Что-то он увлекся. Коля пожурил себя и не глядя метнул за спину горстку пшена. В небольшом загончике зашуршали, застучали клювиками куры. Коротко крикнул петух. Небось отгоняет кур, чтобы и ему досталось. Коля самодовольно усмехнулся. Он гордился своей птицефермой, состоящей из пяти кур и облезлого петуха. Для здоровья каждый день выпивал по сырому яйцу. Кур выращивал на черный день. В жизни всякое случается. Вдруг настанет такой момент, когда нечего будет жрать, а тут куриное мясо бегает под ногами, на бульончик просится… Но пока такой день не наступил, пускай себе шебуршатся, жиреют.
На полу в тазике уютно потрескивал небольшой костерок, почти как в камине, в другом любимом фильме Коли — про Шерлока Холмса. Коля с гордостью взглянул на свою видеотеку, которая помещалась в ящике из-под консервированного горошка. Не зря он менял на фильмы всякую всячину: теперь кино может смотреть все дни и ночи напролет, хоть по десять раз кряду каждый фильм. Иногда и на помойку зажравшиеся буржуи выбрасывают видеокассеты целыми пачками. Коля не лентяй, каждый день обходит все помойки района и очень часто приносит что-нибудь полезное. То простыню — совсем целую, но в ржавых пятнах. Да и хрен с ними, он же не голый на нее ложится. То подушку комковатую в пожелтевшей заплатанной наволочке. Но и это не беда. Если пару деньков потерпеть, можно и наволочку отыскать, а то и из пакета достать, почти новую. Бывают такие заботливые буржуи, которые хорошие вещи выбрасывают в целлофановых пакетах с пришпиленной надписью: «На долгую память дорогому бомжу». Он уже дважды находил такие посылки и благодарил про себя этих вежливых дарителей. Несколько раз даже пакеты с едой находил — старые печенья и сухари, с мелкими жучками, но вполне съедобные. И опять же не вперемешку с прочим мусором, а в отдельном пакете с заботливой запиской: «Ешьте на здоровье. Не отрава». И пакет не в общей куче мусора, а на столбике оградки у помойки болтается, чтобы сразу в глаза бросался жаждущему человеку. Вот бы увидеть того человека, кто так чутко печется лично о нем, бомже Коле. Он бы ему спасибо сказал. За все, чем богата эта эксклюзивная помойка. Коля много знал всяких слов, поскольку любил читать и подбирал все, что годилось для расширения его кругозора. И старый справочник по судоходному строительству, и брошюрку-памятку для спортсмена-лыжника, и как обустроить личное приусадебное хозяйство, и печку возвести, и одеяло стачать из лоскутков. Но больше всего любил глянцевые женские журналы, откуда черпал информацию о новых веяниях моды и зачитывался кулинарными рецептами. Из этих же журналов узнал про микробов, которые передаются через поцелуи. Но статья была неправильная, сразу видно — баба писала. Потому что утверждала, что обмен микробами через слюну почему-то полезен. Ни хрена себе! Мало ему своих микробов, еще и чужие глотай! Коля был очень возмущен этой статьей и не купился на посулы дуры бабы, призывающей таким образом укреплять свое здоровье. Ясное дело, заманивает. Только женщины любят целоваться, а мужикам поскорее бы к делу приступить. И правильно! Вот сколько умных мыслей приходит, если читать разнообразную литературу.
Коля жил не только сегодняшним днем. И о будущем задумывался. Вот если бы утеплить целлофановый шатер, то в нем можно и зиму зимовать. Выменять добытые нынче почти новые колеса — да не простые привалили ему, а от иномарки, — на парочку радиаторов для обогрева, подключить к проводам, которые можно перекинуть на соседний фонарный столб, соорудить стены из необструганных досок, их здесь полно, и можно жить, как во дворце. Никаких тебе драк, свар с бомжами-мусорщиками, от которых он бежал с загородной помойки. За такую житуху, которая нежданно-негаданно привалила за его мучения, надо Бога благодарить каждый день. Коля перекрестился на маленькую бумажную иконку и отхлебнул из горлышка.
Чьи-то шаги заставили его насторожиться. Кого там еще несет? Не покойник ли выкарабкался из неглубокой ямы? Да вроде не мог, не дышал он, когда Коля аккуратно положил его в собственноручно вырытую могилку, прикрыл картонкой, засыпал землей и перекрестил на прощание. Чай, тоже человек, хотя рожа бандитская. А за свои прегрешения на том свете нехай отвечает.
На всякий случай Коля всегда держал рядом с собой кусок арматуры. Но так, чтобы входящему не сразу бросалась в глаза. Мало ли, вдруг у человека добрые намерения. Например, могла забрести Роза-Тубероза. Наведывалась к нему с обоюдного согласия, чтобы он не забывал, что как-никак мужчина. Розе он велел перед приходом мыться в море и даже как-то подарил кусок мыла, чтобы не противно было с ней развлекаться. Она и сама понимала, что Коля мужик с претензиями, хоть и немолодой. Не на помойке ведь живет, а на заброшенной стройке. А это возвышало его над всеми знакомыми ей бомжами.
Баба ему подвернулась с понятиями. Знала, что, если ублажит его, он ей и кино покажет, и выпить даст, и еду какую-никакую. Поэтому всегда появлялась она с широкой улыбкой на синюшной роже и приносила мелкие подношения: то сморщенное яблочко, то банан в темно-коричневой шкурке. А как-то целую трехлитровую банку томатной пасты притащила. На борщ. Вместе и варили из подручных овощей, то есть подножных, которые у овощной палатки подобрали.
Вместо смешно вихляющей квадратной фигуры Розы-Туберозы за целлофановой стеной промелькнуло аж три фигуры. Топали они грузно, явно не женскими шажками. Коля только повернул голову к проему, потому что размахивать арматурой в такой ситуации просто глупо. Себе дороже. Сам же по башке и схлопочешь.
Мужики зашли цивильные, одеты прилично. И парнишка с ними, хоть и зашуганный и пыльный, в драных штанах, но не бомж. Личико у него домашнее, несчастное. Кто-то обидел пацана. Но не эти мужики, потому что он за ними шел как приклеенный.
— Здравствуйте, — поздоровался красавчик с густой светлой шевелюрой и цепким взглядом.
— Здорово, коли не шутишь… — поприветствовал его Коля, но вставать не стал. Чай не баре…
— Привет, мужик, — поздоровался второй, крепыш — видно, спортом занимается. И тоже взгляд цепкий. Откуда они такие глазастые к нему заявились? И Коля как человек простой прямо в лоб и спросил:
— Кто такие? За какой надобностью?
— Принц датский, со свитой, — весело представился красавчик. — А ты, я понимаю, первый могильщик?
Коля дружелюбно улыбнулся. Он любил хорошие шутки. Но на всякий случай предупредил:
— Не надо со мной так свысока, убью на хер…
— Нехорошо трупы обворовывать, дядя… — пожурил его красавчик.
— Нехорошо, когда они валяются, как пустые бутылки. Тело должно быть предано земле! — веско ответил Коля и многозначительно поднял палец вверх, поставил точку. — А если цветочков не положил, то извиняйте, не растут они здесь… Экология плохая.
Красавчик нахмурил брови и деловито приказал:
— Все, что на трупе было, — на стол. А то в тюрягу загремишь.
Коля спорить не стал. Раз мужик так заявляет, значит, имеет право. К тому же очень веским аргументом его требований являлся второй крепкий мужик, который сверлил Колю холодным взглядом убийцы. Такой не пожалеет…
Коля пожал плечами, встал со своего насиженного места и полез под диван. Пошарил там рукой, погремел чем-то и извлек небольшую коробку.