— Вздор, — гневно отозвался Майк.
— Что?
— Эти таблетки… большинство из них — очень сильные средства. Поэтому и нужен рецепт.
Она усмехнулась.
— Ну, конечно. Каждый врач так говорит, верно? Ведь именно он решает, кому давать эти лекарства. В противном случае ваш бизнес давно бы лопнул. Вы уже потеряли кучу денег, проиграли в судах «Медикер» [28] и «Медикейд» [29] и по искам к страховым компаниям.
— Чушь все это.
— В вашем случае, может, и так. Но не каждый врач столь ответствен, как вы.
— Вы пытаетесь оправдать преступление.
Розмари пожала плечами.
— Может быть. Но с этого все начиналось — несколько подростков приносили таблетки из дома. Лекарства, выписанные по рецепту и вполне легальные. Узнав об этом, я расстроилась, а потом заметила, что посетителей стало больше. Ребята все равно занимались бы этим и дальше, и я предоставила им безопасное место. Даже наняла практикантку из больницы. Она дежурила в клубе — на тот случай, если что произойдет. Неужели не понимаете? Лучше здесь, чем на улице. Я обеспечивала им безопасность. У меня были разные программы — ребята могли говорить о своих проблемах. Сами видели внизу объявления о консультациях. И многие ребята очень активно их посещали. Мы приносили больше пользы, чем вреда.
— По нарастающей, — заметил Майк.
— Вот именно.
— И все равно вам нужно было делать деньги. — Майк усмехнулся. — Вы выясняете, сколько примерно стоят эти таблетки на черном рынке. И начинаете требовать у них свою долю.
— Исключительно для клуба, для пользы дела. У нас много расходов. Оплачивать услуги практикантки, например.
— Как та дама из церкви, которой понадобились деньги на такси.
Розмари улыбнулась, но улыбка вышла безрадостной.
— Да.
— А потом к вам пожаловал Адам. Сын врача.
Так сказали ему копы — предпринимательская жилка. Майка не слишком заботили причины, побудившие Розмари заниматься этим делом. Она лгала ему, но, вероятно, не во всем. Впрочем, это не столь важно. А вот о людях, которые начинают скользить по наклонной плоскости, говорила верно. Та женщина пошла работать в церковь не за тем, чтоб воровать деньги. Началось с малого. Примерно то же самое произошло пару лет назад у них в городе с Юношеской лигой. Это происходит в школьных попечительских советах, в местной мэрии… И всякий раз, услышав об этом, ты вздрагиваешь и отказываешься верить, что такое могло произойти. Ведь ты знаешь всех этих людей. И они всегда казались такими порядочными. А на самом деле? Обстоятельства вынудили их совершить такое, или за этим стоят интересы общего дела, как пыталась внушить ему Розмари?
— Что случилось со Спенсером Хиллом? — спросил Майк.
— Он покончил с собой.
Майк покачал головой.
— Я говорю то, что знаю, — нахмурилась Розмари.
— Тогда почему Адам, как вы писали в своем сообщении, должен был молчать?
— Спенсер Хилл убил себя сам.
Майк опять покачал головой.
— У него была передозировка, и случилось это здесь, верно?
— Нет.
— Но иначе не объяснишь. Вот почему Адам и его друзья должны были держать язык за зубами. Они испугались. Не знаю, как именно вы сумели на них надавить. Может, напомнили, что их запросто могут арестовать. Вот почему они чувствовали себя виноватыми. Вот почему Адам не смог это больше выносить. Ведь он был со Спенсером в тот вечер. Не просто был, но помог перенести тело на крышу.
В уголках ее губ заиграла улыбка.
— Смотрю, ключа к разгадке у вас так и не появилось, верно, доктор Бай?
Ему не понравилось, как она это сказала.
— Может, вы мне его дадите? — раздраженно заметил он.
Розмари по-прежнему сидела, подобрав под себя ноги, прикрытые просторным свитером. Было в этой позе нечто детское и невинное.
— Вы совсем не знаете своего сына, верно?
— Всегда знал.
— Нет, не знаете. Только думаете, что это так. Но ведь вы его отец. И вам не обязательно знать все. Дети склонны преподносить сюрпризы. И сказав, что вы его совсем не знаете, я сочла, что это хорошо.
— Не понял?..
— Вы вставили ему в телефон джи-пи-эс-навигатор. Так и выяснили, где он. Вы следили за ним через компьютер, читали все сообщения. Наверное, думали, это поможет, но на деле оказалось наоборот. Родителям не обязательно все время знать, чем занимается их ребенок.
— Дать ему свободу действий, чтобы беситься, бунтовать?
— Да. Хотя бы отчасти.
Майк резко выпрямился в кресле.
— Если бы я знал об этом раньше, мог бы его остановить.
— Неужели вы действительно так думаете? — Розмари слегка склонила голову набок, словно ее заинтересовала его реакция. Майк не ответил, и тогда она продолжила: — Каковы ваши планы на будущее? Станете и дальше следить за каждым шагом ваших детей?
— Сделайте одолжение, Розмари. Мои планы относительно воспитания детей вас не касаются.
Она пристально взглянула на него. Потом указала на синяк на лбу.
— Вы уж простите меня за это.
— Вы натравили своих готов на меня?
— Нет. Ничего не знала об этом до сегодняшнего утра.
— Кто вам сказал?
— Не важно. Прошлым вечером ваш сын был здесь, и ситуация немного вышла из-под контроля. А потом вдруг появляетесь вы. Ди-Джей Хафф сказал, что вы за ним следили. Он позвонил, подошел Карсон.
— И решил со своими дружками убить меня.
— Они вполне могли это сделать. Все еще считаете их невинными детьми?
— Меня спас охранник.
— Нет. Охранник вас нашел.
— О чем вы?
Она покачала головой.
— Когда я узнала, что они на вас напали, и приехала полиция… для меня прозвенел тревожный звонок. Теперь просто хочу найти способ положить этому конец.
— Как?
— Пока не знаю, поэтому и захотела встретиться с вами. Выработать совместный план.
Только теперь Майк понял. Вот почему она так охотно делилась с ним информацией. Она знала, что на хвосте у нее ФБР, что пришла пора собрать со стола фишки, обменять их на деньги и уйти. Ей нужна была помощь, и она решила, что отчаявшийся отец протянет ей руку.
— У меня есть план, — сказал Майк. — Мы идем к федам и скажем им всю правду.