— Сначала озаботьтесь врачебной помощью, — сказал Чак.
Бейкер отыскал чистый уголок носового платка и прижал его к пораненной щеке.
— Нет времени.
— Для него.
Бейкер поглядел на них через решетку.
— Ладно. Поищу доктора. А вам… две минуты на все про все, договорились?
— Договорились, — сказал Чак. Они вышли из камеры. — Ему нужен врач.
Бейкер запер камеру.
— Уже иду.
Он побежал трусцой по коридору, по дороге обгоняя троих охранников, волочивших в клетку бородатого верзилу.
— Что скажешь? — спросил Тедди. У дальнего окна просматривался силуэт мужчины, вцепившегося в решетку, и охранники, тащившие брандспойт. Глаза Тедди постепенно привыкали к свинцовому освещению в коридоре, только камеры по-прежнему оставались в кромешной тьме.
— Где-то здесь должны храниться личные дела, — сказал Чак. — Все-таки лечебный корпус. Ты ищи Лэддиса, а я поищу дела, идет?
— И где ты собираешься их искать?
Чак оглянулся на дверь.
— Судя по звукам, чем выше, тем безопаснее. Значит, администрация должна быть на верхнем этаже.
— О'кей. Где и когда встречаемся?
— Через пятнадцать минут?
Мощная струя из брандспойта сбила мужчину с решетки, и охранники поволокли его прочь.
В камерах кто-то зааплодировал, а кто-то застонал так, будто истекал кровью на поле боя.
— Пятнадцать минут, отлично. В большом зале?
— Договорились.
Они обменялись рукопожатиями. Ладонь Чака была влажная, как и верхняя губа.
— Смотри в оба, Тедди.
В дверь за их спиной ворвался пациент и через секунду промчался мимо. Его босые грязные ступни мелькали в воздухе синхронно с локтями, а бежал он так, словно ему был обещан приз.
— Постараюсь, — сказал Тедди с улыбкой.
— Ладно тогда.
— Ладно.
Чак повернул в обратную сторону. В дверях он обернулся. Тедди ободряюще кивнул.
Не успел Чак открыть дверь, как мимо него прошли двое санитаров. Он же свернул на лестницу и скрылся из виду. Один из санитаров обратился к Тедди:
— Тут Большая Белая Надежда [15] не пробегал?
Тедди повернул голову и увидел вдали пациента, пританцовывающего на месте и изображающего бой с тенью. Показал на него пальцем, и они втроем побежали.
— Он был боксером? — поинтересовался на ходу Тедди.
Высокий негр в летах, бежавший слева, ответил:
— Ты, что ль, с пляжа? Из корпусов для отдыхающих? Ну да. Вообще-то наш Вилли тренируется перед боем с Джо Луисом в Мэдисон-сквер-гарденс. Между нами, он совсем не плох.
Между тем они приближались к парню, который изо всех сил молотил по воздуху.
— Боюсь, нас троих не хватит, — засомневался Тедди.
Второй санитар в ответ хохотнул:
— Одного хватит. Я ведь его менеджер, ты разве не в курсе? — Он закричал парню: — Эй, Вилли. Тебе надо на массаж, дружище. До боя остался час.
— Не нужен мне твой массаж. — Парень провел серию быстрых джебов.
— Да, плакал мой талон на обед, — вздохнул санитар. — Слышь?
— Один раз плакал, когда я дрался с Джерси Джо.
— А чем кончился тот бой, забыл?
Вилли вдруг опустил руки:
— Твоя правда.
— Тренировочный зал вот здесь. — Санитар показал налево.
— Только ты ко мне не прикасайся. Не люблю, когда перед боем ко мне прикасаются, сам знаешь.
— Еще бы мне не знать, убивец. — Он открыл дверь камеры. — Давай заходи.
Вилли приблизился.
— Слышишь? Толпа-то как ревет.
— Все на ногах, парень. Все на ногах.
Когда они продолжили путь, «менеджер» протянул черную руку Тедди.
— Я Эл.
Тедди ее пожал.
— Тедди. Рад познакомиться, Эл.
— Зачем вас, ребята, сюда прислали?
Тедди бросил взгляд на свой дождевик.
— На расчистку крыши. Но как увидел на лестнице пациента, так сразу погнался за ним. Лишняя пара рук, решил, вам тут не помешает.
К ногам Тедди упала горсть испражнений, из темноты камеры раздался радостный хохот, но Тедди, глядя вперед, не сбавил шага.
— Старайся держаться посередке. И все равно какая-нибудь дрянь в тебя попадет. Ты видел, кто в тебя кинул?
— Нет, я…
— Бля!
— Что?
— Я вот своего вижу.
Тут и Тедди увидел идущего прямо на них типа, мокрого как мышь, а за ним, бросив брандспойт, бежали охранники. Это был щуплый рыжий паренек с красными глазами в тон шевелюре и лицом в угрях, словно обсиженным мухами. В последний момент он рванул вправо, чтобы нырнуть в черный проем, который они проглядели, и руки Эла сграбастали пустой воздух над его темечком, а дальше паренек сделал перекат, снова вскочил на ноги и побежал.
Эл рванул за ним, а тут и охранники пронеслись мимо с дубинками наготове, такие же мокрые, как преследуемый.
Тедди, как бы подчиняясь инстинкту, кинулся было за ними, но тут до него донесся шепот:
— Лэддис.
Он остановился как вкопанный, ожидая повторения. Ничего. Только коллективные стоны, на мгновение прерванные погоней за рыжим, возобновились с новой силой вперемежку с периодическим лязгом подкладного судна.
Тедди опять вспомнились желтые пилюли. Если Коули действительно заподозрил, что они с Чаком…
— Лэд. Дис.
Он развернулся — справа перед ним были три камеры. Все темные. Тедди ждал, понимая, что говорящий видит его, спрашивая себя, уж не Лэддис ли это собственной персоной.
— Ты обещал меня спасти.
Голос звучал либо из камеры в середине, либо из той, что слева. Явно не голос Лэддиса. Но тем не менее знакомый.
Тедди подошел к решетке в середине. Порывшись в карманах, достал спички. Чиркнул одной, и высветились маленькая раковина и койка, на которой стоял на коленях мужчина с ввалившимися ребрами и что-то писал на стене. Он взглянул через плечо на Тедди. Не Лэддис. Незнакомый человек.
— Вы не соблаговолите… Я предпочитаю работать в темноте. Премного благодарен.
Тедди отошел от решетки, успев заметить, что вся стена центральной камеры была испещрена письменами, ни одного свободного места, тысячи ужатых четких строк, состоящих из таких мелких буковок, что их прочесть можно было разве что вплотную приблизив к ним глаза.