– Ты мне веришь? – вопросом на вопрос ответил Оболенский.
– Верю! – твердо сказала женщина.
– Правильно делаешь! – усмехнулся Максим.
Жарко… Жарко и душно. Ни ветерка, ни малейшего шевеления воздуха. Самого солнца, раскаленного, аж белого, не видно. Скрывается за густыми переплетениями листвы деревьев, кустарников, каких-то лиан и еще черт знает чего. Уж что-что, а растительность здесь богатая и густая. Даже, наверное, слишком.
Потому-то и дорога – обычная извилистая грунтовка, не автобан какой-нибудь – оказывается как бы в тоннеле с зелеными, непроницаемыми для взгляда стенами.
Неожиданно листва на той стороне дороги зашевелилась. Интересно… Как в том детском стишке-вопросе: «Ветра нет, кусты трясутся. Это значит, там…» А дальше – понимай и продолжай как хочешь. Это уж у кого на что фантазии хватит.
Вот только тут и фантазировать нечего – если кусты трясутся, значит, в них кто-то двигается. Может, зверь, может, птица какая. Большая такая. Или – люди. И неизвестно еще, что хуже. Встретить в таком вот лесу зверя дикого, совсем голодного, или человека, который иногда бывает намного хуже и опасней самого злобного хищника. Потому что человек – единственное животное, которое убивает подобных себе не из-за голода, не из желания насытиться, а просто так, от скуки или злости.
Впрочем, долго гадать не пришлось. Густые, сцепившиеся между собой ветви раздвинулись и на дорогу осторожно выбрались несколько человек. Шли пригнувшись, каждым движением выдавая настороженность, бдительно по сторонам прислушиваясь, поглядывая на окружающий их лес. Один, два, три… Всего – семеро. Маловато… Хотя… Двое волокут какой-то тюк. Может, переселенцы какие? Бредут себе по лесу в поисках лучшей доли и хлебных мест?
Ага, переселенцы… Вон, черные ладони сжимают автоматы, стволы по сторонам хищно рыскают в поисках добычи. А руки черные не от многолетней грязи. Цвет такой. Природный. И руки, и ноги, и лица. Где в темноте столкнись – и не увидишь, не различишь на фоне густой, как кисель, южной ночи.
И тючок, что с повышенной осторожностью тянут «черные братья» – это не имущество, с превеликим тщанием собранное и сбереженное, от неких негодяев скрываемое. Фугас это. А выбравшиеся на дорогу черноногие будут его сейчас устанавливать. Развлекаются, наверное, так местные жители. Поставят фугас и ждут – а кто же на него наедет?..
Да нет. Артем Рождественский – он же капитан Монк, если по-тутошнему, – наблюдал сейчас подготовку засады. Колонна – порожняком – с утра в город прошла и скоро должна бы уже начать движение назад. Если можно так сказать, в пункт постоянной дислокации. И этот вот сюрприз для нее как раз и готовят. Как в том мультике: «И до чего же бывают люди до чужого добра жадные!»
Монк, стараясь не делать резких движений, чуть переместил руку и скосил глаза на циферблат часов. Еще рано… Эти, что на дороге, наверняка не одни. Это только саперы и группа их прикрытия на время установки ВУ. Семеро – слишком мало для организации полноценной засады. Значит, там, за завесой зелени, скрываются еще люди с оружием. Оборудуют позиции, разбирают сектора обстрела… Знакомая до боли тактическая схема. Фугас – под переднюю машину сопровождения. Дорога узкая, съездов налево-направо нет. Значит, после подрыва будут вынуждены остановиться. Заднюю – из гранатомета. Всё, колонна закупорена, и спокойно расстреливай остановившуюся змею сбоку, из укрытия, по всей длине.
Передовой дозор колонны толково поставленную засаду не «вскроет», хоть убейся. Заслонами всю дорогу не перекроешь. У Монка в команде тридцать человек. А перекрыть надо семьдесят километров лесной дороги. То есть один человек больше чем на два километра. А по одному и не поставишь. Нормальный заслон – три-четыре человека. Да плюс группа быстрого реагирования с «броней» – иначе все эти заслоны становятся просто бессмысленными жертвами. И где столько людей взять? Кроме того, кто-то ведь еще должен и саму колонну сопровождать…
Разумеется, опасны не все семьдесят «кэмэ». Дорога ведь не только по лесу идет, но и по лишенной растительности, голой, как ладонь, равнине. Да и вблизи базы никто особо шалить не будет. Там народа до фига и больше. Как выскочат, как выпрыгнут на выстрелы… Никому мало не покажется. Так что перекрывать всерьез приходилось, по большому счету, километров тридцать. И на этой «тридцатке» не каждое место для засады пригодно. Но все равно много.
Монк вроде бы нашел выход. И, можно сказать, понял причину неудач тех, кто занимался проводками до него. Этот молодой шустрый америкос был прав – дело в менталитете.
Начать можно с самого простого – места работы. И Монк, и его предшественники работали в одной и той же структуре – компании JWS. А что такое эта самая компания? Международное охранное агентство. Ну, или если сказать по-другому – военная компания. Вроде бы и разница небольшая, всего лишь игра слов. На первый взгляд. А вот на второй…
Предшественники Монка работали в охранном агентстве. А капитан и его люди служат в военной компании. И подход, отношение к делу у них с предшественниками различаются кардинально.
Законопослушные американцы, из которых раньше формировалась группа сопровождения грузов, занимались только охраной. То есть реагировали на сам факт нападения. Не напали – хорошо. Напали – попытались отбиться. Именно попытались, ибо сложно отбиться от неожиданного, заранее спланированного и просчитанного на сто рядов нападения. Тем более что засады выставляются в тех местах, которые для обороны противника заведомо неудобны. Вот и несли американцы потери. Но упрямо пытались оставаться всего лишь сторожами.
Монк и его команда не охраняли. Они воевали. А что это значит? А то, что они не ждали нападения. Они нападали сами. Противник готовит засады? Отлично! Значит, перед проводкой эти засады необходимо вскрыть и уничтожить. Но для этого не надо носиться взад-вперед на удобных автомобилях. Ножками, господа, ножками, да соблюдая все меры предосторожности… Вот где пригодилась насильно навязываемая Монком физическая подготовка.
Все не просто, а очень просто. В период затишья, когда грузы не поступали, Монк изучил дорогу, выделив наиболее удобные места для организации засад. Ну, по принципу «а где я сам, если?..». Тем более что направление не меняется – из пункта А в пункт Б. Арифметика для первоклассников.
Потом проводил тактические занятия с личным составом именно в этих местах. Таким образом по прошествии некоторого времени и он сам, и его люди неплохо знали местность в наиболее опасных точках. После этого прошла разбивка подразделения. В первом взводе оказались наиболее подготовленные во всех отношениях бойцы. Неофициально – взвод активных действий. Во втором взводе – люди постарше, физически не ахти, те, кому тяжело усвоить новые требования. Охранники, грубо говоря. Вот они и занимались сопровождением, непосредственно проводками колонн.
С утра выезжают. Число машин – полное. Правда, экипажи несколько урезанные, только водитель и пулеметчик. Повели пока еще порожнюю колонну под загрузку, в столичный порт, где имеются склады, в которые и разгружаются суда круглосуточно. Разумеется, под присмотром американских охранников. Но так и должно быть. И за своих людей, ушедших в сопровождение, Монк не боялся. Местным порожняя колонна неинтересна. Им ведь не кровь и трупы нужны и не сожженные грузовики. Не такие уж они и кровожадные, эти аборигены. Груз им нужен. Уж зачем им это горное оборудование, куда и кому они его собираются продавать, Монка мало волновало. Главное, что порожняк в безопасности. И его прикрывает второй взвод под командованием Прапора. А первый взвод, с Хохлом и самим Монком во главе, еще в темноте, под утро, выдвинулся в лес. Разделились на две группы, стали на дневку, примерно на равном расстоянии от наиболее вероятных и опасных для засады точек. Ну, и друг от друга. А в самих этих местах были выставлены пары наблюдателей, с обязательным выходом на связь каждый час.