— Да, как скажете, — испуганно шептал Аслан.
— Признавайся во всем! — Марченко горячо дышал ему в затылок. — Хуже будет. Сгноим! Пожизненно!
— Сознаюсь… Сознаюсь во всем. Что нужно сказать? Кому?
— Ты мне мозги не заплетай! Сам понимать должен! А не сможешь, тебе помогут. Тут есть добрые люди…
Приближающиеся шаги, покашливания надзирателя прервали их волнующее свидание.
— Вякнешь — искалечу! — И на прощание Марченко до хруста больно сдавил шею.
— Выходи, что ты там прячешься? — сурово прикрикнул надзиратель. — Поднимайся по лестнице! — И ключом открыл перед Асланом решетку перегородки.
По запутанным коридорам они вернулись в камеру.
— Плохие новости? — Баклан перехватил скорбный взгляд Аслана. — Что-то ты быстро вернулся. Кто-то умер?
— Не знаю…
— Братаны! — крикнул кто-то с верхних нар из-под окна. — Тут малява пришла! Для чеченов. Седой, получи телеграмму!
— Может, тебе и расписаться? — Седой протянул руку.
Его схватили за руку:
— Не шути, седой, не надо. Мы и сами тебя распишем…
— Без базара, — согласился седой.
С нар едва слышно прошептал кто-то:
— Тут пишут, что вашего Аслана водили с ментом на терки. Продуй, он стучит куму?
— Проверю.
— Сегодня доложишь.
— Заметано!
А в это время Марченко, нахально развалясь в мягком кресле, беседовал с мягко улыбающимся начальником, который чинно сидел в своем тихом служебном кабинете под затейливым портретом железного Феликса Эдмундовича, выполненным умелыми руками зеков из разноцветного шпона всевозможных древесных пород.
Начальник всего несколько недель назад заступил на должность. Еще не успел набраться необходимой солидности. И вел себя чрезвычайно демократично.
— Дело запутанное, сложное, — объяснял новичку опытный Марченко. — Без твоей помощи, полковник, мы ничего не сможем раскрутить.
— Понятно, я записал.
— Конечно, пресс-хата — это не наши методы работы, — Марченко закатил глаза к потолку, — но нельзя отказываться от благородного порыва наших добровольных помощников даже из числа заключенных.
— Я вас понимаю.
— А результатом наших общих усилий станет еще одна победа над преступностью! — Марченко поднялся из кресла. — И мы покажем, что умеем не только тяжело работать, но и замечательно веселиться! Радоваться! И радовать, очень радовать… своих товарищей по оружию!
— Понятно. — Начальник тоже поднялся из-за стола. — Подследственный Аслан Магомадов. Я записал.
— Ну давай, полковник, работай. Под твоим командованием тут все так заметно улучшилось. Счастливо.
— До свидания. — Начальник пожал гостю руку. — Я доложу, как положено.
— А вот этого не надо! — поднял взгляд Марченко. — Давай дождемся хотя бы первых обнадеживающих результатов. Чтобы не спугнуть…
— Есть! — Начальник проводил его до двери кабинета. И крикнул секретарю: — Сергей! Зови посетителей!
— Я к вам, — резво подскочила заплаканная старушка, без колебаний отодвинула Марченко с дверного прохода и уперлась пальцем прямо в живот начальника Бутырки. — Мой сын тяжело болен! У него СПИД, туберкулез, гепатит, все венерические болезни…
— Где заключения врачей?
— Мне нужно, чтобы его содержали в отдельной камере! — Старушка толкнула начальника внутрь кабинета и закрыла за собой дверь.
Марченко далеко не первый раз бывал в этом кабинете. Даже когда работал в составе оперативной группы. Тогда они блестяще провели громкое дело по задержанию воровской сходки. Прямо здесь, в Бутырке! Тогда все газеты писали об этом.
Известный авторитет Сергей, кажется, Липчанский, который содержался тут несколько лет на предварительном следствии и даже держал воровской общак, проплатил охране левое свидание. Групповое! К нему на сходняк слетелись авторитеты чуть ли не со всей столицы! Какой-то важный грузин был! Навезли жратвы, выпивки! Мешками! Липчанский вышел на КПП еще с несколькими подельниками. Тем, кто заказал, даже жен привезли. Всем прочим для праздника трех телок прихватили. Что тут было! Водка и коньяк ящиками! Танцы, жманцы, обниманцы! Одних пистолетов пять штук изъяли! Наркотиков в порошке чуть ли не двадцать граммов! И в сигаретах — блоков десять!
Кто-то из самых ближайших своих уголовничков настучал. А может быть, и из внутренней контрразведки… Грамотно сработали. Сразу на самый верх! Чтобы никто не перехватил, не отсигналил преступникам.
Только три человека в Главном штабе знали, что готовится операция. Боялись спугнуть. Задействовали руководство ФСБ, СОБР, ОМОН… Чтоб друг друга контролировать. Сменили все рабочие радиочастоты. Мало ли что? Утечка может случиться на любом месте. Наблюдателей за сутки поставили на точки!
Всех занятых в операции изолировали за двенадцать часов до команды!
— Пошел!
Под видом обычного автозака проехали на территорию…
И дали жару!
Захватили Бутырку за считанные минуты! Вместе с охраной! Из штаба только самого начальника предупредили, да и то лишь за минуту до старта.
Бежали по тюремным переходам, старались на двор не выскакивать — боялись, что с вышек охрана стрелять начнет. Только одна перебежка была снаружи — по спортплощадке!
Но начальник успел своих оповестить! Обошлось.
Из служащих задержали только двоих прапоров! Да на следствии раскрутили начальника смены и его помощника. Козе понятно, что все служащие СИЗО были замазаны, да попались только лишь эти.
Чего там только не было! Они оттягивались по полной программе! Никто и не подозревал, что такое может быть! Гуляли в полной безопасности! Под такой охраной! За такими стенами! От всех спрятались — от своих и от чужих! Как же у них морды вытянулись! Пьяные все, девки голые… Один зек с собственной женой успел… еще и подраться. Смех и грех! Положили их всех… мордами на пол. Оформили.
Многих из той опергруппы потом наградили.
А в Бутырке сменили весь состав охраны. Круто наказали. Всех без разбора. А этих четверых козлов отпущения показательно судили и посадили.
— Марченко! — окликнул секретарь начальника Бутырки. — Вот ваш пропуск.
Он поднялся, взял листок и пошел на выход.
Конечно, Марченко считал, что было бы намного лучше, если бы ему можно было остаться в армии. Сейчас, наверное, уже закончил бы академию. Получил бы майора или даже полковника. Переехали бы куда подальше. От всех прошлых воспоминаний. От тещи… В Приморье, может быть. Да и на фронтах СНГ не помешало бы продвинуться. Заслужить орденов…
Из Ленки можно было бы сделать нормального человека. Поддается воспитанию. А этот… Хоть и мальчишка совсем, но уже чеченец!