Тяжмаша» на первой странице заводской многотиражки «Голос уральца». Девиз гласил:
«МЫ УРАЛЬЦЫ, А НЕ КИТАЙЦЫ! ТАНКАМИ НАС НЕ ЗАДАВИШЬ!»
Вся остальная страница газеты состояла всего из нескольких строк, набранных жирным шрифтом:
"СКОЛЬКО ЕЩЕ ТРУПОВ НАШИХ ДЕТЕЙ И ЖЕН НУЖНО, ЧТОБЫ МЫ ПРОСНУЛИСЬ?
ХВАТИТ СТОЯТЬ В ОЧЕРЕДЯХ! ХВАТИТ ЖРАТЬ КИТОВОЕ МЯСО!
ХВАТИТ ВЫПОЛНЯТЬ ИХ НОРМЫ! ХВАТИТ ТЕРПЕТЬ! БАСТУЙ ДО ПОБЕДЫ!!!"
Директор завода и секретарь заводского парткома отказались принять делегацию Забастовочного комитета и названивали в обком партии и управление КГБ для получения инструкций. Но в обкоме и в КГБ все руководство было в панике из-за мистического исчезновения Федора Вагая. Еще вчера вечером Вагай рапортовал самому Стрижу о том, что порядок в городе практически восстановлен, И вдруг сегодня с утра – ни Вагая, ни трупов погибшей девочки и ее матери, а жена Вагая – родная сестра Романа Борисовича Стрижа! – в бессознательном состоянии!!!…
Конечно, в квартире Вагая уже трудилась бригада лучших уральских следователей, розыскные собаки и даже профессор криминалистики из Уральского государственного университета. Одновременно скорая помощь увезла в больницу жену Вагая – она все еще была без сознания.
Но только к 10.30 утра, когда до бригады следователей, работающих в квартире Вагая, дошло сообщение о появлении трупов Натальи и Ирины Стасовых на «Тяжмаше» и о начавшейся там забастовке, светила уральской криминалистики связали воедино все утренние события и высказали предположение, что и Вагай находится где-нибудь на территории «Тяжмаша» в качестве заложника.
Короче, лишь в 10.45 утра второй секретарь обкома партии Серафим Круглый приказал Сухину, Шарапову и командующему городским военным гарнизоном окружить «Тяжмаш» войсками, полностью изолировав бастующих от внешнего мира. Но время было потеряно: по заданию Забастовочного комитета десятки «афганцев» уже давно покинули территорию завода и все тем же мистическим образом, то есть без служебных пропусков оказались на территориях других уральских заводов.