– Да остановите вы запись, вашу мать!!! – взревела выведенная из себя ведущая.
На женщину было страшно смотреть: нижняя челюсть тряслась, в глазах теснился ужас. Она поверить не могла, что это происходит наяву – и не где-нибудь, а в ее эфире. За что ей такая кара?! А в полумраке среди нагромождения аппаратуры царила бурная возня. Такое ощущение, что кто-то намеренно продолжал вести съемку. Раздался крик, что-то затрещало. Кто-то догадливый выдернул главный кабель из соединения, и все отключилось, даже свет…
Приглушенно загудел источник автономного питания, из полумрака выступила надпись: «Служба народу. Прямая связь». Кто-то шумно выдохнул: «Вот так послужил…» Стало тихо, как в могиле. Ведущая Анастасия Валентиновна, отвесив челюсть, таращилась на человека, приглашенного в студию. Подобной подлости от «проверенного» чиновника она не ожидала. Какая муха его укусила? Обидел кто? А господин Калманович прервал свою обличительную речь, хотя и не сказать, что полностью выговорился. Лопнуло что-то в голове, обрушились внушение с наваждением. Брызнул пот из всех пор, и чиновник стал румяным, как наливное яблоко. Он с аналогичным ужасом выставился на ведущую. Какого хрена он тут наплел? Память не отказывала, он прекрасно помнил, что говорил минуту назад. Но почему он это говорил?! Какая губительная сила тянула его за язык?! А в темном зале стартовало броуновское движение, кто-то приглушенно говорил по телефону. И тут дошло до чиновника, что это конец! Он вспомнил не только то, что было в студии, но и то, что было ночью. Зловещие преступники в черных масках, видеосъемка, обличение в смертных грехах – и он, парящий в капроновой сетке над бассейном… Люди зачарованно смотрели, как трясущийся человек, меняющий румянец на покойницкую бледность, выбирается из кресла на негнущихся ногах. Непроизвольно подается к ведущей, словно за милостыней, та отшатывается от него…
– Прошу прощения, Анастасия Валентиновна… – пробормотал чиновник. – Разговорился я что-то сегодня.
– Да уж, Егор Касьянович, сегодня вы были в ударе… – обреченно прошептала ведущая.
Интересно, секретарша Оленька тоже смотрела передачу? Он затравленно озирался, сделал шаг, едва не свернув журнальный столик. Помчался за кулисы, отбросив портьеру цвета ультрамарина. К черту позор, он должен выбраться из этого заколдованного муравейника. Задыхаясь, он пробежал по ярко освещенному коридору, где ходили и бубнили какие-то люди. Они косились удивленно на возбужденного, задыхающегося человека в дорогом костюме – персонал в этой части здания был не в курсе ярчайшего события в жизни телецентра. Он промчался через сквозные помещения, вывалился в основной коридор, отдышался, прислонившись к стеночке.
– С вами все в порядке? – спросила седоватая женщина средних лет, проходящая мимо.
Он что-то буркнул в ответ, мол, вали отсюда, чернь! Сделал несколько шагов, схватился за горло, почему так трудно дышать? Дьявол, кто его окольцевал?! Чиновник оттянул узел галстука, рывком оторвал верхние пуговицы от рубашки. Вцепился в какой-то китайский браслет, разорвал его на две половинки, невзирая на элементарную застежку. Этот собачий ошейник имел такое же отношение к бомбе, как культурист к культуре. Он со злостью отшвырнул его, зашагал к лифту, который как раз подошел на этаж и высаживал людей. Он оттолкнул болезненно худую женщину, начал тыкать в кнопки, хотя не все еще вошли. Народ возмущенно гудел. А он не понимал, что вокруг происходит. Навязчивая идея – живо вниз, убраться из ужасного здания, пока не началось…
Но, кажется, начиналось! Расталкивая людей, он выбрался из перегруженного лифта и засеменил через вестибюль к выходу. «Здрасьте, Егор Касьянович», – бросил кто-то в спину. «Да пошел ты на хрен со своим «здрасьте»!» – подумал про себя Калманович. Он не одолел и половины вестибюля, неожиданно встал как вкопанный. Стоп, машина! Через вращающиеся двери в здание входили люди с характерными физиономиями. Их было как минимум трое. Лица блеклые, пустые, таких в толпе не выделишь. Одеты в неплохие костюмы, куртки расстегнуты. Они уже осматривались. Возможно, и без оружия (на данном этапе), но ему от этого легче?! Как же быстро поступил сигнал… Чьи это люди? «Секретная ликвидационная комиссия» начальника ГУВД Филина? Областного «шерифа» Роговца? Егор Касьянович попятился, спрятался за колонну, а потом вполне удачно затерялся за людьми в спецовках, переносящими зачехленное оборудование. Он пятился – на него косились, особенно те, кто его знал, – и снова кинулся к лифту, расталкивая желающих совершить путешествие на верхние этажи. Люди возмущенно роптали. Чиновник опомнился, он должен проявлять спокойствие. А то дождется… бурных аплодисментов, переходящих в затрещины! «Извините, извините, очень спешу…» – оправдывался чиновник. Он прижался к стенке лифта, опустил голову, чтобы не признали. Те трое не успели добежать до отправляющегося лифта, хотя наверняка обратили внимание на сутолоку. Он уговаривал себя успокоиться, лихорадочно размышлял. Здание телецентра построено три года назад, из стекла и бетона. Помимо ВГТРК, здесь работают сторонние организации, многие помещения сдаются в аренду коммерческим фирмам. Народу – как в Мекке. И не здание это вовсе, а комплекс зданий. На шестом этаже оно соединяется застекленным переходом с аналогичным – переменной этажности, там работает парочка газетных редакций, станции FM… Если он доберется до второго здания, то там уж точно свалит. А дальше? На работу нельзя – «паленая контора». Господи, в тайгу… Банковские карты при себе, можно добраться до поселка Елизовский, где двоюродный брат владеет комплексом автомастерских, отсидеться, перебраться в Хабаровск, оттуда – на «большую землю», где ни одна лапа с пистолетом до него не дотянется…
Лифт прибыл на шестой этаж. Он вновь отталкивал людей, вывалился из лифта. Припустил с колотящимся сердцем за угол, где встречались два коридора, облицованные скучными панелями.
– Егор Касьянович, очень хорошо, что вы здесь… – пытался ухватить его за рукав плешивый тип со знакомой физиономией. «И что в этом хорошего, кретин?!» – пронеслось в голове Калмановича. Он вырвал руку, буркнул, что ему сегодня некогда.
Он обгонял людей, которые тоже спешили по делам. Егор Касьянович сбросил скорость, достал платок, принялся утирать взопревшую физиономию, пытаясь не выделяться из толпы. Он шел по застекленному переходу, уставленному пальмами в кадушках, мог любоваться панорамным видом части города и неспокойного океана. Мужчину пробил холодный пот, рубашка прилипла к позвоночнику. Он четко выделил в толпе идущих навстречу две характерные физиономии. Мужчины медленно шли по проходу, ощупывая взглядами всех, кто проходил мимо. Егор Касьянович чуть не захлебнулся от избытка эмоций – и здесь успели, сволочи! Он остановился, попятился, но уже поздно. Взгляд специалиста уперся именно в него. Чиновнику стало дурно, ноги превращались в чугунные гири. Где его собственная охрана, черт подери?! Почему он их не видел со вчерашнего вечера?! За что он платит им по три тысячи долларов в месяц?! Кончался кислород в окружающем пространстве…
Брови «специалиста по устранению» слегка приподнялись, он что-то бросил коллеге. Оба ускорились. Второй поднес к губам компактную рацию, проговорил в нее несколько слов. Калманович попробовал улизнуть, тронулся задним ходом, наталкиваясь на людей, которые выражали недовольство. Дистанция сокращалась, сжималось сердце. Он знал, чем закончится встреча. Сразу не убьют, вежливо попросят проследовать в машину, и оттуда будет уже не вырваться. Ему ли не знать, как это происходит… Слезы наворачивались на глаза, на него посматривали люди, но никто даже не пытался поинтересоваться, в чем дело. Какие бессердечные все вокруг. Он повернулся, куда-то побежал. Снова прошел по коридору, здесь людей было меньше. Но и тут двое вывернули навстречу, он уже видел их у «вертушки». Обложили, демоны! И те его засекли, ухмылки исказили выбритые лица. Он бросился вбок, очень кстати подвернулся проход, перелез через натянутую ленточку, запнулся о бадью с засохшим цементным раствором. Затем оказался в части здания, где еще не закончились ремонтно-строительные работы. Он пролетел короткий коридор, добежал до дверей, заклеенных газетами. Дернул за ручки – двери не открывались. Пахло известкой, краской, валялись инструменты, кипы отделочных плит и алюминиевые рамы. Незаделанные провода свисали со стены. Короткая лестница, окно, узкий проход, завершающийся тупиковой стеной. Чиновник понял, что загнал себя в ловушку. Это происходит не с ним, это сон какой-то. Все должно закончиться…