Несколько раз ярко полыхнула фотовспышка. А когда лейтенант решился открыть глаза, то уже никого не увидел – расслышал лишь удаляющиеся шаги.
Светало. Ларин проснулся без будильника. Просто вчера ночью, ложась, он установил у себя в голове биологические часы. Сработали они, как всегда, безотказно – годы тренировок не проходят зря. Глубокий сон прервался минута в минуту, будто кто-то потряс Ларина за плечо. За окном дачной мансарды неяркое восходящее солнце уже золотило верхушки молодых сосен. Андрей отбросил одеяло, быстро оделся и спустился по крутой деревянной лестнице в гостиную. Катя спала на разложенном диване. Без макияжа девушка выглядела почти ребенком – совсем беззащитной. Волосы разметались по подушке, голова покоилась на сложенных вместе ладонях.
Ларин хотел проскользнуть к выходу, но от скрипа половиц Катя вздрогнула и проснулась, села на постели, прикрылась простыней. Из ее широко открытых глаз еще не выветрился вчерашний страх.
– Доброе утро, – спокойно сказал Ларин. – Ты спи, спи.
– Вы извините меня, – проговорила девушка, – за то, что я вам вчера наговорила. Все было правильно и справедливо. Это просто нервы, со мной такое в первый раз случается.
– Я же предупреждал тебя, что будет непросто, но ты сама согласилась. И спасибо тебе за помощь. Если хочешь – это в последний раз. В последний раз для тебя.
– Нет-нет, – Катя спустила ноги на пол, не глядя, принялась искать босыми ступнями тапочки. – Я хочу вам помогать. Хотя и не знаю, кто вы такой. Но больше никогда не стану спрашивать об этом, обещаю. Вы куда в такую рань собрались?
– Пойду грибы поищу, – пожал плечами Андрей.
– Можно с вами? Я быстро соберусь и минуты вас не задержу.
– Со мной нельзя, – твердо произнес Ларин. – В деле помогать мне можешь, а вот грибы я люблю собирать один.
– Не похожи вы на грибника. – Катя вновь улеглась, натянула на себя одеяло.
Андрей прикрыл дверь, подхватил пластиковое ведро и вышел во двор. Газон укрывала серебристая роса. Воздух был напоен влагой и свежестью. Со старой сливы один за другим осыпались отяжелевшие от росы плоды. Ларин прошагал по улице дачного поселка и свернул в сосновый лес. Опавшие иголки шуршали под ногами. На молодых березках местами уже пожелтела листва. Внизу среди стволов еще царила сумрачная дымка, а вот вверху небо уже наливалось пронзительной синевой. Дышалось легко и свободно. Тяжелая сойка перепорхнула с дерева на дерево. Оживал муравейник. Мураши дружно расчищали свою рабочую дорогу от опавших на нее желтых березовых листочков. Казалось, природа пропитана миром и спокойствием. Хотя, если присмотреться, и здесь царила своя иерархия. В утреннем лесу уже началась борьба за существование. Те же муравьи набросились на затаившуюся под листом гусеницу и теперь тащили ее, извивающуюся, к муравейнику. Одичавшая кошка заурчала на Ларина из кустов, опасаясь, что тот отнимет у нее добычу – маленькую птичку. Но здесь никто не убивал никого из-за денег, из мести. Жизнь лесных обитателей была строго подчинена законам природы, и никто, кроме человека, не нарушал их.
Андрей огибал невысокую, поросшую орешником и молодыми соснами горку. Кто-то из грибников уже успел пройтись здесь перед ним. Вдоль тропинки виднелись разломанные шляпки червивых сыроежек. Ножки были не вырваны с корнем, а аккуратно срезаны у самой земли острым ножиком.
Тропинка спустилась к высокому берегу небольшой лесной речушки. Вода с журчанием переливалась через упавшие в русло деревья, несла с собой кусочки коры, иголки и желтые листья. Андрей спустился к берегу, зачерпнул полные пригоршни и жадно сделал несколько глотков. Вода была такой холодной, что даже зубы ломило. Но вместе с холодом приходила и бодрость, появлялись силы. Ларин нарвал небольшой букетик скромных лесных цветов, разбавив его веточками вереска. И даже улыбнулся. Сам не ожидал, что неброская красота природы сделает его сентиментальным. Незамысловатый букет лег на дно пластикового ведра, и Андрей зашагал вдоль речушки.
Шум воды нарастал. Она с гулом исчезала в бетонной трубе, через которую пролегала песчаная насыпь проселочной дороги. Ларин легко взбежал по откосу и осмотрелся. За речушкой, у самого проселка, на опушке просматривались потрепанные «Жигули». Возле них на походном брезентовом стульчике сидел немолодой мужчина с мясистым лицом. Павел Игнатьевич Дугин, завидев Андрея, приветственно вскинул руку. Ларин махнул в ответ.
– Присаживайся, – пригласил его руководитель тайной организации, указывая на брезентовый табурет.
Ларин подсел к низкому раскладному столику.
– Не думал, что вы раньше назначенного при-едете. А то бы поспешил, – произнес Андрей, принимая из рук Дугина крышечку термоса с ароматным кофе.
– Полезное следует сочетать с приятным, – Павел Игнатьевич показал на маленькую плетеную корзинку, в которой лежало с десяток подосиновиков и боровиков. – Когда месяцами в нашем отечественном дерьме копаешься, поневоле очерствеешь душой. Вот и тянет на природу, к ее чистоте. Что бы там в столице ни творилось – царит там райская жизнь или процветает коррупция, – здесь ничего не изменится. Речушка как текла, так и будет течь. И птицы петь не перестанут.
– Птицы осенью не очень-то и поют, – напомнил Ларин, – все как-то больше ворóны каркают.
– Я и против ворон ничего не имею, если они только людям на головы не гадят… – Дугин заглянул в пластиковое ведро Андрея. – А ты, смотрю, не грибы, а цветочки собираешь.
– На большее времени не хватает.
– Короче, так, – Павел Игнатьевич сбросил улыбку с лица, – по твоей работе у меня к тебе претензий нет. Но то, что случилось в баре «Вечерний», боюсь, без наших усилий большой огласки в обществе не получит. Матюков постарался все локализовать, и сделал это неплохо. Его люди оказались на месте через десять минут после того, как в бар вызвали милицию. А значит, наша цель не достигнута. Не месть мне нужна. Мне надо, чтобы каждый – понимаешь? – каждый из подобных сволочей понял, что это и его касается. Что судьба капитана Иванова и лейтенанта Баранова – его возможная судьба, если вовремя не остановится.
– Локализовать у Матюкова не получится. – Андрей вынул из кармана куртки компакт-диск в бумажном пакетике и положил его на столик. – Здесь все записано. И их признания, и то, как их клеймят каленым железом.
Дугин придвинул диск к себе.
– Все это хорошо. Только по нашим каналам я теперь опасаюсь вот это в Интернет запускать. После того как тебя пытались на конспиративной квартире взять, МВД и ФСБ активизировали усилия по раскрытию нашей организации. Уже семь групп работают по этому направлению. Ни для кого не секрет, что наша организация существует. О ней уже легенды рассказывают. И я вынужден на время свести нашу деятельность до минимума. Не хотелось бы пережить крупный провал. Так что наши каналы временно закрыты. Я так распорядился.
– Неужели и мне сворачиваться? – насторожился Ларин.