— Какой вы адвокат, если смогли побить моего сторожа? — спросил Юницкий. — А его не каждый человек может побить.
— У меня к вам очень срочное дело, — настойчиво повторил Дронго. — Вы способны меня нормально выслушать?
— Я ко всему способен, — ответил Юницкий. — Николай, кто еще меня спрашивал?
— Идемте в дом, — предложил Дронго, — а мой друг поговорит с Николаем и объяснит ему, как нужно встречать гостей.
Юницкий посмотрел на гостей и не сказав больше ни слова, повернул в дом. Дронго вошел следом. Двухэтажный дом был довольно большим. На первом этаже находилась просторная гостиная, кабинет хозяина, заставленный новыми книгами, и кухня-столовая. В своем кабинете Юницкий любил фотографироваться. Он провел гостя в гостиную и уселся в кресло боком, положив ноги на кожаную ручку кресла. Дронго сел напротив.
— Что вам нужно? — недовольно спросил Юницкий. — Только восемь часов утра. Неужели вы не понимаете, что творческие люди работают по ночам. Я заснул в пять утра, а вы меня разбудили.
— Может, вы наденете брюки? — спросил Дронго.
— Какие, к черту, брюки. Говорите, что вам нужно, и уезжайте. Я хочу спать.
— Хорошо. Тогда перейдем к главному. Вы знали Алдону Абасову?
— Я знал Алдону Санчук, — улыбнулся Юницкий, — а Абасовой она стала гораздо позже, когда мы с ней уже поссорились. Вы сказали, что являетесь их авдокатом. Кто вас прислал — Алдона? Что опять у нее случилось? Вышел из тюрьмы ее бандит-муж?
— Почему бандит?
— Все кавказцы бандиты, — вздохнул Юницкий, — они не способны к созидательному труду. Все эти чеченцы, армяне, ингуши, грузины.
— Абасов азербайджанец.
— Какая разница, они все одинаковые. И не думайте, что я такой националист. Просто они живут по своим клановым законам, а мы по своим. Бедная Алдона, он ее так доводил своей ревностью. Просто современный Отелло. Не понимаю, как она могла столько выдерживать.
— Вы знали, что у них были семейные проблемы?
— Конечно, знал. Я ведь на самом деле ее самый большой друг, — Юницкий устало зевнул, — значит, вас прислала не Алдона?
— Она не могла меня прислать, — пояснил Дронго. — И вы уже не являетесь ее лучшим другом.
— Как это, не являюсь? Вы лучше спросите у нее. Она всегда любила только меня. И когда наставляла рога своему ревнивцу тоже…
— Она умерла.
— Что? — Юницкий чуть не упал с кресла. Он мгновенно пришел в себя, сон и оставшееся похмелье словно с него сдули. Он испуганно посмотрел на гостя. Затем медленно перевел ноги в нормальное положение. Выпрямился.
— Вы шутите?
— Ее убили сегодня ночью. Сразу после приема. Она выехала из дома на своей машине и в соседнем переулке кто-то сел в салон ее автомобиля. Очевидно они договорились заранее и она знала этого человека. Во время разговора он набросил на нее какой-то шарф или удавку и сломал ей шейные позвонки.
— Ее убили?
— Да. И поэтому я приехал к вам.
Юницкий провел рукой по лицу. В глазах у него появились слезы. Он тяжело вздохнул.
— Бедная девочка. Она была такой красивой, такой непосредственной. Несчастная судьба.
— Где вы были сегодня ночью?
— Вы думаете, что это я ее убил? — криво усмехнулся актер. — У вас ничего не получится. У меня есть железное алиби, как говорят в наших сериалах. До четырех часов утра я был на вечеринке у своих друзей. Там было человек двадцать, и все могут подтвердить, что я никуда не уходил.
— Вы встречались с ней и после ее замужества?
— Не помню. И вообще я не обязан отвечать на такие вопросы, — спохватился Юницкий.
— Вы сказали, что она наставляла рога своему мужу. Минуту назад…
— Ошибся. Просто решил пошутить.
— Она погибла, — напомнил Дронго, — ее убили вчера ночью. Я приехал к вам из морга, где лежит ее уже выпотрошенное тело. И вы ничего не хотите понять. Убийца убирает всех, кто так или иначе был связан с этой семьей. Вполне вероятно, что уже сегодня вас навестит кто-то другой. И Николай не сможет вас защитить. Тогда завтра утром я буду вынужден опознать и ваше тело.
— Не смейте говорить мне такие ужасные вещи, — испугался актер. Он играл мужественных и сильных героев, но сам был пустым и слабым человеком.
— Тогда отвечайте на мои вопросы. И поймите, что время шуток уже закончилось. Итак, вы продолжали поддерживать с ней отношения и после ее замужества. Верно?
— Это нельзя назвать «отношениями». Мы иногда встречались, иногда пересекались. Один раз я поехал за ней…
— В Санкт-Петербург? — почти утвердительно сказал Дронго.
— Да. Она сказала, что едет с подругой, а у меня как раз был свободный от съемок день. И я полетел туда, к ним. А потом оказалось, что кто-то доложил ее мужу. И тот срочно прилетел в Санкт-Петербург. Но слава Богу, мир не без добрых людей. Мне позвонили и сообщили о его приезде. И я сразу уехал, чтобы не встречаться с этим типом. Нет, я его, конечно, не боялся. Но не хотел подводить Алдону.
— Кто вам позвонил?
— Откуда я знаю. Какой-то мужчина. Он сказал, что в город прилетит муж Алдоны и я должен срочно уехать. Я и уехал. Зачем нам ненужные неприятности? Он приехал и устроил скандал. Вы знаете — обманутые мужья — это всегда жалкое зрелище. Они считают себя такими всезнайками и даже не подозревают, что ходят с большими рогами. Всегда немного смешно видеть напыщенных мужиков, жены которых так ловко их обманывают. Хотя считается, что люди вообще не способны к половой жизни с одним человеком. Это было бы скучно и мерзко, даже противно подумать. Всю жизнь с одной женщиной. Можно сойти с ума.
— Давайте вернемся к Алдоне. С тех пор вы ее не видели?
— Несколько раз видел. Она, бедняжка, так переживала из-за дикого поступка своего мужа, который зарезал своего сотрудника, как барана. Дикий народ эти кавказцы, могут зарезать кого угодно…
— Об этом в другой раз, — предложил Дронго, — значит, вы с ней встречались?
— Если вы хотите конкретно знать, спал ли я с ней после того как ее мужа арестовали, то не спал. У меня есть свои моральные принципы.
— Не сомневаюсь, — скрыл иронию Дронго, — а в Санкт-Петербург вы полетели, чтобы еще раз увидеть шедевры Эрмитажа. Давайте серьезнее. Она вам ничего не рассказывала? Может, ей угрожали или ее шантажировали?
— Нет. Ничего. Если бы что-то подобное случилось, она бы обязательно мне рассказала.