— Девятого мая в городе были большие празднества. Сначала, как водится, парад на главной площади, цветы, подарки. А потом верхушка сделала театральный жест — организовали встречу с ветеранами и журналистами. Это для того, чтобы вторые смогли запечатлеть, как городская власть заботится о ветеранах. Ну и брата пригласили тоже, потому что в городе его знают, любят и уважают, и обойтись без боевого генерала, да еще и перед прессой, не могли. Женька всю эту компанию во главе с мэром и Ершовым, губернатором, терпеть не может, но из уважения к старикам согласился, не мог не поздравить. Короче говоря, поулыбались в камеры, вручили старикам ценные подарки, пообещали в считанные дни улучшить, увеличить, повысить и на этом торжественное мероприятие закончилось. Ветераны разбрелись по своих халупам, а вся эта воронья стая отправилась продолжать банкет за город, на шашлыки. Женьку, кстати, тоже звали, но он отказался. А на следующий день к нему домой ворвалась милиция, брата скрутили, надели наручники и кинули в каталажку. Он сидел там трое суток, не имея возможности сообщить кому-нибудь о том, что случилось, и даже не зная, в чем его обвиняют. А потом объявили на весь город, что Зайцев Евгений Павлович — боевой генерал и кристальной чистоты человек — застрелил маленькую девочку. Женька, как узнал об этом, так чуть с инфарктом не слег.
Оказывается, произошло вот что: как я уже говорил, праздник продолжился за городом, рядом с чьей-то дачей. И там была убита маленькая девочка, лет восьми-девяти, Соня Маковская. Убита выстрелом в голову.
Гордеева передернуло от вставшей перед глазами картинки.
— Я вас понимаю, не каждое сердце выдержит, — сочувственно кивнул Зайцев. — Не могу, конечно, восстановить точную картину событий, но позвольте мне предположить. Шайка-лейка упилась в течение получаса, и отдыхающие решили пострелять. У Ершова, кстати, это любимое развлечение. У него в кабинете даже электронный мини-тир оборудован. И вот в этот злополучный момент неподалеку оказалась эта несчастная девочка. Наверное, то была шальная пуля, вылетевшая из оружия, принадлежащего кому-то из этих сволочей…
Конечно, разразился огромный скандал, весь город был поднят на ноги, об этом случае только и разговоров было. Но дело попытались свернуть. Придумали такую откровенную глупость! Будто бы девочка покончила жизнь самоубийством. Вы можете себе это представить? Восьмилетний ребенок берет боевое оружие и хладнокровно стреляет себе в голову? Абсурд! Но, слава богу, нашелся один честный эксперт, который категорически эту версию отмел. Я не специалист, боюсь, что не смогу внятно объяснить, но на коже Сони отсутствовали следы пороха, как должно было бы быть при самоубийстве, и это значит, что стреляли с приличного расстояния. Как только стало известно, что девочка была убита, явились за моим братом. Но он здесь ни при чем! Могу голову дать на отсечение. Его же там вообще не было. Алиби, правда, у него отсутствует. А другая сторона уже разыскала свидетелей, которые показали, что Женя якобы напился до звериного состояния, стал агрессивным, бросался на людей, схватил оружие, начал стрелять куда ни попадя и случайно попал в ребенка. Но дело в том, что Женька после последнего ранения вообще пить не может, тут же голова начинает болеть так, что он кричит криком, хотя четыре ранения перенес и ни разу не пикнул. Но кого это волнует? Нашли виноватого — и слава богу. Тем более что Женькин арест многим на руку. Чем меньше претендентов на губернаторский пост, тем лучше. Поэтому, я думаю, что желающих восстановить справедливость будет не много, уверен, никого. Я разговаривал с адвокатами в городе, ни один не берется за это дело. Одни боятся, другие понимают, что это практически бесполезно, третьим просто наплевать или они давным-давно куплены. Так что, Юрий, вы моя последняя надежда. Помогите. Я видел вас в деле и понял, что вы опытный, профессиональный, талантливый адвокат. Я заплачу столько денег, сколько вы потребуете, даже если для этого мне нужно будет продать все, что у меня есть. Ради брата я готов на все, — завершил свой длинный рассказ Зайцев.
— М-да, — протянул Гордеев, выслушав эту историю, — тут доказать что-то будет очень трудно. Сами подумайте, прокуратура и суд в руках губернатора… Как его?
— Ершов.
— Да, вот этого Ершова, для которого ваш брат соперник и враг. То есть я на каждом шагу буду встречать самые разные препятствия. Понимаете?
Зайцев кивнул:
— Конечно, понимаю… Но другого выхода нет.
— Дело непонятное… И, думаю, будет очень тяжело доказать невиновность вашего брата.
Гордеев еще некоторое время пребывал в молчании, обдумывал что-то, взвешивал все за и против, что-то прикидывал, подсчитывал. Наконец произнес:
— Кстати, а вы знаете человека по имени Сергей Кравцов? Он, если я не ошибаюсь, из вашего города.
— Сергей Кравцов? — воскликнул Зайцев. — Конечно, знаю такого. Хороший парень, солидный бизнесмен. Да в нашем городе его каждая собака знает.
— А жену его не знаете?
— Никогда не видел. Я с ней не знаком. Впрочем, говорили, что она в Москву уехала, потом судачили, что разошлись они… Я подробностей не знаю, да и незачем мне в чужую жизнь лезть. А вы почему спрашиваете?
Гордеев не ответил, потом снова заговорил:
— А адрес этого Кравцова, где живет, чем занимается, где найти его можно — вы знаете?
— Ну, если надо, могу легко узнать. А в чем дело? Объясните мне наконец, — не выдержал непонятных вопросов Зайцев.
— Послушайте, — сказал Гордеев. — Я займусь делом вашего брата, но и вы мне тоже помогите.
— Я? Целиком к вашим услугам. Правда, пока не понимаю, чем могу вам помочь, но все, что в моих силах, сделаю.
— Видите ли, — осторожно начал Юрий. — Вы ведь помните Лиду, да? Ту самую. Милую стажерку, которая вам так понравилась.
— Конечно, помню.
— Так вот, Лида и есть бывшая жена Кравцова.
— Да что вы?! — всплеснул руками Зайцев. — Никогда бы не подумал. Хотя лицо вашей напарницы с первого взгляда мне показалось немного знакомым, но я не придал этому значения. Видимо, я все-таки видел ее в Андреевске мельком. Но почему же все-таки вас так интересует ее муж?
— Понимаете, Лида исчезла три дня назад. Я искал ее всюду — никаких следов. Абсолютно никаких. Я ничего не знаю о ней. Не видел ее друзей, знакомых, не подозреваю даже, к кому могу обратиться за помощью. Кто может дать какую-либо информацию о ней, назвать какие-то места, где она может быть, каких-то людей, с которыми Лида общалась. Кравцов — это единственная ниточка, которая есть у меня. Я хочу увидеться с ним, может, он что-то подскажет. Вы поможете мне его найти?
— Конечно. Без вопросов, — ответил Зайцев. — К тому же найти Кравцова нетрудно. Вам любой таксист покажет его дом. Если вы поедете в Андреевск и возьметесь за дело моего брата, я сделаю все возможное, чтобы помочь вам в поисках Лиды. По рукам?
— По рукам, — сказал Юрий и протянул Зайцеву свою ладонь.
Затем они заключили договор на защиту, договорились о дате прибытия Гордеева в Андреевск, после чего Зайцев, заручившись согласием адвоката взяться за это нелегкое, по мнению Гордеева, дело, ушел. Юрий проводил гостя и помчался домой готовиться к отъезду.