Короче говоря, майор Оболенский окончательно плюнул на все условности, подал рапорт об увольнении из органов и занялся формированием команды. Разумеется, первым, к кому он обратился с предложением войти в нее, стал старый сослуживец – Артем Рождественский.
Артем Викторович Рождественский родился в… Впрочем, не имеет особого значения, где и когда он родился. Достаточно того, что сейчас его возраст, так же как и возраст Максима, приближался к сорока. Примерно такого же роста, как и старинный приятель, только разве что чуть плотнее. Типично русское лицо, без каких-либо особых и броских примет… На улице такого встретишь – и внимания не обратишь. Правда, во многом потому, что бывший майор Вооруженных Сил Российской Федерации специально обучен не привлекать к себе внимания.
До того, как встать по ту сторону закона, майор Рождественский командовал группой в отдельной бригаде специального назначения ГРУ Генерального штаба. Во время проведения спецоперации на территории Чеченской Республики убил, если можно так сказать, не того человека. Убил не из садистских побуждений – в бою. Но погибший, несмотря на то что сотрудничал с боевиками, был еще и членом довольно влиятельного тейпа, который потребовал крови русского офицера.
Обвиненный в убийстве при отягчающих обстоятельствах, Артем оказался в СИЗО, где на него открыли охоту чеченские «кровники», подкупленные ими уголовники и сотрудники пенитенциарной системы, а также представители спецслужб, которым – в свете очередных выборов – растущая популярность майора была как кость в горле. Опять же, кстати, операцией по нейтрализации «раздражающего фактора», каким стал офицер, руководил полковник Талаев. Тогда еще полковник…
После ряда «постановок» Рождественский был спровоцирован на побег, но, оказавшись на свободе, разобрался со всеми своими врагами и недоброжелателями, «отвел глаза» Талаеву, с помощью друзей имитировав собственную смерть, и покинул Россию, отправившись в одну из вечно воюющих стран ближнего зарубежья наемником.
Предложение «съездить» в Таджикистан принял, может быть, без особого восторга, но достаточно легко. Ибо на момент поступления этого предложения опять был вынужден пуститься в бега – чеченские «кровники» взяли его след.
По общему решению членов команды возглавил группу, как наиболее опытный и подготовленный.
Следующим по списку… Хотя – отставить! Какой еще такой список в команде наемников?.. Короче, Федор Аверьянович Багров. Отставной подполковник, бывший командир отряда спецназа ГУФСИН. Можно сказать, заслуженный пенсионер. Разумеется, постарше товарищей и коллег, ростом повыше, телосложением помощнее… Ну да это обусловлено спецификой задач, выполняемых его службой. Он – не разведчик и не диверсант, который должен тихо прийти и так же тихо уйти, он – штурмовик. Подавление бунтов в колониях и тюрьмах, освобождение заложников, захваченных во время этих бунтов… Ну, и так далее.
Багров, вернувшись из очередной командировки «на войну», в порыве ревности убил любовника своей жены, лишившись одномоментно и семьи, и службы, и свободы. В камере СИЗО, где авторитетный офицер оказался в роли «смотрящего», он познакомился и подружился с Артемом Рождественским. В дальнейшем эта дружба только укрепилась, когда Федор Аверьянович, оказавшись на свободе благодаря ловкости пройдохи-адвоката, принял самое активное участие в разборках Рождественского с его многочисленными врагами.
Поэтому, когда Артем принял решение уезжать из страны, Багров последовал за ним. Тем более что в родном Красногорске его ничто не держало.
Так же было воспринято Федором Аверьяновичем предложение посетить Таджикистан. Он просто последовал за другом, во всем ему доверяя.
Четвертым членом этой команды стал Василий Арсеньевич Скопцов. В отличие от своих товарищей непрофессиональный военный. Но как «любитель» – весьма и весьма высокого уровня.
Почти двухметрового роста, атлетического телосложения, с немного свернутым на сторону носом, Василий на первый взгляд производил впечатление этакого удачливого «братка», шагнувшего в двадцать первый век из кровавых девяностых века двадцатого. Однако внешность обманчива. Бывший замкомвзвода в отдельной бригаде специального назначения внутренних войск, старший сержант и «краповик» Василий Скопцов бандитов ненавидел искренне и истово, посему регулярно попадал в родном Красногорске во всякие сомнительные передряги. Благодаря армейской выучке и постоянно поддерживаемой на самом высоком уровне спортивной форме всегда выходил из этих передряг с честью.
Можно сказать, что к команде спецов он прибился, как в годы войны прибивались дети в сыны полков. С давних пор водил знакомство с Максимом Оболенским, пару раз помогал ему в работе по преступлениям. Помогал и в этот раз раскрывать убийство судьи. Причем действовать там пришлось дерзко, жестко, балансируя на грани закона и полного беззакония. В результате появилось что-то, подобное личной заинтересованности. Не в деньгах, которые были обещаны за успешное раскрытие этого преступления, а в том, кто окажется сильней. Короче, Скопцов «поймал» охотничий азарт, ему понравилось идти по следу, предугадывая шаги противника. И когда Оболенский собрался в Таджикистан, чтобы окончательно поставить точку в этом деле, Василий просто последовал вслед за ним.
Две недели были затрачены на знакомство друг с другом и боевое слаживание группы. После чего четверка вылетела в Душанбе…
Первым таможенный досмотр прошел Багров. Не спеша вышел на площадь перед зданием аэропорта, встал чуть правее входа, чтобы не мешать снующим туда-сюда местным жителям, поставил сумку у ног. С видом человека скучающего и бездельного поглядывал по сторонам, ни на чем не задерживая взгляд и не акцентируя внимание.
Через несколько минут к Федору Аверьяновичу присоединился Оболенский. Небрежно бросил свою тощую сумку рядом с багровской, улыбнулся:
– Таможня дала добро, Федор?
– Ну так!.. – в манере все того же товарища Сухова откликнулся Багров.
Больше ни о чем не говорили – все уже было сказано и обговорено не однажды. Лишь Максим цыкнул негромко на особо назойливого таксиста-частника, обещавшего «самый быстрый и комфортный езда по исторический место». Надо сказать, довольно субтильный на вид Оболенский особого впечатления на «бомбилу» не произвел. Однако красноречивый взгляд медведистого Багрова сразу и бесповоротно лишил таксиста надежды по-легкому «срубить капусты» на приезжих.
Последним на площадь вышел Рождественский. Постоял несколько секунд, привыкая к режущему глаз свету по-южному яркого солнца, сморгнул набежавшую слезу, после чего подошел к остальным членам группы.
– Все в сборе, – негромко констатировал Артем. – Отлично. Кто что скажет?
Все дружно посмотрели на Скопцова. Группа уже была в рейде, на враждебной территории. Значит, вступают в силу и неписаные законы разведки, один из которых гласит, что каждый боец имеет право голоса при обсуждении жизненно важных для подразделения вопросов. Разумеется, принимать решение и нести за него ответственность будет командир. Но высказать свое мнение может каждый. И, как правило, начинают с самого младшего – по возрасту ли, по званию, не суть. Делается это для того, чтобы старшие товарищи не давили на младших своим авторитетом.