— Тоже можно обойти. А регистрация временная в Москве есть?
— Кто же мне ее сделает? В общежитие пустили и то с трудом.
— Пойдем, я тебе все напишу.
Они зашли в комнату с массивным письменным столом, кожаными диванами, все стены которой были заставлены шкафами с книгами. Мышка подошла поближе к полкам и провела рукой по корешкам.
— Книжки-то старинные, да? Вон — переплеты золотые, сейчас таких не делают.
— Угадала, я эту библиотеку много лет собирал. Меня в Москве все букинисты знают.
— А это что за девчонка? — Мышка показала на большой портрет в позолоченной раме, на котором была изображена девочка лет шести в наряде, как у настоящей сказочной принцессы.
— Это моя доченька. Выросла уже. Тебе почти ровесница.
— А художника где взяли?
— Есть тут у нас один. Шилов фамилия.
— Не помню такого.
— А каких помнишь?
— Ну, Репин там. Или Шишкин. Знаете, он медведей хорошо рисовал на фантиках.
— Знаю, ели мы такие конфеты, — усмехнулся Мышкин благодетель. — Вот я тебе пишу здесь свой телефон. Ты по нему позвони мне завтра после трех часов дня. Сможешь?
— Смогу. А вы не забудете?
— Я человек слова. Я тебя соединю с одной дамой, которая все для твоего племянника устроит. Она тебе скажет, куда и какие документы нужно будет сдать, чтобы получить регистрацию в Москве. А варианты с работой она тебе подыщет к концу следующей недели. Все понятно?
— Угу, спасибо. — Мышка не слишком-то верила и все пялилась на портрет девочки-принцессы. — А платье вы ей откуда такое достали?
— В специальном ателье карнавальных костюмов в Венеции сшили. На заказ.
— Ух ты, как вы дочку свою любите! А мой батя про меня и не спрашивал ни разу за последние лет десять, что есть я, что нет меня.
— Пойдем, я тебе покажу, где ты спать будешь.
Они прошли по длинному коридору с высокими потолками и оказались в сравнительно небольшой комнате, где стояла тахта, два плюшевых кресла, комод и журнальный столик. Мышка плохо разбиралась в качестве вещей, так как кроме того, что продается на вещевых рынках, ничего больше и не видела, но поняла, что обстановка была не из дешевых.
— Это комната для гостей. Постельное белье лежит в верхнем ящике комода. Туалет есть рядом с кухней и в том конце коридора. Тебе когда завтра вставать?
— Ой, рано. Часов в семь, наверное.
— Я тебя разбужу.
Мышка растянулась на хрустящих от крахмала простынях и сквозь сон подумала, как ей сегодня повезло. А врет он или нет — даже и неважно. У такого богатого человека наверняка много забот, какое ему дело до Мышкиных проблем? Везет его дочке, как сыр в масле катается. И мамаша у нее наверняка не пьяница какая-нибудь подзаборная. Ходит по дому вся в кружевах, разносит своим домочадцам завтраки на подносе. Интересно, а что, эта дамочка совсем не возражает, что ее муж девиц домой на ночь приводит? Или у него сегодня случайно получилось? Вон и бабка на входе ее всю глазищами будто сфотографировала, наверняка ведь жене насплетничает. Мышка еще долго ворочалась. Спать было жалко, надо было насладиться в полной мере роскошью окружающей обстановки. Ишь ты, и комната для гостей специальная, и цветы живые на столике стоят. Надо же как бывает, гостей не ждут, а цветы в вазы ставят. У богатых свои причуды. Впрочем, не было бы богатых, кто бы помогал таким горемыкам, как они с сестрой. Вот теперь есть хоть какая-то надежда. Если и правда сеструхиного сынка в больницу пристроит, она за своего благодетеля самую толстую свечку в церкви поставит. Черт, как же она звонить-то ему будет, если телефонная карточка кончилась сегодня? А денег на новую у нее не хватит. Стипендия только через три дня, а до тех пор все до копеечек рассчитано — в Москве без денег нельзя, тут вам не деревня какая-нибудь. Может, сказать ему, что такая незадача случилась?..
Мышка накинула на себя шелковое покрывало, которое сняла с кровати, — одеваться было не с руки, и прокралась по коридору к кабинету хозяина квартиры. В щели под дверью был виден свет, значит, благодетель еще не уснул. Она поскреблась тихонечко.
— Валентин Петрович, у меня проблема…
— Заходи, что случилось? Я тебе халата никакого не дал. Извини.
— Да я и без халата могу. Не в этом дело. Я позвонить вам завтра не смогу.
— А что такое? Уезжаешь далеко или уже не нужно мальчонку лечить?
— Нет, просто у меня карточка телефонная кончилась, а стипендия через три дня только.
— Да, проблема еще та. Я не подумал, что у тебя совсем нет денег. Ты можешь не засыпать еще минут пятнадцать? Мне тут с документами надо закончить…
Мышка вышла в коридор и почувствовала, что хочет в туалет. Прошмыгнув в сторону кухни-столовой, она нашла нужную дверь и надолго замерла от открывшегося ее глазам великолепия. Она долго рассматривала плитку абрикосового цвета с затейливым орнаментом, пушистые полотенца, переключала режимы подачи воды у душа. Наигравшись дорогой сантехникой, она позволила себе принять душ и использовать одно полотенце, явно никем не тронутое. Интересно, они, что ли, каждый день свежие полотенца в ванной развешивают?
Проходя обратно по коридору в свою комнату, она заметила, что дверь в кабинет была открыта. Хозяин, похоже, чинил накренившуюся картину, словно закрывал окно. Заметив Мышку, возвращающуюся из ванной, он сказал:
— С легким паром. Послушай, Мышка, я там на столике положил немного денег, чтобы хватило и на телефон, и ребенку в больницу фруктов принести. Спокойной ночи…
Когда девушка обнаружила, что ей выделили целых триста долларов и тысячу рублей, она почувствовала себя на седьмом небе от счастья. Жизнь, несомненно, налаживалась. Она сможет отблагодарить сестру!
Денис положил телефонную трубку и чертыхнулся. Опять ему Гордеев подсовывает богатеньких дамочек с проблемами в личной жизни. С ними всегда напряженно работать: сами не знают, чего хотят. То хотят доказательств, что муж им изменяет и можно с чистой совестью разводиться, то, наоборот, жаждут, чтобы муж был ангелом с крылышками и ни разу в сторону другой женщины за последние десять лет не посмотрел. Их бы к психиатру отправить на прочистку мозгов. А хорошо бы в самом деле завести такую вот формальную процедуру, размечтался Грязнов-младший, — приходит новый клиент и первым делом — шлеп на стол справку из психдиспансера…
А еще Денис заметил, что у новорусских жен от долгого сидения в своих роскошных домах мозги постепенно атрофируются. Правда, у обычных домохозяек тоже интеллект не то чтобы развивался от ежедневного мытья кастрюль и выклянчивания денег у мужа, но все-таки не слишком богатая жизнь и необходимость как-то выкручиваться, сводя концы с концами, держала их в тонусе. Ежедневные задачи, которые решали богатенькие дамочки — попрепираться с прислугой, вызвать на дом массажистку-косметичку-парикмахершу, уболтаться до помрачения рассудка с подружками по несчастью, сидя в золотых клетках, — явно способствовали постепенной деградации этих теток. Так что Денис, в отличие от многих мужчин, придерживался почти что профеминистских позиций, полагая, что некоторые дозы общественно-полезного труда женщине вовсе не мешают, а совсем напротив, способствуют ее очарованию.