Гордеев надеялся быть незамеченным и спокойно приступил к ужину.
Вскоре, после краткого перерыва, появились музыканты, взяли инструменты, включили аппаратуру и, проверив микрофоны, заиграли вступление, после которого должна была петь Стелла – она, по всей видимости, еще находилась за кулисами. Однако когда вступление было сыграно, вместо Стеллы запел бас-гитарист. Сама же Рогатина на сцене не появилась.
«Экспериментируют!» – подумал Гордеев и продолжил ужин.
После семи или восьми сольных выступлений бас-гитариста Гордеев подозвал к себе официанта.
– Чего изволите? – спросил официант у Юрия и приготовился записать в блокнот новый заказ клиента.
– Скажите-ка, приятель, а что, певица сегодня петь будет?
– Стелла? – для верности уточнил официант.
– Да, Стелла! – подтвердил Гордеев.
– Должна… вроде бы.
– Или она сегодня свою работу закончила?
– По-моему, нет, – как-то неопределенно ответил официант. – Обычно они, – он указал на сцену, – заканчивают все вместе.
– А сегодня она уже пела?
– Пока нет. Но без нее не обойдется. Будет. Обязательно. Не волнуйтесь. Не вы один пришли ее послушать. Многие из наших постоянных клиентов приходят ради нее. Когда у Стеллы выходной, посетителей в зале меньше трети. Стелла для нашего ресторана – свет в конце туннеля, – улыбнулся он своему сравнению.
– Спасибо, – поблагодарил Гордеев. – Вы меня успокоили.
Официант кивнул и спросил:
– Желаете что-нибудь еще?
– Позже.
Подождав, когда официант отойдет к другому столику, и посидев для приличия какое-то время, Юрий Гордеев направился в гримерную, чтобы лично убедиться, что со Стеллой все в порядке. Он опасался, что у Рогатиной могло что-то случиться с голосом.
Однако и в гримерной певицы не было. Вместо нее Гордеев нашел там Алекса, который отвечал за так называемый текущий репертуар и воскресные шоу-программы.
Тот не находил себе места и ходил из угла в угол стремительной и нервозной походкой, время от времени взъерошивая свои длинные волосы.
Приход Гордеева Алекс заметил не сразу, но потом, сообразив, в чем дело, остановился как вкопанный в центре гримерной. Взгляд его был полон растерянности и надежды.
– Привет, Алекс! – поздоровался Юрий, улыбаясь. – А где Стелла?
Надежду в глазах Алекса сменил испуг.
– Как это… где Стерра? – скороговоркой сказал он. – Я думар, что ты, Юра, ее привез! Она ведь опоздара на работу. А это не шутки! Здесь все строго! Есри подписан контракт – его нужно выпорнять. Ири пратить штраф!..
– Ну-ну, Алекс, остынь. Может, она заболела? – предположил Гордеев, чтобы хоть как-то успокоить арт-директора «Золотой рыбки».
– Тогда она доржна быра сообщить об этом, предупредить! Этот пункт записан в контракте. Она сама настояра на нем.
– Ладно, Алекс, успокойся и расскажи… Ты куда-нибудь звонил? Узнавал?
– Да! Звонир домой – ее родитерям. Но там ее нет! Звонир к тебе на квартиру! Там ее тоже нет! Никто не ответир мне!! Может, ты, Юра, мне скажешь, где Стерра и почему она не на работе? У нас соридный ресторан, а не дом отдыха! Здесь надо работать и работать!.. Почему мистер Арекс может работать двадцать восемь часов в сутки, а другие не могут работать сторько, скорько обязаны? Почему, Юрий, почему?!
– Может быть, Стелла звонила сюда, когда тебя не было, и просила передать, что где-то задерживается? Мало ли что может случиться? Всего ведь не предвидишь.
– Сегодня Стерра сюда не звонира! Я спрашивар об этом всех.
– Всех?!
– Но я спрашивар тихо… чтобы не поднимать шума. Зачем хорошему работнику ришний шум?
– Ты прав, Алекс! Лишний шум никому не нужен, – сказал Гордеев.
Алекс вопросительно посмотрел на адвоката.
– Где Стелла, я тоже не знаю, – ответил на немой вопрос арт-директора Юрий. – Она и мне не звонила. Утром я пообещал ей, что заеду после того, как она закончит работу. Днем мы не созванивались. Значит, планы свои она менять не собиралась. Иначе бы позвонила. Предупредила. Да и я бы, Алекс, в ваш ресторан сегодня не приехал. Некогда.
Алекс, который все это время нервно перекатывался с пяток на носки, вновь нервозно забегал из угла в угол своей дерганой походкой. Гордеев же сел на стул и стал думать о том, где сейчас могла находиться Стелла и что помешало ей приехать на работу. Он перебрал множество вариантов, но ни на одном из них не остановился и потому продолжал искать новые, отгоняя от себя – подсознательно – самые худшие.
Его размышления снова прервал мобильный телефон на брючном ремне.
Алекс резко остановился и посмотрел на адвоката:
– Может, это Стерра?
– Не знаю, – с тревогой в голосе ответил Гордеев. – Но что-то мне подсказывает, что это не Стелла.
Он вытащил из кожаного футляра трубку:
– Слушаю.
В ответ услышал уже знакомый ему мягкий и вежливый голос недавнего собеседника.
– Как отдыхается, Юрий Петрович?
– Ваша забота меня очень трогает. Но я предпочитаю, чтобы вы оставили меня в покое.
– Я бы и рад это сделать… Но не могу.
– Что же вам мешает?
– Вы, Юрий Петрович. Мне нужен ваш ответ.
– Я же вам сказал: «нет»!
– Юрий Петрович, мне нужен ваш положительный ответ. А он звучит иначе.
– Другого ответа не будет.
– Могу предположить, что вы, Юрий Петрович, просто еще не успели хорошенько подумать. Ведь вы сейчас немного не в себе, не так ли? Вы раздражены или обеспокоены…
– С чего вы это взяли?
– Мне почему-то так кажется.
– Да? – удивился Гордеев.
– Ведь вы, Юрий Петрович, приехали в «Золотую рыбку» за вашей подругой? Хотели поужинать, немного расслабиться. Послушать, как поет Стелла… Я правильно назвал имя вашей девушки?
– Правильно.
– Красивое имя. И я бы даже сказал – астрономически красивое. Но вашей подружки на работе не оказалось. И вместо того чтобы сейчас получать удовольствие от ее пения, вам приходится разговаривать с нервозным пройдохой от шоу, так сказать, бизнеса, который и слова не может выговорить нормально.
– Зря вы, он неплохой парень. Просто сильно переживает за свою работу.
– Если он и переживает за что-то, так это только за свои бабки, а не за работу.
– Но эти вещи бывают взаимосвязаны.
– Не буду спорить. Это не тема нашего разговора. Меня интересуете вы, Юрий Петрович. А вас, вероятно, сейчас заботит только одно.