Пума молниеносно прыгнула вперед. Росляков не успел развернуться. Он спустил курок еще раз, но его пуля лишь со свистом взрезала воздух. Гигантская кошка кинулась Алексею на грудь, но сбить жертву с ног не сумела. «Марголин» выскользнул из пальцев Рослякова, и он тут же ухватился двумя руками за морду животного, не позволяя тому впиться себе в горло. Острые когти скользнули по плечам Алексея, раздирая не только ткань куртки, но и тело под ней.
Симбулатов пулей метнулся к оброненному Рубаевым диктофону, но Игнат Артемьевич находился ближе и первым накрыл ладонью бесценную улику. Чиновник из ФХР ногой ударил его в лицо. Трофимов с разбитым носом опрокинулся на спину, однако диктофон остался у него в руке. Симбулатов бросился на него сверху, и мужчины покатились по полу, матерясь и осыпая друг друга проклятиями…
Росляков продолжал удерживать пуму, но силы покидали его с каждой секундой. Рукава куртки насквозь пропитались кровью. Острые блестящие клыки зверя с капающей слюной клацали в каких-то нескольких сантиметрах от лица Алексея…
Баркетов вбежал в гостиную, остановился, мгновенно оценил ситуацию и, двинувшись к сражающемуся с пумой Рослякову, решительно вскинул оружие. Ни раздумий, ни колебаний у Максима не было. Он навел ствол «магнума» на голову дикой кошки и выстрелил. Пуля прошла по касательной, опалив шерсть за ушами. Однако пума резко дернулась, перестав клацать зубами, и тут же переключилась на новый объект. К Баркетову с грозным шипением развернулась огромная черная морда. Изготовившись к атаке, пума свирепо распахнула пасть. Но Максим не предоставил ей такого шанса. Протолкнув еще дымящийся ствол между клыков, он вторично спустил курок. Рослякову в лицо брызнули ошметки мозга, перемешанного с кровью. Пума повисла на руках Алексея, он отпустил ее, и тело животного с изуродованным черепом приземлилось на пол. Баркетов все еще держал «магнум» в вытянутой руке. Пальцы дрожали от нервного напряжения. Бессознательно, неизвестно по какой причине, он нажал на спусковой крючок еще раз, затем еще… Но «магнум» лишь сухо щелкал. Патроны в обойме закончились. Росляков мягко отобрал у хоккеиста оружие и, когда тот бессильно опустил руки, вновь вложил «магнум» ему в ладонь. Затем задрал свой свитер и вытер им лицо.
– Максим! – окликнул сотрудник Роскомспорта Баркетова. – Эй! Все в порядке?
Баркетов несколько раз сморгнул и лишь после этого сумел сфокусировать взгляд на собеседнике. Зрачки нападающего «беркутов» были расширены настолько, что глаза казались черными.
– Твою мать! – на выдохе произнес Максим. – Мне… Мне никогда еще не было так страшно. Стыдно признаться, но я чуть не обделался.
– Где Ярослав?
Баркетов скривился так, словно ему дали под дых.
– Он мертв.
– Помогите! – прохрипел Трофимов, корчась на полу под оседлавшим его чиновником из ФХР. Заветный диктофон Игнат Артемьевич бережно прижимал одной рукой к груди, а второй в это время старался заблокировать удары противника. Симбулатов целился жертве кулаком в лицо. Один раз попасть у него получилось. Из разбитого носа Трофимова тянулась тоненькая струйка крови.
– Я тебя урою, сука! – истошно вопил Ринат Мартынович.
Он полностью утратил над собой контроль и продолжал размахивать руками даже после того, как Росляков с Баркетовым вдвоем оттащили его от Игната Артемьевича. Симбулатов попытался поддеть лежащего ногой.
– Успокойтесь, – посоветовал ему сотрудник Роскомспорта. – Какой уже смысл, Ринат Мартынович? После драки кулаками не машут. Смиритесь и поймите, что теперь для вас все кончено.
– Нет! – зло выкрикнул Симбулатов и обернулся к нему. – Вы еще не знаете, с кем связались, засранцы! Я вас сгною! Ясно? Вы у меня…
Баркетов ударил его рукояткой «магнума» по зубам.
– Не надо, – вразумил хоккеиста Росляков, а затем протянул Максиму наручники. – Лучше надень-ка на него вот это.
Сам же Алексей склонился над главным тренером «беркутов», протянул ему руку и помог подняться. Забрал диктофон. Отмотал запись назад и включил кнопку воспроизведения.
«То есть на выездных встречах слитых матчей не будет?» – отдаленно, но вполне разборчиво прозвучал голос Игната Артемьевича.
«Нет. Только на домашних играх», – это уже говорил Симбулатов.
Росляков улыбнулся, выключил диктофон и сунул его в карман куртки. Баркетов к этому времени уже справился с чиновником из ФХР, заломив ему руки за спину и надежно сковав их металлическими самозатягивающимися браслетами. Ринат Мартынович угомонился. Он с болью смотрел на поверженную пуму, приобретенную им когда-то за баснословные деньги. Трудно было сказать, о чем больше жалел Симбулатов – о питомице или о напрасно потраченных сбережениях.
Росляков придвинул к себе стул и устало опустился на него. С окровавленными лохмотьями на рукавах сотрудник Роскомспорта в этот момент был похож на большую раненую птицу…
Телефонный звонок разбудил Чуйкина. Следователь протер глаза, бросил взгляд на стоящий в изголовье будильник и только после этого потянулся к мобильнику. Жена недовольно заворочалась под правым боком, но не проснулась. Чуйкин глянул на высветившийся номер, затем нажал кнопку отбоя и неохотно выбрался из-под одеяла.
Заснуть вчера удалось очень поздно. Чуйкин ворочался без сна, мучимый мыслью о том, что очередной такой же, как и он, коллекционер, с которым они договорились об обмене карточками через Интернет, скорее всего «кинул» коллегу. Письма от него не было уже больше месяца. А ведь при помощи этих карточек Чуйкин надеялся закрыть очередную коллекцию. Теперь придется вести переговоры с нуля, и уже с другими людьми…
Вместе с мобильником следователь вышел в смежную комнату, закрыл за собой дверь спальни и, буквально упав в кресло, перезвонил по последнему входящему номеру. Чуйкин знал, кто домогался его в столь ранний час.
Росляков ответил сразу:
– Разбудил, что ли?
– А ты на часы смотрел, Леша? – парировал старший следователь районной прокуратуры. – Чего с петухами вскакиваешь?
– Да с какими петухами? – Росляков усмехнулся, но веселости в его голосе не было. – Я и не ложился еще, Володя. Не до того было. А звоню тебе потому, что новости есть. И работенка для тебя, не терпящая отлагательств.
– Побойся бога, Леша, я только глаза продрал! Какая тут работенка?
– Мы Симбулатова взяли.
На мгновение Чуйкин утратил дар речи. Росляков был не склонным к юмору человеком, да и ослышаться следователь никак не мог. Остатки сна как рукой сняло. Чуйкин встрепенулся и распрямился в кресле. Машинально понизил голос до шепота.
– Как взяли? – переспросил он.
– С поличным, конечно. Покушался на жизнь человека. Могу лично засвидетельствовать. Но не это самое главное, Володя. У меня в наличии аудиозапись, из которой следует, что именно уважаемый Ринат Мартынович стоял за всеми этими аферами со «Стальными Беркутами». Улика железобетонная, не подкопаешься. Он признается во всем содеянном, в том числе и в убийстве Олега Осина.