— Я Мэдисон Уинтерс.
Стоун улыбнулся.
— Приятно познакомиться, Мэдисон. Вы впервые летите на самолете?
Она отрицательно покачала головой, когда он выпустил ее руку.
— Мне тоже приятно познакомиться с вами. Нет, я лечу не впервые, но я вообще боюсь летать. Когда возможно, я пытаюсь пользоваться другими видами транспорта, но в данном случае время чрезвычайно важно для меня.
— Откуда вы родом? — спросил Стоун, не в силах обуздать свое любопытство. Ее манера речи произвела на него такое же волнующее впечатление, как прикосновение.
— Из Бостона. Я родилась и выросла там.
— А я из Атланты, — решил он сказать, не дождавшись от нее вопроса. Он не был уверен, застенчивость ли помешала ей задать вопрос или же просто отсутствие интереса. Впрочем, для него не имеет значения, интересует ли он ее. Вот она действительно возбудила в нем интерес.
— Мне нравится Атланта, — сказала она. — Однажды я возила туда на экскурсию свой класс.
Он удивленно поднял брови.
— Ваш класс?
Она рассмеялась, и у него дрогнуло сердце.
— Да, я учительница. Я преподаю музыку в шестых классах.
Стоун удивленно улыбнулся. Этого он даже не мог предположить. Он вспомнил, как в одиннадцать лет играл на кларнете в духовом оркестре.
— Должно быть, это интересно.
Она широко улыбнулась.
— Да. И мне очень нравится моя работа.
У него вырвался смешок.
— Хорошо, что в наше время хоть кто-то может наслаждаться своей работой.
Она пристально посмотрела на него.
— А вы чем занимаетесь?
На мгновение его охватило колебание. Будучи чрезвычайно популярным, он пользовался псевдонимом, чтобы оградить свою личную жизнь, но сейчас он почувствовал, что ничто не мешает ему быть откровенным.
— Я писатель.
Улыбка тронула ее губы.
— Как замечательно! Извините, но я не могу припомнить ни одной вашей книги. О чем вы пишете?
Стоун смущенно улыбнулся.
— Я пишу триллеры под псевдонимом Рок Мейсон.
Она удивленно моргнула и ахнула.
— Вы — Рок Мейсон? Тот самый Рок Мейсон? Он улыбнулся, довольный тем, что она, по крайней мере, слышала о Роке Мейсоне.
— Да.
— Боже! Моя мама прочитала все книги, которые вы написали. Она ваша страстная поклонница.
Улыбка Стоуна стала шире.
— А вы? Вы читали какую-нибудь из моих книг?
Она посмотрела на него с извиняющимся видом.
— Нет. Обычно у меня нет времени читать для удовольствия, но, насколько мне известно, вы талантливый писатель.
— Спасибо.
— У меня есть подруги — члены клуба книголюбов, и они всегда покупают ваши книги, а потом обсуждают их. В Бостоне у вас много постоянных читателей. Вы когда-нибудь бывали там?
— Да. Пару лет назад я представлял там одну из моих книг и подписывал экземпляры для читателей. Мне показалось, что это красивый город.
Мэдисон засияла улыбкой.
— Да. Очень. Я люблю Бостон и не представляю жизни в другом месте. Я даже училась в Бостонском университете потому, что не хотела уезжать из дома.
Их разговор был прерван стюардессой, предложившей им напитки и легкую закуску.
— Итак, вы направляетесь в Монтану по делу? — поинтересовался Стоун, вспомнив, что она упомянула о необходимости быстрее попасть туда. Он смотрел, как она откусила кусочек булочки, как сделала глоток кофе и прикрыла глаза, как будто это был самый превосходный кофе, который ей приходилось пить. Когда она открыла глаза, он увидел, что его вопрос вызвал у нее смущение.
— Нет. Я еду туда по сугубо личному делу. — Она внимательно посмотрела на него, и, очевидно, приняв какое-то решение, сказала: — Мне нужно найти мою мать.
Стоун удивился.
— Она пропала?
Мэдисон в расстроенных чувствах откинулась на спинку кресла.
— Да. Вместе с парой других женщин из Бостона она вылетела в Монтану на экскурсию в Йеллоустонский национальный парк. — Она опустила глаза и тихо добавила: — Все женщины вернулись домой, кроме моей матери.
Он почувствовал в ее голосе глубокое беспокойство.
— У вас были от нее известия?
Мэдисон кивнула.
— Она оставила мне сообщение на автоответчике. Сказала, что собирается задержаться в Монтане еще на две недели.
Стоуна несколько удивило, что она рассказывает об этом ему, совершенно незнакомому человеку. Возможно, ей просто нужно поговорить с кем-то, и он, Стоун Уэстморленд, производит впечатление приятного парня, готового выслушать и посочувствовать.
— Она оставила вам сообщение о том, что задержится в Монтане, а вы все равно направляетесь на поиски?
По вопросу Стоуна и тому, как он задал его, она решила, что он не понял ее.
— Да, потому что там замешан мужчина.
Он задумчиво кивнул.
— А-а-а, понимаю.
На самом деле он ничего не понимал, и, очевидно, это отразилось на его лице, потому что Мэдисон сказала:
— Возможно, вы полагаете, что причин для беспокойства нет, мистер Уэстморленд, но…
— Стоун. Пожалуйста, называйте меня Стоун.
Она улыбнулась.
— Хорошо. У меня есть серьезная причина для беспокойства, Стоун. Мама никогда не делала ничего подобного.
— Поэтому вы думаете, что, возможно, идет какая-то нечестная игра?
Она покачала головой, отрицая подобную возможность.
— Нет, я полагаю, что это как-то связано с кризисом среднего возраста. Несколько месяцев назад маме исполнилось пятьдесят лет, и до сих пор она была совершенно нормальной.
Стоун сделал глоток кофе. Он вспомнил, что произошло, когда его матери стукнуло пятьдесят. Она внезапно решила, что хочет вернуться на работу в школу. Отца едва не хватил удар, потому что он был одним из тех мужчин, которые считают, что работа женщины заключается в том, чтобы воспитывать собственных детей. Но мать приняла решение, и ничто не могло остановить ее. Так как его младшая сестра Дилейни поступила в колледж и в семье не осталось маленьких детей, отцу пришлось уступить.
Его мысли обратились к матери Мэдисон. Лично он не находит ничего ненормального в том, что женщина затерялась на просторах Монтаны с каким-то мужчиной, если она сделала это по собственному желанию. Однако, судя по обеспокоенному лицу Мэдисон, она думает иначе.
— И что же вы собираетесь делать, когда найдете ее? — с любопытством спросил он. По собственному опыту он знал, что родители могут делать все, что им угодно, без вмешательства своих детей. По крайней мере так всегда поступали его отец и мать, и он считает, что они самые замечательные родители на свете.