Алиса протискивалась меж людей, выискивая взглядом своих подружек-правозащитниц. Неожиданно ее кто-то тронул за плечо. Девушка обернулась и увидела Митю.
– Привет, а ты что тут делаешь? – удивилась она, явно не ожидая повстречать на митинге своего соседа по лестничной клетке.
Парень улыбнулся.
– Да так, прикольно. Вот, пришли с друзьями посмотреть. Ты только, это, не подумай, что я вдруг вашей правозащитной деятельностью заинтересовался. – И Митя отвел взгляд в сторону.
– Ладно тебе. Так и скажи, что не хочешь признать, что я была права. А вообще спасибо тебе большое, что ты это видео помог нам распространить. Во многом именно благодаря тебе удалось собрать столько народу.
– Может, это… – Парень засмущался. – В кафе завтра сходим или в кинотеатр…
– Я подумаю, – и с этими словами Алиса растворилась в толпе.
Полиция пока не вмешивалась – никого не трогала, не пыталась задержать, а просто наблюдала за происходящим. Но даже если бы правоохранителям приказали начать «хапун», никто из них не шелохнулся бы. Во-первых, толпа была слишком большой – такую не так-то просто и разогнать. Во-вторых, каждый мент понимал, что среди этой огромной массы людей наверняка найдется кто-то из его родственников или близких. А в-третьих, представители правопорядка были абсолютно солидарны с протестующими: ведь у многих из них также были дети…
А вот во дворе близлежащего к площади дома уже готовились к разгону митинга омоновцы – высокорослые парни в черных шлемах с забралами из толстого, ударопрочного стекла, в наколенниках, с металлическими щитами и дубинками. У каждого на поясе висело по несколько баллончиков со слезоточивым газом. Они один за другим высыпали из припаркованных на газонах автобусов и строились перед своим командиром: широкоплечим мужиком в звании майора, со шрамом на правой щеке.
Майор нисколько не переживал за то, что вскоре спустит своих «цепных псов» на мирных граждан. Оно и понятно – он сам и его ребята были не местные, а прибыли сюда из соседней области. Полковник Евсеев, его давнишний друг, попросил о помощи. А потому в чужом городе они могли творить что прикажут: избивать мирных граждан, женщин, подростков, пенсионеров. Им за это ничего не было бы.
– Итак, – громко произнес майор. – Нам необходимо зачистить площадь в кратчайшее время. Сначала применяем психологическое воздействие. А если не начнут расходиться – рассеиваем толпу силой. Вперед!
Тем временем площадь уже не могла вместить всех охочих помитинговать. Люди толпились на тротуарах прилегающих улиц, а те, кому не хватало места, заступали на проезжую часть. Проезжавшие по проспекту автомобили сигналили в знак солидарности.
На смонтированную сцену поднялась Алиса, постучала накрашенным ногтем по микрофону. Гудящая толпа постепенно смолкла.
– Сограждане, я рада, что вы не побоялись и вышли на мирную акцию протеста против творящегося в нашей области беззакония. Наконец-то вы проснулись, подняли головы. Теперь нас услышит вся страна. Вместе мы призовем этих извращенцев к ответу. – Голос правозащитницы летел над площадью, отражаясь эхом от фасадов домов. – Один из них уже понес заслуженное наказание. Только что по одному из федеральных каналов передали, что губернатор Ладутько найден мертвым в своем загородном особняке. Скончался от сердечного приступа. Это Бог его наказал…
Море людское вновь загудело. Потребовалось минут пять, чтобы толпа утихомирилась и дала Алисе продолжить речь.
– Но есть еще полковник Евсеев. Он боится нас, трясется от страха. Поэтому я предлагаю всем дружно выйти на проспект и проследовать до областного управления МВД. Мы будем стоять там до тех пор, пока полковника не возьмут под стражу. Я надеюсь, среди полицейских на этой площади есть честные офицеры, которые помогут нам в этом. А теперь – на проспект!
– На проспект! – подхватила толпа.
И тут из подворотни начали выбегать омоновцы, выстраиваться в живую цепь. Человек сто, не меньше. Люди попятились.
Вытянувшись в стройный ряд, «космонавты» медленно пошли на митингующих, барабаня дубинками по щитам. За их спинами вразвалочку шел майор с рацией. Толпа потеснилась.
– Фашисты! – закричал седовласый мужчина с медалями на груди. – Ну, ударь меня! – указал он пальцем на одного из омоновцев и встал, широко расставив ноги, опираясь на палочку, всем своим видом показывая, что не собирается отступать ни на шаг.
Но лицо омоновца не выражало никаких эмоций, а в глазах была пустота – словно зомби. Такими же были и другие. Казалось, их ничто не остановит.
Под стук дубинок о щиты шеренга двинулась вперед. На секунду строй разорвался, двое правоохранителей попытались схватить «афганца» и затянуть к себе. Но тут произошло то, чего они не ожидали. Инвалид ловко замахал палочкой. По свисту, с которым та разрезала воздух, стало понятно, что внутри она залита свинцом. Пожилой «афганец» не бил, он просто не подпускал к себе.
– Стоять! – надрывно закричал он так, как, наверное, кричал своим бойцам в афганских горах.
И этот крик подействовал. От отступающей толпы отделилась небольшая группка крепких мужиков в строительных касках. Один вытащил из полы плаща монтировку, другой из-за пазухи – газовый ключ. А третий – и вовсе бейсбольную биту. У кого с собой ничего не было, просто приняли боевую стойку, сжав кулаки.
– Завод металлоконструкций, стоим! – закричал самый рослый из них.
– Стоим! – поддержали его остальные.
Около сорока работяг стеной встали на пути у омоновцев рядом с седовласым «афганцем». Другие митингующие, которые уже отходили в глубь площади, осмелели и вновь потянулись назад.
«Космонавты», встретив преграду, остановились, перестали стучать дубинками в щиты. Все ждали дальнейших указаний от командира.
Майор понял, что «психологическая атака» не удалась. А значит, нужно прибегать к силовому варианту разгона площади. Он уже был готов отдать команду, как вдруг в его кармане зазуммерил мобильник. Он мог и проигнорировать вызов, но не стал этого делать, справедливо полагая, что это мог звонить кто-то из его начальства.
Майор посмотрел на экранчик – номер не определен. Нажал зеленую кнопочку и поднес телефон к уху.
– Да, я слушаю, – бросил он в микрофон и, услышав на том конце провода знакомый голос, принадлежавший человеку, которого он не раз видел по телевизору, но никогда – живьем, вытянулся в струнку. – Так точно, отставить…
…Когда омоновцы вместе с майором скрылись в подворотне, толпа вывалила на проспект и двинулась к областному управлению МВД. По дороге она росла словно снежный ком. К ней примыкали все новые и новые люди. Такого митинга областной центр еще никогда не видел…
…Полковник Евсеев, словно загнанный в клетку зверь, метался по своему кабинету и орал в трубку:
– Как это уехали?.. Ты же мне обещал… кто приказал?.. сам?!. – Игорь Яковлевич побледнел и осел прямо на журнальный столик.