Родные места! Правильно говорится, что в родном доме и стены помогают.
В родном лесу Пузырю должно было помочь болото!
— Через лес подъехать практически невозможно, — вспоминал Пузырь, — а на поле я теперь не выскочу… Шоссе, считай, для меня перекрыто. Как вывернуться?
Это болото всегда было местом укрытия для местных пацанов. Тут они прятались от учителей и родителей, тут учились курить, сюда приводили своих первых девчонок.
— Спрятать машину не получится, — соображал Пузырь, — но можно хорошо утопить. А на случай, если поднимут… Все равно придется жечь бумажки!
Николай прислушался — тихо. Забрался в кабину, завел мотор. Сами зажглись габариты и ближний свет.
Он осторожно отъехал назад, повернул, объехал опасное дерево и покатил вправо — за высокие ореховые кусты.
Болото — не река, не озеро. Туда с разбегу, с обрывчика не сиганешь. Начинается топь издалека с вязкой чавкающей поляны. Как твердый студень, заросший крепкой травой.
— Надо на скорости промахнуть до вонючих кочек, — Пузырь разогнал машину, насколько это возможно. — А там… Засосет!
Разметая брызги в стороны, джип на широких протекторах пронесся по лужам в траве, пружинисто прыгнул в воду, пропахал, зарываясь носом в кочки. И забуксовал.
— Нормально! — обрадовался Пузырь, увидев, что машина прямо на глазах погружается в воду, забурлил пар, остужая раскаленный движок, вот уже и перед лобовым стеклом захлюпало.
Он попытался открыть дверь — никак! Наверное, дверь на ухабах перекосило! Или трясина снаружи давит? Ему стало жутко! Вот так ни с того ни с сего утонуть в этом поганом джипе!
— Омут или взлет! — снова заорала магнитола, каркая несчастья. — И не разберешь, пока не повернешь!
— Задняя дверь у тебя изнутри открывается? — перекрывая магнитолу, закричал Пузырь, оглядываясь назад.
Он откинул сиденье, задрал ноги — уперся в лобовое стекло! Выдавить сразу не вышло! Ударил двумя ногами!
Только с третьего раза получилось — стекло в углу подалось, образовалась щель, в которую хлынула холодная вонючая жижа.
Еще поднажал — стекло выпало на капот.
Пузырь, не забыв прихватить полиэтиленовый пакет с бумажками и документами, вылез наружу, забрался на крышу гибнущей машины, осмотрелся и прыгнул туда, где, по его мнению, было ближе всего до твердого берега.
Прошел, увязая по пояс в жиже, и уже поднимался к траве, когда сзади раздался странный, ужасающий звук — громадный глоток, будто какой-то исполин проглотил что-то и отрыгнул!
Николай, резко обернувшись, увидел только, что джип, задрав корму с ярко горящими красными фонарями, мгновенно погрузился в пучину, оставив на поверхности круглые пузыри грязи, которые нехотя лопались, заражая воздух липкой мучительной вонью.
— Получилось, — Пузырь, выйдя на твердую почву, отряхнул, как мог, куски скользкой грязи, ряски и тины, болотную жижу с ног. — Где моя зажигалка?
Зажигалка оказалась на месте.
Раскрыв пошире пакет, Пузырь засунул в него руку с горящим пламенем, поджег бумаги, обжегшись, отбросил пакет в сторону. Полиэтилен в огне расплавился. Маленький огонек высветил вокруг себя небольшой мирок — острые лезвия осоки, веточка со сверкающей капелькой на листочке…
— Плохо горит в мокрой траве, — шепнул Николай, зябко поежившись.
— Стоять! — твердо сказал кто-то из темноты.
Николай даже не вздрогнул. Было заранее совершенно ясно, что именно этим и кончится. Он только глубоко вздохнул и обреченно поднял над головой руки.
— Опусти руки и иди вперед, — голос замначальника нетрудно было узнать. — Так-то мои указания выполняешь?
— А люди твои где? — шепотом спросил Николай, опуская руки и стараясь хоть что-то разглядеть в полном мраке.
— Наверху! На шоссе меня ждут.
— Будете брать? — Николай расслабленно сел прямо в лужу.
— А что брать? — шепотом закричал замначальника. — Мы же с тобой договаривались! Ты бросаешь машину в лесу! Бросаешь в лесу! Попортишь маленько и бросишь! А ты?
— Что — я?
— Не прикидывайся идиотом! Ты меня подставляешь! Конкретно! Я что, не понимаю? Ты нарочно утопил машину! Чтоб меня посадить! Но я тебя за собой потащу! Я сяду, а ты ляжешь! Про тебя такое знаю!
— Ты что мелешь?
— Не надо грязи! — бесновался Ширяев. — Заткнись, а то я тебя пристрелю! — В темноте перед лицом Пузыря сверкнуло дуло пистолета. — Конкретно! Я уже в МУР рапортовал, что мы нашли джип… Группу на задержание послал… А теперь? Что мне теперь говорить, как объясняться?
— Так это был… ты? — Пораженный Николай встал, расправляя широкие плечи. — Зачем? Это ты виноват! Сам! Зачем ты меня гнал?
— Потому что ты своевольный дурак! Тебе нельзя верить! Ты обещал одно, а сделал другое! Ты не слушаешь команду! Нужен один командный центр, чтоб все срасталось и получалось! А ты не умеешь работать в системе! За тобой нужен постоянный жесткий контроль!
— Ты меня, падла, выслеживаешь?
— Как иначе тебя заставить делать то, что нужно?
Пузырь левой рукой — молниеносным ударом — выбил пистолет и тут же правой вмазал начальнику в морду!
Тот, на удивление, оказался крепче, чем предполагалось, устоял и ответил.
Пузырь, поскользнувшись, упал, ухватил начальника за ноги, и они сплелись в чавкающей болотной жиже.
Топили друг друга, хрипели, выворачивая руки, давили, ломали… Наконец начальник не выдержал:
— Сдаюсь! Отпусти!
Николай выпустил его из железного захвата и отвалился на спину, тяжело дыша.
— Все равно я тебя, мразь, задавлю… Не сейчас, потому что твои в машине сидят, а чуть попозже, когда ты и не прочухаешь.
— Подумай сам, — прокашлялся начальник, — тебе без меня не прожить. Это факт! Хоть и печальный. Как и мне без тебя. Мы с тобой, как на подводной лодке, отсюда не сбежишь. Так что давай не бузи. Нервишки у всех сдают. Поднимайся, поехали по домам. Что-нибудь придумаем. Ведь могли же мальчишки и утопить в болоте. Пусть осушают, поднимают, если нужно. Скажем, что преследовали, а они, мальцы, по болоту скрылись. Тут всегда молодняк тусуется.
— Будут их раскручивать. Все равно на моего старика выйдут, — встал Николай и подал руку начальнику. — А там…
— Да ты что? — возмутился тот. — Это нам совершенно не нужно. Ниточка потянется… Нам от твоего старика подальше держаться нужно.
— Он всем родственникам и знакомым растрепал.
— Ничего. Не пойман — не вор.
Они поднялись и зашагали в сторону шоссе.
— Только ты без меня езжай, — решил Пузырь.
— Не доверяешь?