— Ну как? — спросила она в полной уверенности, что Леха произнесет похвальную речь.
— Софочка… Я… Я в жизни ничего подобного не слышал, — признался он, запинаясь.
— А ты в первый раз пришел на хоровое пение? — спросила она, зардевшись от удовольствия.
Леха кивнул и подумал, что одного раза с него вполне достаточно.
— Приходи в воскресенье к нам на концерт, — настоятельно посоветовала Софочка. — К нам еще хор ветеранов приедет. Очень интересно.
Леха представил себе ветеранов.
— Ой… В воскресенье не могу… — начал почему-то оправдываться он, но тут ему в голову пришла идея как свести разговор на Ярославну: Представляешь, эта новая PR-щица Князева требует, чтобы я в нерабочее время составлял ей какие-то документы. И ведь придется пойти… Вместо того, чтобы наслаждаться искусством.
Он попал в самую точку. Софочкино личико задрожало от негодования.
— Требует?! Вот… Яга! — почти прошипела она. (Это было самое страшное Софочкино ругательство). — Свалилась на нашу голову ни за что, ни про что!
— Во-во! — торопливо поддакнул Леха. — Откуда только она вообще взялась?
Софочка взяла его под руку и вывела в коридор.
— Ой, не знаю, Леш. Вот Сергей Антонович не хотел ее брать. Они с Борей так нехорошо ругались из-за нее, мне аж неприятно было.
— Ругались?
— Измайлов говорил, что не нужна ему никакая PR-щица, что он и без нее прекрасно обходится.
— А Грушков?
— А он доказывал, что сейчас время такое, что без PR-а не обойтись. А Князева будто хороший специалист… Но мне-то понятно, в чем она специалист… — Софочка презрительно поджала губы. — Боря просто повод искал, чтобы встречаться с ней. Вроде как у них чисто рабочие отношения.
— И чем все кончилось?
— Чем, чем… Рассорились, как всегда, в пух и прах. Только Геннадий их и помирил.
Леха сразу встрепенулся.
— Геннадий? Борин брат?
— Он самый. Они в последнее время, можно сказать, лишь через него и общались. Слова друг другу сказать не могли нормально. А Геннадий их успокаивал. Они же с Сергеем Антоновичем с детства дружили. Я думаю, этот случай с Ярославной последней каплей был в отношениях наших директоров. И если бы Измайлов не погиб, разделили бы они наши газеты напополам и разошлись как в море корабли.
«Все на Борьку показывает, — подумал про себя Леха. — Неужели, правда? И никак не проверишь, где он был во время убийства Измайлова. Геннадий его всегда отмоет».
— Ну, ладно, — стал прощаться Леха. — Спасибо тебе за искусство… Кстати, твоя мама просила тебя лука купить.
— Мама? — изумилась Софочка. — Она же умерла давно!
— Ой, значит, не мама… Я тебе позвонил, и мне сказали…
— А, так это моя сестра, — облегченно протянула Софочка. — Тогда нужно быстрее идти, а то магазин закроется. Пока.
— Давай, до завтра.
«Да, про Борьку мне рассказать может только Гена, — подумал Леха, выходя из Дворца нефтехимиков. — А кто меня может свести с Геной? Аличка…»
* * *
Ночной клуб «Крест» начинал работать с десяти вечера, и Лехе пришлось немного послоняться по улицам. Выпив пива и познакомившись с двумя невыразительными проститутками, он купил билет и пробрался в главный зал.
Народу пока было мало: какой-то новый русский с дамой, студенты, пришедшие подцепить себе по подружке, да официантки. Леха в первый раз в жизни пришел в ночной клуб в одиночку, поэтому ему было слегка неуютно. Никого интересного из присутствующей публики он не нашел, из динамиков неслась какая-то гадостная попса, и он решил, что сегодня будет заниматься делом, а не отдыхом.
— Простите, а вы не подскажете, где мне найти молодого человека по имени Алик? — обратился Кобец к бармену. — Он у вас танцует стриптиз.
По лицу бармена скользнула какая-то понимающая улыбка, и она Лехе не понравилась.
— Вон туда по коридору, — охотно показал он, — прямо и налево. Там его гримерка.
Но Лехе не пришлось идти в гримерку, так как Алик сам вдруг появился в танц-поле. На нем была Топовская бейсболка, одетая задом наперед, и джинсовый комбинезон.
— Леха! — завопил он радостно, как будто перед ним был лучший друг. Здорово!
Леха сдержанно пожал ему руку.
— Привет! У меня к тебе дело есть.
Алик щелкнул пальцами проходящей мимо официантке.
— Любочка, нам два шампанского, пожалуйста!
Леха хотел было запротестовать, но было поздно.
— До смерти рад, что ты пришел! — сообщил Алик, чокаясь с ним своим фужером. — Как твои дела?
Его радушие несколько сбивало с толку. Леха глотнул шампанского.
— Слушай, ты не мог бы мне кое-что объяснить? — произнес он доверительно. — В прошлый раз ты говорил, что дружишь с Геннадием Грушковым…
Алик расплылся в улыбке.
— Ну? Этот старый хрыч опять что-то натворил?
— Да нет, — смутился Леха. Его слегка коробило, когда Алик так отзывался о майоре ФСБ, который раза в два его старше. — Я хотел поспрашивать о том, какие у них отношения с Борей, что он вообще за человек?
Леха боялся, что Алик спросит его, зачем ему это надо, но тому было без разницы, о чем трепаться.
— Генка — козел, — крайне довольный тем, что его внимательно слушают, сообщил Алик. — У них вообще безумная семейка: Боря влюбился до полусмерти в эту вашу Ярославну Князеву, теперь таскает ее везде за собой. Жена ему каждый день скандалы закатывает, развестись обещает, а тому хоть бы хны. Ходит как лунатик…
— А Гена? — напомнил Леха.
— Что, Гена? Он работает целыми днями. Про него и рассказывать нечего.
— А все-таки. Какие у них отношения с Борисом?
Алик пожал плечами.
— Нормальные. Генка, конечно, ругает его за Ярославну и за Измайлова…
Леха напрягся.
— За Измайлова?
— Ну да. Раньше они все втроем дружились. Только Генка пошел на государство горбатиться, а Серега с Борькой решили газетными королями заделаться. Гена им во всем помогал, а потом Измайлов с Борей цапаться начали… Ну, ты наверное, знаешь эту историю: одному в политику надо, другому главное, чтоб жить весело.
— А Гена был на чьей стороне?
— На Измайловской, конечно! Он вообще с ним как-то больше общался, чем с братом… Да что говорить, Борька как был разгильдяем, которому просто по жизни повезло, так и остался, — пафосно произнес Алик, явно копируя Генины слова. — Ведь весь альянс по сути создал не он, а Серега. Борька так бесплатное приложение.
Леха задумался.