Поругавшись с Хлыстом, чуть позже Дрон с ним все же договорился и за приличный денежный «откат» был отпущен по своим делам. Всю ночь телохранитель Ника развозил героин по ночным клубам и дискотекам города, собирал долги, пополняя оборотные средства. Молодежь после побоища отрывалась по полной, празднуя победу над «стариками». К утру, весьма довольный проделанной работой, Дрон вернулся обратно. Загнав машину в гараж, прошел в помещение, где содержался поповский сын. Пленник был на месте.
– Живой еще? – усмехнулся охранник. – Может, как и твоему покойному дружку, пора тебе писать предсмертную записку?
Георгий не успел ответить, потому что у охранника заиграл телефон.
– Да, Ник, я на месте, – доложил телохранитель.
– Сейчас приедет врач с Анжелой, открой им ворота, – предупредил его Малахитов.
Вскоре за воротами раздался гудок. В объективе видеоглазка показалось лицо Виктории Викторовны.
– Я привезла Анжелу, – доложила заведующая гинекологией.
Дрон нажал кнопку для открытия въездных ворот и, проходя мимо Георгия, не упустил возможности его поддеть:
– Любовь твою после аборта привезли; сейчас, наверное, опять к тебе пристегнут. Не так скучно будет.
Георгий не подал вида, скрывая ярость. Дрон вышел во двор встречать иномарку. Подойдя к затемненным стеклам задней двери, он открыл ее, чтобы принять пленницу, но вместо девушки из машины выскочил человек в маске и двумя ударами вырубил растерянного телохранителя. Следом за машиной заведующей во двор малахитовского особняка въехали еще несколько автомашин с мигалками, из которых посыпались бойцы спецназа. Вместе с ними одним из первых в дом вбежал капитан Фролов. Первым делом он рванул в гараж освободить Георгия. Его появление для отчаявшегося парня было словно появление волшебного джинна из бутылки.
– Анжела?! – первое, что вырвалось при виде оперативника у Георгия.
– Спокойно, парень, с ней все в порядке, – успокоил его Фролов. – Ты как?
– Где она, что с ней? – не переставал задавать вопросы юноша, забывая про свои переломы от побоев.
– Успокойся, она дома со своей матерью, – начал рассказывать все по порядку Фролов. – Вчера, когда гинекологичка Малахитова ее вывезла, мы сели им на хвост и задержали машину на пикете ДПС.
– Так, значит, никакого аборта не было, – воспрянул духом Георгий.
– Конечно, нет, – в очередной раз успокоил его Фролов. – А потом я закошмарил врачиху, и она обеспечила спецназу беспрепятственный проход сюда.
– Это что, все из-за меня? – продолжал удивляться бывший пленник.
– Нет, мы вчера вечером получили санкцию на арест Малахитова, так что Анжеле и тебе просто повезло, – честно признался Фролов.
– Арест? Ника?
Разговор оперативника с парнем прервал появившийся спецназовец.
– Товарищ капитан, там адвокат Малахитова подъехал. Вас просили подойти, – доложил рослый боец.
– Отвези парня домой, – попросил его оперативник.
Через десять минут машина привезла Георгия к дому Анжелы.
– Вы, наверное, перепутали, – обратился он к водителю. – Это не мой дом.
Дальше он не успел ничего сказать, так как в подъезде распахнулась дверь и из нее выбежала Анжела. Она бросилась в объятия Георгия, и слезы радости брызнули у нее из глаз. Их губы встретились, и парень насладился долгожданным поцелуем, сладость которого не мог отбить ни привкус соли на губах от слез девушки, ни его переломанные ребра, боль которых он уже не замечал. Любовная анестезия…
– Я тебя люблю, – первое, что вылетело у него из губ, когда разомкнул уста.
– Я тоже тебя люблю, – призналась ему девушка. – Еще когда послала тебе эсэмэску, я уже тебя любила. Мне просто было стыдно тебе признаться. Я боялась, что ты меня не примешь из-за того, что я была с Малахитовым и буду рожать его ребенка.
– Моего ребенка, – мягко поправил ее Георгий. – Ты будешь рожать моего ребенка.
– Э, вы будете подниматься или так и простоите весь день с поцелуями, как прилипалки? – раздался голос сестры Георгия.
Парень поднял голову и увидел Настю на балконе Анжелиной квартиры.
– А эта блоха что здесь делает? – удивился брат.
– Так ведь ваш дом сожгли, поэтому все твои пока живут у нас, – огорошила его смеющаяся девушка. – В тесноте, как говорится, да не в обиде. Мы же теперь одна семья? Да?
– Да, – просто ответил парень, но его сердце продолжало ликовать и повторять с каждым своим ударом это бесконечное и радостное «да»…
Николая разбудил звонок заведующей гинекологией, которая сказала, что подъезжает с Анжелой к его дому. Малахитов, еще не отошедший от сна, позвонил телохранителю и распорядился открыть ворота. Все, что стало происходить дальше, моментально вернуло его с небес на землю. Атака спецназа, наручники на руках, безликий работник прокуратуры в форме майора юстиции, зачитывающий ему его права…
– Имеете право пользоваться услугами адвоката. Имеете право не свидетельствовать против себя и своих близких… – уловил он самое важное из большого количества произнесенных следователем слов.
– В чем я обвиняюсь? – поинтересовался сохраняющий внешнее спокойствие Николай Малахитов.
– Вы обвиняетесь в убийстве своих родителей, – уточнил следователь.
– С чего вы решили? – не смог скрыть удивления Ник, который накануне вечером закрыл родителей в сауне и даже сам еще не видел их мертвыми. – Они что, под вашим прикрытием в дом зашли? На них что, была записывающая аппаратура?
– Кто зашел, куда? – не понял обвиняемого следователь.
– Отец мой и мать.
– Иван и Лидия Малахитовы были убиты вами еще год назад, – раздраженно напомнил ему следователь. – Вы что, решили надо мной посмеяться? Или находитесь под действием наркотика?
– Убиты год назад? А если они еще вчера были бы живы, то вы сняли бы с меня обвинения? – усмехнулся Ник.
– Может, они и сейчас еще живы? – в свою очередь скривился в ухмылке следователь. – Всегда мечтал познакомиться с Иваном Николаевичем и его супругой при жизни.
– Я отказываюсь давать какие-либо показания, пока не приедет мой адвокат, – прервал майора Малахитов.
У Ника забрезжила надежда, что тела в сауне еще не обнаружили, и тогда все эти обвинения в убийстве годичной давности не будут стоит и ломаного гроша.
Вскоре приехал встревоженный адвокат Борисенков. Он предъявил следователю ордер и потребовал свидания наедине. Однако следователь заявил, что вся дальнейшая работа с обвиняемым будет проводиться у него в кабинете, и поэтому свидание с подзащитным будет предоставлено адвокату уже в здании Следственного комитета. По приезде на место, прежде чем снять наручники, следователь попросил Фролова произвести личный обыск обвиняемого. Оперативник в присутствии ошалевших понятых, на глазах у которых обыскивали стоявшего в «браслетах» хозяина города, выложил из его карманов мобильный телефон, небольшую связку ключей и портмоне. С него сняли наручники и сопроводили в специальный кабинет для свиданий.