– Возможно. Безвредные. Миролюбивые. Превосходно приспособившиеся к окружающим условиям. – Он насмешливо развел руками.
– Зачем было уничтожать их? Зачем было развязывать эту войну?
– Они являлись тупиковой ветвью эволюции, Орион. Они никогда бы не поднялись выше того уровня, которого уже достигли.
– Кто вы такой, чтобы судить?
Он рассмеялся мне прямо в лицо.
– Ты жалкое создание, Орион. Я знаю все! Я проанализировал все возможные варианты сохранения континуума. Неандертальцы прожили бы своей идиллической жизнью отпущенное им время, а потом все одно вымерли бы, как динозавры.
Лицо Аримана выражало невыносимую муку. Он слышал каждое наше слово, хотя не имел возможности пошевелить хотя бы одним мускулом, чтобы добраться до нас.
– Поверь мне, Орион, – продолжал Ормузд авторитетным тоном. – Я проверил все возможные пути эволюции. Я пошел даже на то, чтобы переправить часть неандертальцев на другие планеты, надеясь выяснить, способны ли они эволюционировать. Но результаты всегда оказывались близки к нулю.
– Но даже это не оправдывает массового убийства.
– Ты так думаешь? – рявкнул он. – Они бы все равно вымерли. Рано или поздно. С природой шутки плохи. Я всего лишь немного ускорил этот процесс. Я помог им выбраться из того убожества, в котором они прозябали. Причем куда менее безболезненным путем, чем сделала бы это сама природа.
– Они не жили в убожестве.
Ормузд презрительно отмахнулся.
– Я могу позволить себе небольшое преувеличение.
– Кто дал вам право совершать геноцид? Кто дал вам право распоряжаться жизнью и смертью людей?
Ормузд поднял руку, превратился в шар, и золотое сияние вокруг нас внезапно померкло и пространство пронзили зигзаги молний.
– Право сильного! – прогремел он.
Аня в свою очередь подняла вверх обе руки, и молнии исчезли.
Золотой бог снова принял человеческий облик.
– Я не отрицаю, что и другие имеют какую-то силу, – произнес он, отвешивая в ее сторону шутовской поклон, – но никакая сила не может сравниться с моей.
Аня перевела взгляд с Ормузда на меня.
– Спроси его, почему он решил уничтожить неандертальцев, Орион. Не дай ему возможности уйти от ответа. Спроси его снова.
– Да, – согласился я. – Я хочу знать, почему вы это сделали.
– Потому, что я так решил, – высокомерно произнес он.
– Это не ответ, – возразил я.
– Ваши ученые уже больше столетия спорят о путях эволюции, Орион. Так знай. Эволюция – это я! Я решаю, кому жить, а кому умереть в вашем маленьком мире.
Я бросил быстрый взгляд на Аню, и она кивком выразила мне свое одобрение.
– Возьмем многообещающую маленькую планету под названием Земля, – продолжал Ормузд. – Она была заселена смышлеными двуногими существами. Они выработали в себе способность прямого мысленного общения, научились контролировать животных и растения, в совершенстве адаптировались к местным условиям. Какая скука, Орион. Скука и полная бессмысленность. Они бы никогда не смогли развиваться дальше.
– Зачем им было…
Он не дал мне закончить мой вопрос.
– Поэтому я просто стер всякое упоминание о них с моей грифельной доски. Возможно, кому-то это покажется излишне грубым, но мне следовало так поступить. Я создал расу солдат и воинов и поручил им грязную работу – очистить Землю от туземцев. Ты тоже принадлежишь к их числу, Орион. Все вы, люди, созданы для убийства. Оно у вас в крови. Вы находите в нем удовольствие. А когда у вас не отыскивается подходящего повода убивать себе подобных, вы истребляете беззащитных животных, живущих вместе с вами. Вы все могучие охотники, Орион, каждый из вас.
При этих словах я вспомнил, с какой легкостью, без особых раздумий, я убивал своих и чужих врагов, оказываясь с ног до головы в крови. Я чуть не задохнулся от стыда и гнева на бога, который сотворил меня таким.
– Поэтому я поручил вам истребить неандертальцев. У меня были и другие творения, подобные вам, которым я дал задание построить огромные машины на Титане, спутнике Сатурна. Машины, способные изменить интенсивность излучения Солнца настолько, чтобы вызвать на Земле ледниковый период. Ледники должны были довершить начатую работу и окончательно очистить планету от туземцев, а заодно и от остатков карателей, которых я создал для их истребления.
– Но получилось ведь совсем по-другому.
– Ты прав. – Ормузд даже развеселился. – Ты помог им выжить. Ты научил кровожадных воителей, как приспособиться к жизни на Земле. Вместо армии убийц, обреченных на самоуничтожение, я получил человечество, способное к развитию и самоусовершенствованию. И все благодаря тебе, Орион.
Итак, предполагалось, что все мы должны погибнуть в течение ледникового периода. У меня было такое ощущение, словно я вывалялся в грязи.
– Конечно. Я собирался расселить на Земле расу сверхлюдей. У тебя не хватит воображения, чтобы представить себе всю грандиозность моего замысла. Ангелы, которых сотворила ваша убогая фантазия, ничто по сравнению с теми существами, которых я намеревался создать.
– Но люди выжили, – прервала его Аня голосом, твердым и холодным как сталь, – и завоевали Землю. И вы сами сделали их такими замечательными воинами, что теперь вам не удастся избавиться от них.
– Да, – согласился Ормузд, бросая на меня оценивающий взгляд. – Примерно в то же время мне стало известно о существовании еще и этого, – он кивнул златокудрой головой в сторону капсулы с Ариманом, – который сумел не только спастись, но и каким-то образом обрести власть, почти равную моей.
– И тогда вы сотворили меня, – вздохнул я.
– Я создал тебя для охоты за Ариманом, дабы ты обезвредил его прежде, чем он найдет способ уничтожить мое творение. Пожалуй, я немного перестарался.
Голова у меня шла кругом.
– Но если вы знали это все, если просчитали все возможные варианты континуума, то вам заранее было известно, что должно произойти?
– У тебя линейное мышление, Орион, – остановила меня Аня. – События совершаются параллельно, а не в прямой последовательности. Из вашего опыта следует, что время течет от прошлого через настоящее к будущему. На самом деле все происходит одновременно. Завтра и вчера сосуществуют.
– Я до сих пор не понимаю…
– Тебе и не обязательно понимать, – оборвал меня Ормузд. – Важно, ты сумел, хотя и с ошибками, сделать то, что от тебя требовалось. Ариман оказался в ловушке и останется в ней навсегда. Континуум в безопасности.
– Это ты в безопасности, – поправила его Аня.
– И вы, – усмехнулся он.