Он надорвал пакетик с фисташками, и две штучки упали Ярославу на колени.
– Знаешь, кого он поставил на ворота?
– Догадываюсь. Слепня. Правильно?
– Да. – Максим переживал происходящее на стадионе так, словно сам находился на скамейке запасных. – Он пропускает любой мусор, летящий в створ. Из двенадцати бросков – три пропущенные шайбы.
– Так счет уже три – ноль? – Свантуш все же поднял на мгновение голову. Вынул изо рта жвачку, прилепил ее за ухо и кинул на язык два очищенных орешка. – Круто! Мы такого себе не позволяли. Максимум перевес в одну шайбу. О чем думает этот Трофимов? Это же явная залипуха!
– Он страхуется, – ответил Баркетов. – Готов поспорить, что Слепень не в курсе происходящего. Игнат Артемьевич не знает, сколько он способен пропустить…
– То есть деньги Слепню не светят?
– Скорее всего, нет.
– Зажался Трофимов. Нехорошо, – чех говорил ровно, без эмоций. Его не волновало происходящее в стане «беркутов»; он лишь поддерживал беседу с Максимом. – А кто в курсе?
– Ожогин, Гранич и Алгерсон.
– Ну… В общем, это грамотная подборка. В крайнем случае, Трофимов скажет, что состав был экспериментальный.
– Так оно и будет. Пару минут назад показывали его лицо. Спокоен, как мамонт.
– Ясное дело, – кивнул Свантуш. – А чего ему дергаться?
Им принесли заказанное пиво, и чех ловко сдул пенную шапку со своей кружки. Посмотрел на часы. Сегодня вечером он снова планировал встретиться с Ивоной. Но лишь по завершении их общих с Максимом дел. Сотрудник Роскомспорта обещал появиться в баре к четырем. Баркетов отыскал его номер телефона через контору и назначил встречу. И россиянину, и чеху предстояло сегодня сделать чистосердечное признание. Другого пути бывшие одноклубники не видели…
Тем временем в транслируемом по телевизору матче у «беркутов» появился пятый полевой игрок. Это был Алгерсон. Его партнеры мгновенно произвели замену, и на лед спрыгнул Гранич. Судя по его зверскому выражению лица, он был полон решимости отыграться. Третьим в нападении вышел Заваров. Ожогин продолжал отбывать свою полученную ранее дисциплинарную «десятку». «Беркуты» ринулись в атаку. Алгерсон забросил шайбу в зону противника по левому флангу, сам же первым оказался на подборе. Перевел под бросок защитнику, но тот, сделав обманный финт, отправил шайбу дальше на Гранича. Чех был готов к атаке с ходу и мощным щелчком буквально прошил голкипера «Кристалла». Шайба пролетела у последнего в «домик» между щитков. Разрыв в счете сократился до двух шайб. Оператор крупным планом выхватил висящее под сводами арены электронное табло. Потом показали, как Гранич принимал заслуженные поздравления от партнеров по звену. Алгерсон что-то негромко сказал ему.
– Одумались, – прокомментировал только что увиденное Баркетов. – Как ты и просил, Яр. Будут вести счет до разрыва в одну шайбу. И никаких подозрений.
– Правильно, – кружка чеха успела опустеть наполовину. – А чего зарываться? Надо ведь и меру знать.
– Да какая мера? – парировал Баркетов. – Хрен редьки не слаще.
– Не знаю, не пробовал, – Свантуш улыбнулся. – Ты пиво пить будешь?
– Сейчас.
До шестнадцатой минуты заключительного периода команды докатились без заброшенных шайб. Гранич продолжал демонстрировать агрессию в атаке, но игра упорно «не ладилась». То передача получалась не совсем точной, то на заключительном броске шайба предательски перескакивала через крюк. Алгерсон также дважды отметился неточными бросками. Один раз попал точно в голкипера, второй раз «лизнул» штангу. На площадке появился Ожогин. Атаки «беркутов» усилились, и за четыре минуты до конца встречи разрыв в счете удалось-таки свести до минимума. Правда, отличилась не первая, а вторая пятерка, закрутив настоящую «карусель» у ворот противника. Шайба срикошетила от спины голкипера и «своячком» влетела в сетку.
На последних секундах Слепников заменился шестым полевым игроком. Даже Свантуш, допив первую кружку пива и заказав вторую, уставился в экран. Традиционное напряжение на площадке сохранялось по всем правилам хоккея.
– Может, отыграются? – предположил чех.
– Шутишь? – Баркетов не повернул головы в его сторону. – С Трофимова голову снимут.
– А если ставка шла на ничью?
– Вряд ли.
Максим оказался прав. Отыграться в основное время и перевести игру в овертайм «беркутам» не удалось. Гранич проиграл вбрасывание, попытался отнять у противника шайбу при помощи силового приема, но ошибся буквально на ровном месте. Ожогин не подстраховал партнера. Защитники тоже находились далеко. Шайба вышла из зоны «Кристалла», и на то, чтобы вновь доставить ее обратно, «беркуты» затратили более двадцати секунд. Алгерсон дважды забирался в офсайд.
– Шито белыми нитками. – Свантуш чистил фисташки, не глядя, сбрасывая шелуху себе под ноги. – Ты это видел, Макс?
– Еще бы! Мне ли не знать, как грамотно Алгерсон умеет входить в зону.
За пять секунд до финальной сирены бросок по воротам «Кристалла» все-таки состоялся. В исполнении того же Алгерсона. Шайба прошла мимо ворот, ударилась о борт и неожиданно выскочила на «пятачок». Савин, вышедший в роли шестого полевого, был готов к добиванию. Именно он под занавес «пустил корни» перед воротами противника. Глаза наблюдавшего за игрой Баркетова азартно блеснули. Он вскочил, едва не расплескав стоящую на столе кружку пива. Планы Трофимова рисковали разрушиться благодаря непредвиденному стечению обстоятельств…
Но чуда не случилось. Его не допустил Гранич. Чех вроде бы тоже кинулся на добивание, но вместо этого врезался в Савина и опрокинул его на спину. Нелепо махнул клюшкой, шайба взмыла вверх и одновременно с сиреной перескочила через верхнюю перекладину ворот. На экране появился Ожогин, раздосадованно схватившийся за голову. Актерского таланта ему было не занимать. Сокрушался нападающий «беркутов» очень естественно. Подъехавший Алгерсон ободряюще похлопал партнера по спине. Матч был закончен с итоговым счетом «3:2» в пользу «Кристалла».
– Слили? – раздался голос справа от Баркетова.
Максим повернул голову. Рядом с ним стоял Росляков и тоже наблюдал за тем, как игроки гостевой команды поздравляли друг друга с победой.
– Слили, – Баркетов опустился на стул. Придвинул к себе кружку с пивом и сделал большой глоток. – Я знал, что сольют, но до последней секунды надеялся… Глупо, конечно.
– Глупо, – согласился Росляков и тоже сел. – Трофимов не стал бы рисковать жизнью своей супруги.
– Вам это известно? – удивился Максим.
– И это, и многое другое, – сотрудник Роскомспорта поочередно уперся взглядом сначала в Баркетова, потом в Свантуша. Ребята определенно созрели для разговора и запираться уже не станут. – Не стоило вам связываться с Никоновым. Даже если представить дело, как применение оружия в целях самообороны… Все равно не стоило.